Голод в Мадрасе

25 декабря. Самолет доставил меня в Мадрас. Здесь мы снова попали в южный климат, в жаркую испарину муссонов. Заурядный город, в котором английские резиденции стоят бок о бок с серыми хижинами, с одной стороны ограничен белым песчаным пляжем. Вдоль прямых проспектов, почти безлюдных и довольно скучных, высятся здания учреждений. В центре протянулось несколько улиц с магазинами, лавками и храмами.

Кажется, что вся жизнь переместилась сюда, в эти набухшие артерии, они одни пульсируют в обескровленном теле города. Но подобное впечатление обманчиво. В стороне от главных магистралей и на окраинах идет своя жизнь.

Уполномоченный муниципалитета сообщает нам несколько цифр. В городе миллион семьсот тысяч жителей, - за пятнадцать лет его население удвоилось. Ежегодный прирост составляет тридцать тысяч, а ресурсы города остаются прежними. Население Мадраса обречено на безработицу и голод. "Летучее племя" - так именует чиновник триста тысяч бездомных - в действительности является племенем угасающим, идущим ко дну.

Другие двести пятьдесят тысяч человек ютятся в хижинах, которых в городе насчитывается тридцать семь тысяч. Это самые настоящие хижины, и в каждой из них живет не менее семи человек. Число жителей, имеющих постоянную работу в промышленности, торговле или администрации и пользующихся общественными благами, не превышает сорока пяти тысяч. Новый пятилетний план предусматривает создание в районе Мадраса нескольких промышленных центров, но пока город находится на грани голода.

Большинство мужчин из неимущих слоев населения используется на случайных работах в качестве кули. В этих кругах заработок семьи составляет около рупии в день. Мерка риса (немного больше килограмма) стоит примерно столько же. Утром рис варится на целый день. Он пойдет на три приема пищи. За несколько грошей покупается немного острого соуса для гарнира. Раза два-три в месяц случайный заработок позволяет добавить к обычному рациону чуть-чуть мяса, рыбы, печенья. Да еще приходится постоянно откладывать кое-какую мелочь: надо накопить денег, чтобы оплатить жилье.

И вот в этом городе, которому угрожает голод, правительство Индии совместно со Всемирной организацией здравоохранения решило провести опыт медикаментозного лечения туберкулеза.

Туберкулез - болезнь очень распространенная. Это известно, хотя и невозможно установить число больных, так как никакого санитарного контроля, охватывающего все население, пока не существует. Авторы проекта лечения туберкулеза в Мадрасе изониазидом считали, что в городе, где отсутствуют соответствующие лечебные учреждения, невозможна госпитализация и совершенно неприменимы такие методы лечения, как операции грудной полости, они предлагают единственное действенное средство борьбы с заболеванием.

Однако речь идет пока лишь об опыте, который поможет сделать некоторые выводы и, возможно, вскроет обманчивость надежд, имевшихся вначале. Лечение изониазидом, простое на первый взгляд (поскольку оно заключается лишь в приеме больным ежедневно нескольких пилюль), вызывает некоторые побочные явления. Поэтому больные должны находиться под постоянным медицинским наблюдением. В настоящее же время такой неусыпный контроль требует гораздо больших материальных затрат, нежели обычное лечение в стационаре. Лечение в домашней обстановке не позволяет полностью изолировать больного, вследствие чего возникает опасность заражения его близких. Наконец, необходимо еще и еще раз проверить действенность этого препарата, уже довольно успешно применявшегося в других странах.

Здесь проверка проходит при самых неблагоприятных условиях, что небезынтересно с научной точки зрения, поскольку на основе этого первого опыта прежде всего проверяется возможность рационального лечения туберкулеза во всех экономически слабо развитых странах. В Мадрасе условия жизни населения особенно тяжелы.

Поэтому врачи, проводящие этот опыт, были вынуждены предоставить тем, кого они лечат, необходимые средства к существованию. Помощь, оказываемая этим больным, более чем скромна - рупия в день. Наблюдение проводится над семьюдесятью больными, выбранными наугад из самых неимущих слоев общества. Вместе с врачами я отправляюсь навестить этих людей. Они рассеяны по всему городу.

26 декабря. Первый больной, которого мы навещаем, живет в самом городе под деревом. Этого человека нельзя назвать ни нищим, ни бродягой. Он просто бездомный, один из тысяч бездомных этого города. Как и все люди, просыпаясь по утрам, он потягивается, зевает. Только ни позади него, ни вокруг него ничего нет. Ничего, кроме дерева. Человек этот молод и весел и болен туберкулезом. И вот он получает таблетки изониазида - много таблеток, на несколько приемов. Но во сне больной ворочается на земле с боку на бок. Как же уберечь таблетки от сырости? Оказывается, лекарство взял на хранение сосед-торговец, продающий под навесом какую-то снедь! Каждое утро больной берет у торговца необходимую порцию таблеток. Врачи одобряют находчивость пациента. Лицо мужчины сияет от гордости. Подошли соседи - соседи по дереву. Они смотрят на больного с восхищением.

