Центральная фигура общества - мораны

Через несколько дней, навьючив багаж на ослов, мы отправились с Лангичоре по едва заметной тропе к плоским вершинам Олдоиньо - Ленкийо. К концу следующего дня мы были уже там.

Полторы сотни моранов, вымазавших свои тела красной охрой с жиром, встретили нас громкими криками, в которых, правда, я не различил ни вражды, ни дружелюбия. От старейшин, очевидно, они уже знали, что мне разрешено подняться на священные горы из-за «зорких труб», и тотчас же начали изучать бинокль. Я торопливо объяснял, как им пользоваться, с удовлетворением отмечая, что мораны проникаются все большим уважением к оптике. Они пришли в особый восторг, когда увидели километрах в восьми на равнине группу из пяти своих соплеменников, спешивших, очевидно, на церемонию в горы. «Труба видит не только зверей, но и людей»,- говорили парни, передавая бинокль друг другу.

Моран - воплощение мужского достоинства, смелости и благородства

Когда все насмотрелись в бинокль, предводитель моранов - юноша в огромном венке из страусовых перьев - подал всем сигнал замолчать и обратился ко мне.

- А если мы скажем тебе «нет», что будет тогда?

- Тогда я заберусь на какое-нибудь дерево или скалу, где ваши глаза не найдут меня, но откуда мои трубы отлично будут видеть вас, и буду наблюдать за всем происходящим оттуда,- без обиняков признался я.

Нилоты любят правду, особенно тогда, когда в интересах говорящего ее лучше было бы утаить. По толпе прокатился гул одобрения тому, что я не скрыл своих намерений.

- Покажи нам хоть одно место, где бы ты мог спрятаться и наблюдать за нами,- властно потребовал юноша в венке.

Я указал на плоский, поросший кустами останец, возвышавшийся километрах в трех от нас. Конечно, в бинокль я бы мог кое-что разглядеть оттуда, но о том, чтобы на таком расстоянии сделать приличные снимки, и думать было нечего.

- Если твои трубы увидят с этого утеса нас, значит, отсюда ты так же хорошо можешь рассмотреть и что делается на утесе,- посовещавшись с товарищами, произнес юноша.

- Конечно,- ответил я и навел бинокль на утес.- Там среди кустов на двух больших камнях сидят два дамана размером чуть меньше твоих товарищей,- улыбаясь, сказал я и протянул ему бинокль.

- Верно, там сидят два дамана,- подтвердил он и передал бинокль по кругу.

Не меньше часа разглядывали юноши даманов, о чем-то оживленно спорили, кричали и смеялись. А я сидел рядом со своими ослами и слушал, как стучит мое сердце: да - нет, да - нет, да - нет...

Потом юноша в страусовом венке пошел в хижину одного из старейшин - мзее Лангидо. Вскоре тот появился в дверях своего жилища и направился ко мне.

- Мораны сказали «да»,- улыбнулся Лангидо и протянул мне руку. Потом все мораны тоже подходили ко мне, приветливо улыбались, хлопали по плечу и пожимали мою руку.

Когда процедура приветствия закончилась и я начал сгружать с ослов свой багаж, Лангидо вновь подошел ко мне.

- Тебе повезло, мхашимиува* (* Мхашимиува (суахили) - достопочтенный, уважаемый.- Прим. авт. ),- проговорил он, на сей раз ограничившись лишь пожатием моей руки.- Еще сегодня утром, когда я предупредил моранов о твоем приезде, большинство из них не хотели принять тебя. Но ты был прям и честен с ними. «Этот человек ведет себя, как моран, и поэтому он может быть с нами и узнать, как появляются новые мораны»,- решили они, поговорив с тобой.

- А что, мзее, воины, которые разрешили мне остаться, после церемонии посвящения мальчиков на следующий же день перестанут быть моранами и сделаются старейшинами?

Старейшина - всего дишь немного власти

- Нет, мхашимиува, так, как ты говоришь, быть не может,- усмехнулся он.- Когда я был молод, я служил в колониальных войсках и понял, что армия у англичан устроена так же, как наше войско. Разве могут в один день из армии уволить всех опытных солдат и заменить их новобранцами? Кто же будет их учить? Кто же возьмется за копья, если надо будет защищать стада и женщин? Те мораны, что разговаривали с тобой, будут оставаться моранами еще три-четыре года.

- Разве вскоре за церемонией посвящения мальчиков в мораны у самбуру не следует церемония посвящения воинов в старейшины? - удивился я.

- Следует. Но ведь моран морану рознь. Одни делаются старейшинами, другие остаются воинами.

- Я не знал об этом,- сознался я.- Расскажи подробнее, мзее Лангидо.

