Население

В 1823 г. население Венесуэлы составляло 766 тыс. человек, почти 100 лет спустя — в 1920 г. — оно насчитывало уже 2,4 млн., а в 1975 г. — 12 млн. человек. Но, несмотря на рост общей численности населения, отдаленные районы страны оставались незаселёнными. Вплоть до второй мировой войны все попытки заселить эти районы переселенцами из Европы были безуспешны. Однако после войны бурное развитие нефтяной промышленности и нехватка квалифицированной рабочей силы вызвали значительный приток сюда иностранных рабочих, техников, инженеров. Кроме того, правительство, стремясь колонизовать слабо освоенные глубинные районы, развернуло в Европе кампанию вербовки переселенцев, и в страну хлынул поток иммигрантов, поверивших агентам-вербовщикам, изображавшим Венесуэлу чуть ли не тропическим раем. Их послали на неосвоенные земли Гвианского плоскогорья. Часть этих переселенцев погибла там, другие уходили в батраки, издольщики, нанимались на плантации, рудники, нефтепромыслы. Не зная языка, законов и обычаев, они подвергались жесточайшей эксплуатации. Начавшаяся вскоре безработица заставила правительство отказаться от планов колонизации. Часть иммигрантов осела в Каракасе, Маракайбо и других городах, многие из них вынуждены были вернуться на родину. В числе последних оказался и бывший летчик эскадрильи «Нормандия—Неман», капитан Ф. де Жоффр, написавший книгу о Венесуэле и назвавший ее «страной напрасных надежд».

С конца 50-х годов темпы иммиграции стали сокращаться. Число иностранцев, осевших в Венесуэле, в середине 70-х годов превысило 800 тыс. Большинство их проживало в Каракасе и Федеральном округе, а также в штатах Арагуа и Сулия и было занято в строительстве, торговле и сфере услуг, обрабатывающей промышленности. Приток иммигрантов не только повысил темпы прироста населения, но и, поскольку среди них была значительна доля квалифицированных рабочих и специалистов, стимулировал развитие капитализма в стране, а также оказал влияние на становление венесуэльского рабочего класса.

В связи с высоким естественным приростом населения и значительным увеличением иммиграции средний ежегодный прирост населения в Венесуэле в 50-х годах составлял 4,9%. В 60-х годах иммиграция была невелика, но естественный прирост населения оставался высоким — в среднем 3,5% в год. К 1985 г. численность населения страны, по некоторым прогнозам, превысит 17 млн. человек.

Венесуэльская нация сложилась в результате смешения различных этнических и расовых групп: испанских и баскских переселенцев, индейцев и негров. Прибытие в послевоенное десятилетие сотен тысяч европейских иммигрантов (в основном из Испании, Италии и Португалии), несомненно, привело к некоторым сдвигам в соотношении различных расовых элементов в составе населения Венесуэлы. Примерно 3/4 его составляют метисы, а также мулаты и самбо, 20% — креолы и европейцы, 5% — негры, 1,5—2% — индейцы. Однако, хотя негры и сыграли свою роль в формировании венесуэльской нации, в целом по стране негритянская примесь значительно менее заметна, чем у кубинцев или бразильцев.

По вероисповеданию большая часть венесуэльцев принадлежит к католической церкви. Однако влияние ее на широкие массы населения довольно ограничено. Церковь ведет миссионерскую работу среди «лесных» индейцев.

Венесуэльцы — «молодая» нация. Свыше половины жителей страны моложе 19 лет. Мужчин в стране несколько больше, чем женщин (почти 51%).

Девушки из города Кабимас

Средняя плотность населения невелика — 16 человек на 1 кв. км, но размещено оно крайне неравномерно. В прибрежных и горных штатах, расположенных на севере и северо-западе страны и занимающих лишь 1/5 ее территории, сосредоточено почти 4/5 всего населения. Здесь находятся главные земледельческие зоны и основные сгустки сельского населения, а также почти все крупные города.

Маленькие венесуэльцы

В то же время на долю Гвианского плоскогорья, занимающего почти половину площади страны, приходится всего 3% населения. Слабо заселены были раньше и Льянос, но в послевоенные десятилетия там была найдена нефть и возникло много поселков иностранных нефтяных компаний. Некоторые из них превратились затем в города с десятками тысяч жителей. Сейчас на долю этого района приходится около 1/5 населения страны.

