Панорама Марокко

Ислам и современность

Сахара, снега Атласских гор, плантации жасмина, караваны верблюдов, реактивные самолеты, кремневые ружья, урановые рудники, римские развалины, залежи фосфоритов, андалузские мелодии, татуированные лица берберов, ночные казино, заклинатели змей, забастовки, докеров, молитвы Корана, лабиринты базаров...

Имя этой страны на ее родном языке - Аль-Магриб. Означает оно - "Страна заходящего солнца". Взгляните на географическую карту, и вы поймете тех, кто дал государству такое название: Марокко расположено на крайнем западе арабского мира. Здесь когда-то кончались западные границы великих арабских халифатов.

Жизнь современного Марокко довольно прочно покоится на фундаменте заветов Мухаммеда - основателя ислама. В центре каждого марокканского села, а в городе почти в каждом квартале стоит страж ислама - каменная башня минарета. Есть мечети - шедевры арабского зодчества. Знаменитые Кутубия в Марракеше и Карауйинская в Фесе неподвластны времени: их возраст больше десяти веков. Об этих мечетях написаны тома научных исследований, сложены поэмы, они запечатлены на почтовых открытках, спичечных коробках и в дорогих западных изданиях.

Редкий состоятельный марокканец в возрасте за пятьдесят лет не совершил паломничества в святые города Мекку и Медину. Правоверный молится там, где его застал час молитвы. Я видел часового, который самозабвенно молился на своем посту. Но сказать, что молодежь глубоко религиозна, нельзя. Традиции и обряды исламя молодое поколение соблюдает скорее из чувства уважения к старшим как ритуал необходимости. В открытых уличных кафе вы никогда не увидите марокканца за стаканом вина, запрещенного священной книгой. Однако вино пьют, но не в людных местах.

Прожив пять с лишним лет в Марокко, я не могу назвать ни одного знакомого мне мусульманина, у которого было бы несколько жен. И если вы будете об этом расспрашивать, то над вами посмеются, - нет уже такого обычая, санкционированного когда-то Кораном. Можно привести примеры, когда строжайшие запреты пророка навсегда преданы забвению. Например, ислам категорически запрещает изображать живые существа, ибо "в день страшного суда они предстанут перед автором, потребуют от него душу, а он не сможет этого сделать и посему будет гореть в вечном огне..." Наверное, я был единственным человеком, кто вспомнил этот завет ислама на выставке выпускников художественного училища города Сале...

Арабская женщина в длинной до пят джеллабе, наглухо закрытая чадрой, - обычное явление на улицах - марокканских городов. Но здесь уже носят и юбки выше колен. Однако марокканку, снявшую чадру, никто не осуждает. И дело тут не в моде. Проблема - закрывать лицо или нет, носить долгополую национальную одежду или нет, перешла, на мой взгляд, из облаете строгих когда-то нравов в область вкусов.

Незаметно, исподволь новые веяния, понятия, взгляды проникают сквозь вековую толщу устоев и беспрекословных порядков. Вы приходите в министерство туризма и спрашиваете начальника отдела прессы. Старик привратник в бордовой цилиндрической феске с кисточкой и широченных плиссированных шароварах подводит вас к двери с табличкой "Турая Сарраж". Постучал и ждет, пока разрешат войти. Приоткрыв дверь, почтительно спрашивает, можно ли пропустить посетителя. Турая Сарраж - молодая красивая марокканка, лицо которой никогда не закрывала чадра. Беседую с ней, а сам думаю о привратнике. Во времена его молодости женщина не смела перешагнуть порог комнаты, где находятся мужчины...

На юге Марокко есть город Эрфуд, за его глиняной стеной начинается Сахара. Я бывал в гостях у главы города - каида Эрфуда Мухаммеда Найма. Обстановка в доме, манера принимать и вести беседу - все исконно традиционное, стародавнее. Только жена каида не пряталась от гостей. Она сидела с нами за столом расспрашивала меня о Москве, консерватории, Большом театре.

Юг Марокко. Дома-крепости, построенные в стиле древних архитектурных традиций

В арабских семьях много детей - десять-двенадцать. Примечательно, что кругозор нынешней марокканской молодежи вышел за стены древних традиционных поселений и базарных лавок, перешагнул вековые догмы. В семье моего знакомого, рекламного агента Дуккали, девять сыновей. Я слышал однажды, о чем рассказывал малышам старший брат - докер в порту Касабланка. Он рассказывал притихшим мальчишкам, как рабочие организовали забастовку и выиграли ее...