Лангидо раскурил протянутую мной сигарету, пару раз затянулся и принялся просвещать меня в делах моранов.

- Все начинается с энгибата. Это не праздник и не церемония. Энгибата - это несколько лет, во время которых выявляют мальчиков, достойных сделаться моранами. Мальчишки ждут не дождутся того дня, когда они смогут скинуть с себя детские одежды и надеть тоги воинов. Я вспоминаю свое детство. Как только у меня появились волосы в тех местах, где раньше никогда не росли, я начал молить своего отца помочь мне сделаться мораном. Мои сверстники добивались того же. И тогда мой отец и их отцы пошли к старейшинам в отставке и сказали, что подрастают новые мораны. Старейшины согласились объявить энгибата - сезон вербовки кандидатов в мораны. Вместе со своими двумя сверстниками, которые тоже почувствовали, что их руки достаточно сильны, чтобы бросать настоящее копье, я начал ходить от енканги к енканге, выясняя, кто среди соседей может стать мораном. Мы ходили долго, около года, посещая каждую енкангу по три-четыре раза. Тем же самым занимались и мальчишки, которые завтра должны были сделаться моранами. Правда, кроме этого они собирали подарки от своих друзей и родственников, которые затем вручили влиятельным старейшинам, могущим ускорить начало церемонии посвящения. В мое время старейшины не требовали подарка, нашей главной задачей было собрать как можно больше мальчиков, стремящихся стать воинами.

- Сколько же человек должно быть в такой группе?

- Обычно бывает 150 - 200 мальчиков. Когда их наберут, ол Киамаа объявляет о проведении эмболосета - праздника,

возвещающего начало периода посвящения. Это в основном праздник для родителей посвящаемых, радующихся тому, что у них подросли сильные и здоровые дети, которые со дня на день должны сделаться взрослыми. Несколько недель длится эмболосет, и каждую ночь мы танцуем и пьем пиво, радуясь за своих детей.

- Сами мальчишки, наверное, тоже с радостью отмечают это событие?

- Нет, мальчишкам в эти дни бывает не до веселья. В тот самый день, когда объявляется о начале эмболосета, из числа старейшин, а иногда и старших моранов ол Киамаа назначает наставников, воспитателей посвящаемых. Этих наставников называют «ил - пирони».

Те, кто завтра сделаются моранами, еще три месяца назад ушли со своими наставниками в буш,- продолжал старик.- Там ил - пирони рассказывали им, чем мальчик отличается от взрослого мужчины. Под руководством ил - пирони мальчишки соревновались в стрельбе из лука и метании копья, боролись друг с другом, совершали долгие переходы через пустыню в дневной зной и ночную тьму. Затем они поднялись в горы Олдоиньо - Ленкийо, чтобы оставить там «дух детства» и стать взрослыми.

- А как им удается оставить «дух детства»? - ухватился я за фразу Лангидо.

- Если ты решил стать мораном, мы научим тебя. А непосвященным это знать ни к чему. Но те мальчишки, которые поднялись в горы, уже узнали все, что им нужно, они получили также новбе имя, и ил - пирони сообщили нам, что пора делать их моранами. Вот почему завтра мы и проводим джандо* (* Джандо (суахили) - обрезание, составная часть обряда инициации.- Прим. авт.).

- А как называется эта церемония?

- Не спеши, мхашимиува. Чем задавать вопросы, лучше дай мне доброго табаку и слушай. То, что будет завтра, это тоже не событие одного дня. Завтра начинается эмурата татенье - посвящение в подлинные мораны. Я же тебе сказал, что энгибата длится несколько лет. Сегодня группа кандидатов в мораны подобралась в одном месте на землях самбуру, через месяц она появится в другом, через полгода - в третьем. Ведь не все юноши самбуру посвящаются в «Горах ребенка» и не все в один день. Поэтому эмурата татенье - это целый период, три - четыре года, во время которого повсюду на землях самбуру может совершаться джандо. Завтра - лишь первая церемония этого сезона, обрезание первой группы юношей, набранных в текущем энгибате.

- Теперь я понял все, кроме одного: почему воины, которые пройдут посвящение завтра, называются «подлинными моранами»? Разве бывают еще и «ненастоящие мораны»?