Нефтянник на промысле в Лагунильяс

До второй мировой войны более 70% венесуэльцев проживало в сельской местности. В годы войны и в послевоенный период резко выросли масштабы внутренних миграций населения. В 1936 г. вне штатов, в которых они родились, проживали 10% венесуэльцев, а в 1961 г. — 22%. Рост капитализма в сельском хозяйстве, сопровождавшийся аграрными кризисами, обезземеливанием и обнищанием крестьян, кустарей и других мелких производителей, торговцев и т. д., привел к тому, что сотни тысяч людей из горных штатов Тачира, Мерида, Трухильо, Лара, Яракуй, с острова Маргарита, привлеченные рассказами о баснословно высоких заработках, бросили плуг, покинули плантации и ушли на нефтяные промыслы в штаты Сулия, Ансоатеги, Баринас, Монагас, Португеса, в Каракас и другие города федерального округа и соседних штатов Арагуа и Карабобо. Но внутренние миграции не ограничивались переселением из деревень. Многие переселялись из мелких городов в районы большей экономической активности, в новые центры притяжения населения, появившиеся на севере штатов Боливар и Фалькон, на территории Дельта-Амакуро и в других районах страны в связи с развитием нефтехимической, металлургической, машиностроительной и горнодобывающей промышленности.

Ускоряя темпы пролетаризации населения, миграции способствовали дальнейшему росту в Венесуэле капитализма. Но, способствуя росту численности пролетариата и концентрации его в важнейших промышленных центрах, они тем самым ускоряют и развитие его революционного потенциала.

Параллельно с процессами миграции и урбанизации менялись характер занятости и социальная структура населения. В частности, в 1951 г. в промышленности, строительстве, электроэнергетике и коммунальном хозяйстве, на транспорте и в связи было занято 23%, а в 1974 г. — 32% экономически активного населения, в торговле — соответственно около 9 и свыше 17, в сфере услуг — 20 и 25%. В то же время в сельском хозяйстве доля его сократилась более чем вдвое.

Самым многочисленным, прогрессивным и быстро растущим классом в стране является пролетариат. Городской и сельский пролетариат составляет более половины экономически активного населения.

Второй по численности класс — крестьянство — весьма разнороден: 2/3 его — полупролетарии (конукеро), имеющие небольшой участок на земле латифундиста или на залежных землях и дополнительно работающие в каком-либо имении; в оставшуюся треть входят мелкие и средние, а также зажиточные крестьяне (число последних в 60—70 -х годах несколько возросло в связи с осуществлением аграрной реформы).

Класс латифундистов по своей численности не превышает 3,5 тыс. человек, но в их руках все еще остается более половины всей находящейся в частном владении земли. Крупная буржуазия также невелика, однако за последние десятилетия она заметно обогатилась и укрепила свои позиции в экономической жизни страны. Концентрация производства, слияние банковского и промышленного капиталов привели к появлению ряда монополистических групп и образованию местной финансовой олигархии. Она связана с иностранным капиталом, имеет своих людей на ключевых постах в финансовых и других органах государства. Крупная буржуазия — это главный господствующий класс, сознающий свои интересы, оказывающий всевозрастающее влияние на политику правительства и эксплуатирующий не только трудящихся, но и национальную — среднюю и мелкую — буржуазию.

Выросшая на периферии средняя — торговая, промышленная и аграрная — буржуазия, не связанная с иностранным капиталом и ущемляемая им, также окрепла. Она объединена в таких организациях, как «Про-Венесуэла», Ассоциация экспортеров, Ассоциация производителей сахара, Федерация сельскохозяйственных кооперативов. Составляя менее 10% населения, латифундисты и буржуазия получают 9/10 национального дохода.

Городская мелкая буржуазия в Венесуэле довольно многочисленна, что объясняется относительно молодым капиталистическим развитием страны. Причем для нее, так же как и для латифундистов, крупной и средней буржуазии, характерен более высокий, чем для трудящихся классов, удельный вес лиц креольского и европейского происхождения.

