КРАСНАЯ АРМИЯ ПРИШЛА ВОВРЕМЯ

Все жильцы спешно переселились в подвал. Там холодно, сыро, тоскливо. То и дело слышится детский плач. Дети просятся поиграть во дворе, но выходить на улицу никак нельзя: там идет ожесточенная стрельба.

Уже четвертый день сражается восставшая Прага с немецкими оккупантами. А те, кто собрался сейчас в подвале, не знают, что же происходит в городе. Радио молчит, электричество и телефон отключены. По ночам все вокруг озаряется заревом пожаров, а с рассветом вновь начинается орудийная канонада.

Нынешней ночью уснули только дети, а взрослых не отпускало волнение: что принесет утро? Последние новости были печальны: говорят, к Праге движется немецкая танковая дивизия.

С возведенной в конце улицы баррикады давно не доносилось ни единого выстрела. Молчат. Есть ли там еще кто-нибудь живой?

Проснулись дети. Разве уже утро? А в подвале совсем темно. Дети просят есть, молока, а получают стакан воды и кусок чёрствого хлеба.

Вдруг кто-то сильно застучал в запертую на все засовы дверь.

- Эсэсовцы! Это конец,- прошептала бабушка Гавликова и молитвенно сложила руки.

Дедушка Гавлик пошел открывать. Все в подвале напряженно затихли. Даже дети затаили дыхание, вмиг забыв о голоде. Тяжелые ботинки загрохотали в настороженной тишине. 166

- Вот и конец нам,- вслух повторила бабушка Гавликова. Двери широко распахнулись, в подвал проник золотой столб дневного света.

На пороге стоял отец Стани. Он был в рабочей спецовке - видно, прямо с фабрики,- на плече висела винтовка.

- Красная Армия в Праге! Быстрее наверх! Помогите разобрать баррикаду, чтобы они могли проехать!

Все ринулись из сырого подвала навстречу прекрасному майскому Утру.

Прага радостно приветствовала своих освободителей.

Советские солдаты сидели на бронетранспортерах и грузовиках, на танках и повозках, запыленные, усталые после долгого трудного пути.

Пражане бросали им огромные букеты майской сирени.

9 мая 1945 года. По Вацлавской площади шагают советские воины

Мальчишки внимательно рассматривали оружие, обмундирование, боевые награды советских воинов, обменивались на память фотографиями и адресами, сопровождали солдат по всему городу. Пражанки выносили угощение, все самое лучшее, что удалось спрятать, и встречали советских людей с Урала, Кавказа, Украины, из Сибири, как своих родных, дорогих сыновей.

С утра до поздней ночи по всему городу звучали русские, украинские, белорусские, казахские песни, которые мы слышали впервые. На площадях и в парках собирались толпы людей, слышался смех и звуки гармошки. Советские солдаты, чешские парни и девчата танцевали и пели.

Прага бодрствовала всю ночь. Разноцветные ракеты, которые пускали солдаты, освещали теплое звездное небо.

Как изменилась Прага! Она вся вдруг наполнилась солнцем, цветами, детьми.

Было девятое мая 1945 года, Прага стала свободной!

Красная Армия пришла вовремя,

Прославленный советский полководец Иван Степанович Конев, командовавший во время Пражской операции 1-м Украинским фронтом, в своих воспоминаниях писал двадцать лет спустя:

"Чтобы как можно скорее разгромить засевшую в Чехословакии почти миллионную группировку Шернера, взять Прагу, спасти город от разрушений, а жителей Праги, да и не только Праги, от гибели, не оставалось ничего другого, как прорываться прямо через Рудные горы...

Я не стану анализировать ход Пражского восстания во всех его сложных перипетиях. Скажу лишь о том, что было в нем самым главным,- всенародный взрыв негодования против фашистских захватчиков, стремление взять в руки оружие, любой ценой помочь скорейшей победе над фашизмом, не считаясь при этом ни с опасностью, ни с жертвами.

В этом - героическая суть восстания.

И тогда, двадцать лет назад, мы, издалека прорываясь к Праге, чтобы спасти ее от фашистов, чувствовали это и стремительно двигались на помощь восставшим пражанам. Ведь по собственному опыту мы достаточно хорошо знали, на какие кровавые злодеяния способны фашисты всюду, где сила оказывается на их стороне.

Пражане приветствуют солдат и офицеров Красной Армии. В машине - маршал И. С. Конев

У нас была острая тревога за Прагу, острое желание как можно скорее прийти на помощь своим братьям, прежде чем фашисты, использовав преимущество в силах, успеют расправиться с ними. Это чувство было у нас всеобщим. Оно владело и мной, командующим фронтом, и рядовыми танкистами из армий Рыбалко и Лелюшенко, которым, чтобы утром ворваться в Прагу, пришлось совершить в ночь на 9 мая неимоверный по темпам восьмидесятикилометровый бросок. К Праге стремились, и каждый из нас сделал все, что было в человеческих возможностях"

Первыми ворвались в Прагу с северо-запада танки 10-го гвардейского Уральского добровольческого корпуса армии Д, Д. Лелюшенко. К десяти утра Прага была полностью занята и очищена от противника войсками 1-го Украинского фронт…

О том, что танкисты Лелюшенко и Рыбалко в Праге, я узнал вскоре после того, как они вступили туда. Но вдруг, как назло, проводная связь со штабами армий, освобождавших Прагу, прервалась...

Я приказал поднять группу боевых самолетов и поручить летчикам с малых высот выяснить обстановку в Праге. После их возвращения мы узнали, что в городе никаких боевых действий уже не наблюдается, а на улицах толпы народу.

Что Прага освобождена, было ясно, но ни одного вразумительного доклада ни от одного из командующих армиями так и не было.

Как выяснилось потом, причиной тому было ликование пражан. На улицах шли сплошные демонстрации. При появлении советского офицера его немедленно брали в дружеский полон, начинали обнимать, целовать, качать. Один за другим попали все мои офицеры связи в окружение - поцелуи, угощения, цветы...

Потом в этих же дружеских объятиях один за другим оказались и старшие начальники - и Лелюшенко, и Рыбалко, и подъехавший вслед за нами Гордов. Никому из них не удавалось выбраться из Праги на свои командные пункты, к своим узлам связи и подробно доложить обстановку.

Ко мне поступали время от времени сообщения по радио, но все они были, я бы сказал, уж чересчур краткими: "Прага взята", "Прага взята", "Прага взята"..."

Витезслав Незвал 
ЗНАМЕНА ДЕВЯТОГО МАЯ 

Небо, небо - цвет свободы, 
  Цвет лазури и победы. 
Все в цветах, в пыли и в песнях 
  Танки, танки пролетают! 
Окна улиц повернулись
  И бегут за ними следом. 
Прага, Прага, наконец-то 
  Ты свободна, Золотая! 
Я влюблен в тебя в такую, 
  Мы такой тебя забыли. 
Пусть еще стреляют немцы 
  Из подъездов и подвалов, 
Но железом и камнями 
  От разрушенных бастилий 
Мы с тобою вместе, Прага, 
  Их накормим, как бывало! 
Возле танков, где на башнях 
  Едут пыльные мессии, 
У домов, еще звенящих 
  Ранеными зеркалами, 
И в глазах, где, пролетая, 
  Отражается Россия, 
Сбросив путы полонянки, 
  Прага пляшет вместе с нами! 

(Перевод К. Симонова)