- Не понял потому, что спешишь со своими вопросами, мхашимиува. В течение ближайших четырех лет, начиная с завтрашнего дня, юноши будут посвящены в воины. Все они считаются воинами одного поколения. Но через четыре года истечет срок начинающегося завтра эмурата татенье. Все юноши, сделавшиеся воинами за эти четыре года, соберутся на праздник закрытия сезона эмурата татенье. Этот праздник называется эндунгорре - «день проклятия ножа». В этот день мораны предают проклятию нож, символизирующий инструмент, которым было совершено обрезание всем «подлинным моранам» одного поколения. Каждый моран приносит на праздник пойманную в кустах птицу турача и на виду у собравшихся ломает ей ноги и выкалывает глаза. Это предостережение. Любого, кто в следующие четыре года сделает кому - нибудь из мальчиков самбуру операцию обрезания, ждет та же участь, что и турача. Поэтому новых моранов в ближайшие четыре года не появляется. А юноши, уже посвященные в мораны, уходят в буш и поселяются в маньяттах. Ты, наверное, знаешь, мхашимиува, чем занимаются молодые мораны, живущие в маньяттах.

- Знаю, мзее.

- Ты думаешь, мораны только и делают, что таскают за хвост львов, отбивают скот у соседей и соревнуются со своими сверстниками в прыжках в высоту? Но это еще не все. Кроме этого молодые мораны всеми силами стараются выжить из маньятт старших моранов, представителей предыдущего поколения и сделаться хозяевами селений. Сначала им это не удается. Но по мере того, как молодые мораны мужают, набираются сил и опыта, они в соревнованиях, а иногда и совсем в недружеских схватках берут верх над старшими. О том, что делается в окрестных маньяттах, ол Киамаа узнает прежде всего от женщин. Те в первую очередь заинтересованы в том, чтобы старшие мораны, с которыми они проводили время, сделались наконец младшими старейшинами и женились на них. Когда молодые женщины только и говорят о том, что молодые мораны все чаще выходят победителями в соревнованиях со «стариками», ол Киамаа принимает решение о проведении новой церемонии - эното. При этом «подлинные» младшие мораны делаются старшими моранами, а старшие мораны предыдущей марика* (* Марика (суахили) - генерация, поколение.- Прим. авт.) переходят в группу младших старейшин.

Однако по мере того как старшие мораны делаются старейшинами, число воинов, особенно младших моранов, все уменьшается, потому что проклятие, произнесенное во время эндунгорре, продолжает действовать. И тогда года через два после того, как прошло эното, ол Киамаа принимает решение о наступлении нового посвящения в мораны. Но запомни: период посвящения в мораны новый, а энгибата - старый.

- Не понимаю, мзее.

- Сейчас поймешь. И завтра, и примерно через десять лет, когда наступит новый период посвящения в мораны, будет оставаться в силе один и тот же цикл энгибата. Поэтому и завтрашние мораны, и те, кто сделаются воинами через десять лет, будут считаться моранами одного поколения, одной возрастной группы. Ты помнишь, я говорил, что завтра начинается эмурата татенье и воины, прошедшие ее, будут называться «подлинными моранами»? А вот через десять лет будет проводиться эмурата кенианье. Это второй цикл одного и того же периода энгибата. После этой церемонии у нас появятся «фиктивные мораны».

- Какая между ними разница? - поинтересовался я.

- Разница та, что срок службы «фиктивных моранов» в два-три раза короче, чем «подлинных моранов». И подлинные мораны, которые появятся завтра, и фиктивные мораны, которые будут посвящены через десять лет, хотя и разного возраста, но принадлежат одной возрастной группе, к одному циклу энгибата, к одному поколению. Когда через два года после начала эмурата кенианье будет объявлено новое эното, младшие фиктивные мораны быстро сделаются старшими моранами, а подлинные мораны, хоть и сделавшиеся воинами на три-четыре года раньше, будут продолжать оставаться таковыми еще пару лет. Затем, решив жениться, они будут покидать маньятты, а ряды воинов станут пополнять обрезанные за период эмурата кенианье новые фиктивные мораны. Поэтому у самбуру всегда есть достаточное число и опытных старших моранов, и рвущихся в бой новичков, мечтающих показать свою удаль и отвагу. На всей земле самбуру, в самых далеких маньяттах и енкангах, все мужчины сплочены в единую организацию и знают в ней свое место. То там, то здесь проходят церемонии и праздники, то там, то здесь мальчики делаются воинами, а воины - старейшинами. Но никогда не бывает так, чтобы все мораны одновременно сделались старейшинами. Так что, мхашимиува, не все так просто у самбуру.

- Да, совсем не просто,- согласился я.

Старик потянулся за новой сигаретой, выкурил ее и только потом заключил свой рассказ поучительным тоном.

- Моран - главная фигура у самбуру. Вся жизнь племени связана с ним, все церемонии посвящены ему. Все хотят быть моранами, потому что они в центре жизни и внимания всего племени. Вот почему завтра - большой день. И тебе повезло, что ты попал на эмурата татенье, да еще и в «Горах ребенка».