По темпам урбанизации Венесуэла идет впереди большинства латиноамериканских стран. В 1941 г. только два города — Каракас и Маракайбо — имели более 100 тыс. жителей, а сейчас таких городов десять. Более 4/5 венесуэльцев живут в городах, в том числе 1/5 — в столице и ее пригородах. Причем наряду с ростом старых городов в Льянос, на побережье Карибского моря и на севере Гвианского плоскогорья появились новые, быстро растущие промышленные центры и портовые города: Эль-Тигре, Пунто-Фихо, Матансас, Сьюдад-Гуаяна и др.

Большинство городов еще сохраняют в центре старые испанские планировку и облик. Однако в крупнейших из них за последние десятилетия появились десятки современных многоэтажных зданий из бетона, металла и стекла, выросли «урбасьонес» — районы новых жилых кварталов. Но в то же время быстрые темпы урбанизации привели к появлению на окраинах многих городов трущоб — «барриос», состоящих из жалких домишек и лачуг, часто не имеющих ни водопровода, ни электричества. Таковы условия жизни значительной части городского населения, в том числе трети жителей столицы.

В сельской местности живет менее 1/5 населения страны. В основном это метисы и индейцы, причем последние вытеснены в самые глухие и бесплодные районы. Численность индейцев сократилась с 300 тыс. в XV в. до 100—150 тыс. в настоящее время. В Венесуэле насчитывается 11 индейских языков и около 150 диалектов. Местная статистика делит индейцев на «цивилизованных», т. е. втянутых в той или иной степени в господствующие в стране социальные отношения и более или менее близких по материальной и духовной культуре к основной массе сельского населения, и «неассимилированных», или «лесных», сохраняющих почти тот же образ жизни, что вели их предки сотни лет назад. Поскольку «лесные» индейцы переписью населения не охватываются, численность их оценивается приблизительно. В 1941 г. она определялась в 100 тыс., а к 1971 г. сократилась примерно до 30 тыс. человек. В лесах и саванне Гвианского плоскогорья имеются поселения индейцев карибской языковой группы — племен макиритаре, каринья, яварана, пемоне, панаре. К обособленным языковым группам там принадлежат индейцы шириана, пиароа, яруро, гуахибо, отомаки. Индейцы гуайбокуибо, куррипако, баниве, баре, гуарекена, явитеро и другие племена аравакской группы сохранились кое-где у колумбийской и бразильской границ. В 1951 г. франко-венесуэльская экспедиция обнаружила на крайнем юго-востоке этого района одно из племен индейцев вайха или яноама, никогда еще не имевших контакта с белым человеком. В пограничных с Колумбией горных лесах хребта Сьерра-де-Периха сохранилось несколько тысяч индейцев мотилонов, упорно не желающих вступать в контакты с властями и с оружием в руках отстаивающих свою свободу.

К «ассимилированным» в той или иной мере индейцам относятся гуарауны, живущие в дельте Ориноко, ряд индейских общин в восточных Льянос, гуахиро — на северо-западе. Еще в начале XX в. индейцы гуахиро аравакской языковой семьи жили по берегам Кататумбо и других рек в районе оз. Маракайбо. Но с открытием там нефти иностранные компании стали скупать земли и сгонять с них индейцев. В 1949 г. агенты компаний спровоцировали «войну» между племенами, в результате чего 3 тыс. семей индейцев потеряли свою землю и имущество. Сейчас большинство гуахиро оттеснены на пустынный и засушливый полуостров Гуахира. Кстати они, видимо, единственная индейская этническая группа, вступившая на путь сложения народности (среди них уже довольно далеко зашел процесс имущественной и социальной дифференциации). В 1973 г. американские нефтяные компании попытались силой захватить земли индейцев племени качипо в восточной части Льянос.

Защита прав индейского населения — одно из программных требований Коммунистической партии Венесуэлы. Еще в 1947 г. была создана Национальная комиссия по делам индейцев. Но большинство из них по-прежнему прозябают в нищете и отсталости. Тысячи индейцев ежегодно уходят в поисках заработка на нефтепромыслы и плантации, нанимаются матросами и кочегарами на суда, плавающие по оз. Маракайбо, либо чернорабочими в городах.

Негры, живущие главным образом в прибрежной полосе и на низменности Маракайбо, также работают в качестве матросов, кочегаров, портовых рабочих, шоферов, рабочих на нефтепромыслах, в сфере обслуживания и на промышленных предприятиях в городах.