Глава вторая

Первый порог

Лонг-Пезо был лишь первым этапом на нашем пути во внутренние районы Борнео. Чтобы проникнуть глубже в страну даяков, нужно было достать пироги - единственное средство сообщения в этих местах, где совсем не знают повозок и вьючных животных по той веской причине, что там нет других троп, кроме проложенных кабанами и прочими лесными животными.

У жителей Лонг-Пезо не нашлось свободной лодки, поэтому мы передали с даяками, подымавшимися вверх по реке, послание к вождю деревни, расположенной на Бахау, главном притоке Каяна. Ответ вождя был получен через пять недель - ровно столько времени уходит на то, чтобы подняться и снова спуститься по этому водотоку, прегражденному бесчисленными порогами. Вождь сообщал, что спустя некоторое время три пироги будут ожидать "далеких гостей" в месте под названием Намех, у слияния Бахау и Каяна.

Китайский торговец в Лонг-Пезо вызвался доставить нас туда в два приема, разумеется за деньги. Было решено, что я выеду первым, захватив половину нашего груза, в сопровождении даяка по имени Пангу и старшего сына китайца - Нам Миня.

Начало переезда прошло спокойно. Нам Минь правил, а Пангу, присев на корточки на носу лодки, следил за поверхностью реки, чтобы предотвратить столкновение с подводными скалами и плывущими по течению стволами деревьев; я в это время осматривал берега, держа ружье наготове в надежде подстрелить какую-нибудь дичь и тем внести разнообразие в слишком вегетарианское меню, которого мы придерживались в Лонг-Пезо. Но, кроме нескольких появившихся лишь на мгновение обезьян, ни одно животное не показывалось на опушке густого леса, тянувшегося сплошной стеной по берегам реки.

Между Лонг-Пезо и Намехом на Каяне есть только один порог Жирам Раджа (Король порогов), пользующийся зловещей репутацией: здесь перевернулась не одна пирога, и еще недавно нашли свою смерть четыре человека. В тесном ущелье падение реки резко увеличивается, а на самой середине течения высится огромный утес, словно пьедестал воздвигнутой над водой статуи.

Лонг-Лаат

Когда река сильно мелела, пироги не могли преодолеть порог, превращавшийся в водопад. Когда же вода подымалась чересчур высоко, ни один мотор не совладел бы с разбушевавшимся потоком. В тот день, к счастью, уровень воды был наиболее благоприятным, и после минутного промедления лодке удалось пробраться через проход между утесом и берегом и выйти на середину реки. Мы неуклонно подымались по бурлящим водам, оставляя стремнину за собой.

Не отъехали мы и тридцати метров, как вдруг мотор, до тех пор работавший безупречно, заглох, и пирогу начало сносить к водопаду. Нам Минь прыгнул на корму и, лихорадочно намотав на маховик бечевку, попытался завести мотор. Но взбунтовавшийся двигатель чихнул и не поддался. Застыв на месте, я смотрел на огромный утес, приближавшийся все быстрее и быстрее; мне казалось, что я уже слышу, как пирога разбивается об него со страшным треском, но тут Пангу, которому много раз приходилось бывать на реке, закричал мне:

- Греби, туан!

Схватив по веслу, мы принялись грести как одержимые, а Нам Минь снова и снова пытался завести мотор. Раз, другой, третий - все тщетно. Решительно эта проклятая машинка хотела нашей смерти. Я уже не смел взглянуть на утес и греб так, словно все крокодилы Каяна гнались за мной по пятам; с минуты на минуту я ожидал последнего толчка, как вдруг - о чудо! - мотор затарахтел.

- Продолжайте грести, - завопил Нам Минь.

Пирога замедлила спуск к бездне, застыла, уравновесив свое стремление вперед с силой течения, затем начала медленно подыматься, сперва неощутимо, потом все быстрее и быстрее, и расстояние между нами и утесом, о который мы едва не разбились, мало-помалу увеличилось. Мы все трое издали победный клич, и Пангу, тонко чувствовавший обстановку, тут же выпросил у меня по этому поводу пачку сигарет - несомненно, чтобы отпраздновать поражение, нанесенное духам реки.

Остаток путешествия прошел без приключений, и к исходу дня мы достигли устья Бахау, которое даяки иронически нарекли "намехом", то есть "восхитительными камнями", в память о целом ряде порогов, расположенных выше по течению и особенно труднопроходимых.