На Шанском нагорье

Л. Куракова

Художник С. Юкин

На востоке Бирмы на высоте 900—1200 м над Уровнем моря, отделенное от равнин Иравади отвесным километровым уступом, раскинулось Шанское нагорье. Это одна из наиболее живописных природных областей Бирмы, богатая ценной древесиной, драгоценными камнями и металлами, с большими запасами водной энергии, плодородными красноземными почвами и пастбищами, мягким климатом и удивительными по красоте ландшафтами.

Чтобы попасть из Рангуна, столицы Бирмы, в страну шанов, нужно ехать два дня прямо на север. Мы отправились на Шанское нагорье в начале весны, в марте. По утрам было еще прохладно, и густой сухой туман — его здесь называют бирманским снегом — еще обволакивал золотые пагоды, пальмовые рощи, бамбуковые домишки и плотным слоем ложился на рисовые поля. Тщательно спланированные и выровненные, поля эти разделены валиками на отдельные клеточки. На некоторых из них еще золотится созревший рис, другие убраны, на третьих жгут солому и стерню — удобряют поле для следующего посева. А по другую сторону шоссе на полях уже пашут: горбатые волы и серые буйволы с плоскими загнутыми назад рогами медленно тащат нехитрые деревянные сохи. Работа на полях идет круглый год. Зимы нет, и природа позволяет выращивать по два-три урожая в год.

К северу от г. Таунгу ландшафт меняется Становится меньше рисовых полей, исчезают рощи и сады вокруг деревень, нет озер, а вместо высоких и пышных деревьев вдоль шоссе агавы, невысокий бамбук. Вокруг красноватые холмы, бурая выжженная трава, колючие кустарники Это Сухая Зона Бирмы — самое жаркое и засушливое место страны. Весной здесь 40—42° С, это тяжело даже для коренных жителей. С 11—12 часов все замирает, прекращается работа на полях, в учреждениях, закрываются магазины. Люди и животные прячутся в тень, и только в 4—5 часов, когда нестерпимый зной спадает, жизнь начинается снова. Жителям северных широт путешествовать по Сухой Зоне в это время года невыносимо.

На озере Инле более 300 пагод с золочеными ажурными башенками, увешанными колокольчиками

Но вот дорога сворачивает на восток и начинает убегать от выжженных равнин с их пыльными бурями к синеющей вдали стене Шанского нагорья.

Дорога вьется вверх, и пейзажи меняются прямо на глазах. Воздух делается прохладней. Невысокий буровато-рыжий кустарник становится все зеленее и наконец сменяется густым лесом Из трещин в скалах сочится вода, где-то шумит горная река, поют птицы, порхают огромные, величиной с ладонь, бабочки. Еще несколько поворотов, и подъем заканчивается.

Мы на вершине холма. Вокруг шумит сосновый лес Шанские сосны очень похожи на наши северные, только их хвоя более мягкая, длинная и очень пахучая. С высоты открывается великолепная панорама: длинные вереницы густо облесенных гор в синеватой дымке, обширные плато, покрытые высокой, в рост человека, травой, глубокие темные ущелья, заросшие бамбуком, широкие долины, в которых блестят голубые озера, зеленеют рисовые поля, цветут мандариновые и апельсиновые сады.

Леса Шанского нагорья исключительно богаты и разнообразны. В глубоких долинах крупных рек и на наветренных склонах растут густые многоярусные влажные тропические леса с гигантскими деревьями высотой до 40— 45 м. Здесь встречаются лучшие сорта тика, железного дерева (пьинкадо) — из них делают железнодорожные шпалы, перекрытия, балки для мостов; индийский лавр, красивая и прочная древесина которого идет на панели и высококачественную мебель; падаук, бирманский сал, тхитья — их древесину используют в тяжелых конструкциях и др. На хорошо увлажненных хребтах на высоте 1100—1800 м растут густые вечнозеленые леса с серебряными дубами, лаврами, каштанами, фикусами Гигантскими букетами цветут рощи магнолий с розовыми, белыми и фиолетовыми цветами. Самый верхний пояс в горах образуют хвойные леса из пихты, ели, осины, черешни, с подлеском из снежно-белых и пурпурных рододендронов.

Под влиянием вырубки и выпаса здесь появилась своеобразная растительность — антропогенная горная саванна, как называют ее географы Саванна эта встречается в разных видах На месте влажных лесов образовалась бамбуковая саванна с редко разбросанными фикусами, на известняках — кустарниковая саванна Но самые большие площади занимают травянистые саванны с господством высоких злаков и редкими соснами и дубами.

В конце апреля — начале мая повсюду над горами поднимаются в глубокое синее небо высокие столбы дыма. Это горные племена выжигают участки леса для полей Такая подсечно-огневая система земледелия — таунд-жа — наиболее распространена в горах тропиков. Существуя сотни лет, этот метод не претерпел значительных изменений до наших дней.

