Мечты о подводных приключениях

Завоевание глубин началось несколько тысяч лет тому назад. Особенно высоким искусство ныряльщиков было в районе Средиземноморья. Первые рисунки на эту тему и описания способов погружения в воду приводит уже Аристотель. Ему же принадлежит и первое описание смерти в воде, причем он отмечал, что утопающий погиб из-за нехватки воздуха. Следующий этап проникновения в морскую стихию относится уже к XVIII в., когда появился первый скафандр, в который воздух подавался с берега под давлением, создаваемым с помощью системы мехов и клапанов.

Однако подлинная революция в этой области произошла всего лишь несколько десятков лет назад. За какие-нибудь тридцать лет ласты, акваланг, а также подводные сооружения несказанно расширили возможности передвижения человека в грозной и недоступной до сих пор стихии. А ведь энтузиасты утверждают, что мы лишь стоим на пороге великого проникновения в океан. Уже свыше десяти миллионов "людей-лягушек" познают таинства подводного мира. Среди них почетный председатель Всемирной конфедерации подводной деятельности француз Жак-Ив Кусто. Своими многочисленными экспериментами Кусто старается доказать, что человек легко может приспособиться к жизни в океане. Океанограф, ныряльщик и один из изобретателей повсеместно применяемого теперь дыхательного аппарата - акваланга, он почти всю свою жизнь посвятил воплощению идеи, которая может полностью изменить мир. Кусто и его все более многочисленные последователи верят, что человечество в поисках новых территорий должно проникнуть в моря и океаны. Речь теперь уже идет не о людях, использующих кислородные аппараты, и не о тех, кто изучает морское дно из герметически закрытых батисфер. Нет, имеются в виду существа, приспособленные к пребыванию в морской среде, подобно китам и дельфинам.

Возможно ли такое вообще? Ученые проводят некоторые аналогии на сей счет. Десятки миллионов лет назад часть обитавших на земле млекопитающих вернулась к жизни в воде, и нынешние киты, тюлени, моржи являются их потомками. Более того, осмотическое давление в нашем организме близко к давлению океанических вод, ибо концентрация и соотношение ионов натрия, калия и кальция в организме человека те же самые, что и в морской воде.

И наконец, если уж мы серьезно говорим о хозяйственном освоении Луны и других далеких от нас небесных тел, почему бы не обратить внимание на еще неосвоенную большую часть нашей собственной планеты. Экспедиция, о которой здесь рассказывалось, была одной из нескольких, состоявшихся в 1974 г. Что же отличало ее от остальных? Прежде всего то, что она работала в очень далеком и относительно мало известном районе. Повторяю, относительно, ибо мы встретились там с аквалангистами других стран. Несколько раз бок о бок работали с итальянцами, японцами, датчанами и шведами, видели группу кенийских спортсменов, слышали об английских и западногерманских экспедициях. Побережье Танзании, как некогда ее саванна и джунгли, привлекает искателей приключений. Как правило, это значительно более продолжительные экспедиции, чем наша, рассчитанные на несколько месяцев, даже годы, ибо только такие сроки позволяют вести серьезные научные исследования. В этом смысле наша поездка носила скорее ознакомительный характер, соответственно нужно оценивать и ее результаты.

Мы отсняли 1200 метров кинопленки (половину в цвете), привезли 1000 черно-белых и цветных фотоснимков, множество экспонатов, среди которых челюсти акулы, огромные черепашьи панцири, препарированные черепа мурен и других рыб, а также целую коллекцию раковин и кораллов.

Однако мы не только ознакомились с подводным миром у берегов Танзании, но и побывали на территории этой замечательной страны. Нам запомнилась двухдневная поездка с местным старожилом поляком Владиславом Оплюстилом в глубь Черного континента. Мзее Кагуру - так называли Оплюстила африканцы - показал нам богатый животный мир Танзании. Мы видели (конечно, с крыши "лендровера") жирафов, слонов, антилоп, крокодилов, гиппопотамов. Нам даже довелось встретиться "лицом к лицу" с царем саванны - величественным львом.

Крокодилы совсем не редкость в танзанийских реках

Остается еще один вопрос: почему мы решили отправиться в такую экспедицию? Своего рода ответ я нашел, уже вернувшись домой, в статье Ежи Ивашкевича, опубликованной в одной из польских газет:

"...Итальянец Энцо Майорка, - писал Ивашкевич, - побил мировой рекорд в нырянии с задержкой дыхания, (т. е. когда ныряльщик погружается без какого-либо оснащения, просто набрав в легкие как можно больше воздуха). Итальянец сумел опуститься на глубину 86 метров...

Человек идет на риск, его привлекают различные приключения. Но можно ли считать нормальным того, кто мечтает о встрече с акулой? В здравом ли уме моряк, которому по ночам снится мыс Горн, где легче погибнуть, чем выжить? Однако именно такие мечтатели и совершают замечательные открытия, но для этого мало мечтать. Многие люди тоже мечтают, хотят что-то увидеть, пережить, но все это им представляется таким далеким и недостижимым. Аквалангисты, альпинисты, яхтсмены годами готовятся к своим экспедициям. Мечты их конкретны, и потому они добиваются результатов, о которых начинает говорить весь мир".

Само собой разумеется, что сравнение нашей скромной экспедиции, скажем, с блистательным походом Кшиштофа Барановского^* можно считать лишь журналистским приемом. И все же последнее, с чем бы я хотел обратиться ко всем, кто вскоре, в чем я не сомневаюсь, продолжит изучение подводного мира, - не бойтесь мечтать. Все мечты, кажущиеся на первый взгляд неосуществимыми, становятся реальными для тех, кто всерьез и настойчиво к ним стремится.

^* (Польский яхтсмен, участник трансатлантической регаты одиночек. - Примеч. пер.)