Таунджа начинается с того, что в феврале — марте крестьяне всей деревней выходят в горы и выбирают на вершинах и верхних частях склонов участки, наиболее подходящие для расчистки. Крупные деревья срубают и оставляют сохнуть на земле. Через месяц-полтора всю растительность на участке сжигают. На земле, покрытой слоем пепла, производят посев — обычно за 2—3 дня до первых муссонных дождей По традиции посев производят женщины В правой руке они держат палку с заостренным концом, которой делают углубления в почве, левой бросают в них несколько семян и затаптывают их ногой. Вся эта процедура совершается быстро, ловко, женщины движутся очень грациозно, они словно совершают какой-то ритмичный танец.

На одном поле иногда сразу высевают до нескольких десятков различных культур (соответственно потребностям и как страховка от неурожая): несколько разновидностей риса, картофеля, шесть видов бобов, три вида огурцов, тыквы, ранний и поздний сезам, помидоры, чай, хлопчатник, опийный мак и др Как правило, за посевами не ухаживают и крестьяне приходят на поле только в ноябре — декабре для уборки урожая.

Горные деревни периодически перемещаются с места на место. Выжечь новый участок часто бывает гораздо выгоднее, чем расчищать старый, уже потерявший плодородие и заросший сорняками и непроходимыми кустарниками Таким образом, площадь вырубленных лесов постоянно расширяется. Даже сейчас, несмотря на большие социальные и политические изменения в жизни населения этого района, таунджа осуществляется более чем на 3,5 млн. га (свыше 1/5 всей площади Шанского государства). Повсюду здесь темно-зеленые пушистые склоны пестрят разноцветными заплатками: красными — там, где обнажились красноземы в результате эрозии, нежно-зелеными — от прорастающих всходов, золотистыми — на полях созревшего раннего риса, буроватыми — на заброшенных расчистках.

Конечно, таунджа вредит природе. Уничтожение лесов на водоразделах усиливает эрозию и опасность наводнений в нижних частях рек не только на Шанском нагорье, но и на равнинах Бирмы. Увеличивается твердый сток, каналы мелеют, ухудшаются речные порты. Во время дождей образуются потоки грязи, заливающие поля в долинах.

Нынешнее правительство Бирмы ведет большую разъяснительную работу среди горных племен, организует сеть сельскохозяйственных станций, пропагандирующих современные методы ведения хозяйства в горах, кооперирование, перемещение на постоянное жительство в долины, где много еще пригодной для сельского хозяйства земли и т. д. Но видимо, потребуется не одно десятилетие, чтобы преодолеть веками сложившиеся традиции, отсталость, а иногда и сознательное сопротивление новому.

Бирма

Постоянные поля располагаются преимущественно в котловинах, где достаточно воды, плоский рельеф, ровный мягкий климат и плодородные почвы. Встречаются они и на выровненных участках плоскогорья, в местах, находящихся вблизи населенных пунктов, железных дорог и других путей сообщения. В этих районах сосредоточено основное население Шанского нагорья, здесь используется каждый клочок земли. В отличие от горных племен крестьяне трудятся на полях от зари до позднего вечера. Пожалуй, нигде в Бирме не найти таких тщательно возделанных полей, какие повсюду встречаются на равнинах Шанского нагорья.

Горная дорога приводит нас в один из самых крупных густонаселенных районов Шанского государства — котловину озера Инле.

У этого горного озера изумительно чистая и прозрачная вода, в ней отражаются темно-зеленые горы, золотые вершины бесчисленных пагод, пурпурные лилии, белые чайки. Среди длинных неподвижных водорослей медленно плавают толстые ленивые рыбы. Озеро это — своеобразная бирманская Венеция — на нем находится более 70 деревень и город Яунгшве.

Деревни и город ютятся на сваях. Магазины, больницы, админтстративные учреждения, мастерские, школы, жилые дома — все на воде. С разных сторон в озеро вливаются узенькие улочки-каналы. Единственный способ передвижения — лодки: широкие и узкие, с подвесными моторами, парусами и знаменитые на всю Бирму длинные лодки, на которых гребут, толкая весло ногой. Местами на воде покачиваются своеобразные бензозаправочные станции — металлические бочки на поплавках. Часто лодки тащат за собой плавучие огороды. Основой для таких огородов служат островки из водяных растений, которые вылавливают на озере и закрепляют шестами у домов. Сверху укладывают несколько слоев водорослей и ила, добытых со дна. Эта масса постепенно сгнивает, высыхает и превращается в твердый слой. Огород считается готовым, когда его толщина достигнет 1,5 м. На нем в течение всего года выращивают овощи (со 100 м² собирают 1000 кочанов капусты). Количество плавучих огородов — показатель благосостояния семьи. Иногда можно видеть свадебную процессию: усыпанные цветами, богато разукрашенные лодки с гордостью буксируют приданое — плавучий огород, на котором краснеют помидоры, поблескивают длинные зеленые огурцы, серебрятся огромные кочаны капусты.

Здесь, на озере, делаются знаменитые шанские сумки — яркие, вышитые разноцветными узорами, с кистями и бахромой, очень удобные и красивые. Их носит через плечо вся Бирма — от школьников до государственных служащих. В маленьких двухэтажных домиках вверху мастерская, внизу магазин: искусные ткачи ткут лонджии и тамейны — красивые шелковые и хлопчатобумажные юбки с богатым орнаментом, лучшие во всей Бирме. Из домика рядом слышен перезвон — это работают чеканщики по золоту и серебру, делающие замечательные чаши, подносы, кубки, которые можно купить здесь же, на ступенях большой пагоды Индаина.

Пагода — самое оживленное место в бирманских деревнях. Ее ступени днем превращаются в торговые ряды. Здесь можно купить юбки, сумки, книги, игрушки, изделия из серебра и дерева, четки, статуэтки, пластинки золота для обклеивания священных статуй. По ступенькам непрерывно идут люди: одни для того, чтобы украсить гирляндой цветов статую Будды, другие — облить его водой в жаркий день; третьи — наклеить свой лепесток золота на фигуру святого; четвертые — ударить по священному колоколу, звук которого якобы приносит исполнение желаний; иные — просто помолиться. В пестрой толпе мелькают фигуры монахов в оранжевых, цвета дорожной пыли, тогах и бритоголовые монашенки в розовых одеяниях. У ступеней пагоды шумит плавучий базар. На лодках, нагруженных до краев, высятся горы арбузов, дынь, бананов, лука, ананасов, мандаринов, апельсинов, мелких зеленых лимонов, клубники, папайи. Белеют кучки пшеницы (Шанское нагорье — единственное место, где ее выращивают) и риса; кудахчут куры, визжат черно-белые пятнистые поросята.

Окраины города густо заросли плавучей зеленой растительностью. По мелководью, продираясь через тростники, бродят черные буйволы, на их спинах дремлют маленькие белые цапли, с шумом взлетают дикие утки, вспугнутые криками лодочников, пробирающихся лабиринтами каналов.

За городом стена из тростника обрывается. Здесь раскинулась безбрежная голубая равнина с неподвижной водой. Тишина, а воздух такой, что его хочется пить, как воду. Далеко в дымке у гор дрожат крошечные домики, островерхие пагоды, а посреди озера как будто висят между небом и землей длинные лодки с коричневыми косыми парусами, сидят на воде белые чайки и блестят на солнце мокрые круглые сети.

Рыболовство — одно из основных занятий населения деревень. Озеро Инле иногда сравнивают с блюдом, наполненным рыбой. Действительно, здесь водится около 20 видов рыб. На рынках рыба продается во всех видах: свежая, вяленая, соленая, копченая, сушеная и даже растертая в муку.

Многие города Шанского нагорья — Кало, Мэймьо, Таунджи — прекрасные климатические курорты. В то время как над равнинами Иравади стоит нестерпимый зной, высыхают реки, проносятся пыльные смерчи, на Шанском нагорье чудесная теплая погода, цветут фруктовые сады. Города стоят в сосновых рощах, где северные сосны растут рядом с бананами и бамбуками — обычными обитателями тропиков. Дома окружены зелеными живыми изгородями, кустами роз и олеандров, увиты плющом. Большая часть домов — легкие бамбуковые постройки на сваях, ближе к центру города — деревянные и каменные одно- и двухэтажные дома самых различных стилей — от типично бирманского до европейских. Особо выделяется в столице Шанского государства Таунджи госпиталь имени Сао Сам Хтуна, подаренный Советским Союзом. Это несколько многоэтажных белоснежных корпусов с поликлиникой и стационаром, оборудованных по последнему слову техники.

Слава о госпитале и советских врачах быстро разнеслась по всей стране. С раннего утра у дверей госпиталя собираются толпы больных. Здесь можно увидеть шанов в черных коротких курточках и широких темных штанах, в широкополых шляпах, с ножами за поясом; бирманцев в клетчатых юбках-лонджиях из равнинной Бирмы; палаунгов в пестрых халатах и темно-синих тюрбанах; падаунгов (длинношеих), женщины которых до сих пор носят медные кольца на шее, вытягивающие ее до 15—20 см; представителей племени нага с продырявленными и растянутыми до плечей мочками ушей; ка-чинов, увешанных тяжелыми серебряными украшениями. Многие из этих людей никогда не были в городе, не умеют читать и писать и даже зачастую не понимают друг друга. Они шли месяцами узкими тропами по безлюдным горам, пробирались через густые леса, переходили горные реки, чтобы попасть в «русский госпиталь».

Наши врачи работали самоотверженно: по 10—12 часов в сутки, в поликлинике и стационаре, занимались с бирманскими коллегами, передавая им свой опыт и знания. Уехали врачи, но по-прежнему бок о бок с бирманцами работают другие посланцы Советского Союза — агрономы, почвоведы, механизаторы, ирригаторы, завоевывая дружбу, признательность и любовь к нашему народу в этой далекой интересной стране.