- Они ему завидуют, - поясняет мне английский врач, возглавляющий санитарную бригаду. - Наши заботы вернули парня к жизни.

Да, так оно и есть: ведь голод, болезнь, отсутствие жилья - все это превращает жизнь в ад, в медленную агонию.

Но существуют и другие смертные муки - менее острые, но подчас почти столь же отчаянные: уничтожение человеческого "я" во множестве жизненных страданий, непередаваемое чувство, когда глаза, в которых от голода мутится свет, не встречают ни одного сочувственного взгляда, ощущение одиночества в несчастье, потери собственного лица, мысль, что сама смерть человека пройдет незамеченной.

В капиталистическом мире, который так безжалостен по отношению к некоторым социальным классам, только болезнь может привлечь хотя бы минимальное внимание общества к индивидууму. В таких случаях врач становится тем существом, тем представителем порядка, который водворяет вас в общество, где вы обретаете свое лицо, и за отсутствием реальной возможности одарить вас чьей-либо дружбой согревает вашу жизнь огоньком человеческого внимания.

Мы продолжаем обход больных. Немощеная улица, по краю которой тянется канава со стоячей водой. На пороге дома нас встречает пожилой человек, приглашает войти.

Сквозь дырявую крышу проглядывает небо. Саманные стены вот-вот обвалятся. Человек задвинул свою жалкую складную кровать в угол - единственное место, куда не проникает дождь. Рука больного немного дрожит. Он протягивает ее перед нами ладонью вверх, как нищий; санитар дает ему несколько таблеток изониазида. Больному напоминают, что он должен раз в неделю являться в институт.

Прослушивание и рентгеновские снимки позволяют следить за ходом болезни, за процессом постепенного выздоровления больных. Сплошь да рядом после нескольких месяцев лечения пораженные легкие зарубцовываются. В некоторых случаях выздоровление затягивается. А сколько опасностей подстерегает человека после выздоровления...

Теперь мы направляемся к дхоби - так называют в Индии стиральщиков белья. Дхоби больше, чем корпорация: это каста, живущая в специальных кварталах, особый социальный класс со своими традициями и законами.

Несмотря на свою организованность, дхоби бедны - чуть-чуть состоятельнее, чем кули. Целыми днями на берегу реки, у входа в город слышатся звонкие шлепки - это дхоби колотят белье на больших плоских камнях. При этом во все стороны разлетаются грязные брызги. Стиральщики белья - мужчины и женщины - сопровождают свои удары возгласами "гах, гах", а иногда в такт работе запевают песни. На веревках и на траве высокого берега реки, насколько хватает глаз, сушится белье всех расцветок - словно стяги, выброшенные кастой дхоби.

В самом городе, прямо под открытым небом, огромная прачечная. Вокруг баков с водой, у которых дхоби, стоя лицом друг к другу, отбивают белье, находятся огромные сушилки - замкнутое пространство, завешанное мокрой одеждой, нечто вроде своеобразного светлого лабиринта. Придя в эту прачечную, мы ждем, пока индийская девушка, работающая тут медицинской сестрой, разыщет больную, ради которой мы пришли. Но нам так и не удается увидеть больную: она прячется.

Врач-англичанин рассказывает мне ее историю. В Индии туберкулез и до сих пор нередко считается постыдной болезнью. Когда соседи узнали, что прачка заболела туберкулезом, они выгнали ее из дома. Ее муж, тоже дхоби, и двое их детей последовали за ней. Они скрылись в квартале неприкасаемых. Несмотря на строгие меры борьбы, предпринятые правительством, миф о неприкасаемости продолжает еще жить в некоторых классах. В большинстве городов и деревень у неприкасаемых есть еще свой квартал, но он доступен всем и перестал быть гетто.

Неприкасаемые Мадраса тоже боятся туберкулеза. В действительности речь идет не только о страхе. Считается, что туберкулез насылается богами в наказание за пороки.

Через несколько дней неприкасаемые изгнали из своего квартала больную прачку и ее мужа. Муж продолжает работать, но жена не имеет больше на это права. Теперь ее лечат таблетками изониазида. В данном случае это куда больше, чем просто медицинская помощь: это большая моральная поддержка.

Еще один человек бродит по улицам города. Он тоже лишился крова. Его выгнал из дома хозяин, узнав, что квартирант болен туберкулезом. Одновременно этот человек потерял возможность работать в мастерской, где он делал складные кровати. Он лишился всего. Всего, кроме принадлежности к касте кроватных мастеров, которая запрещает ему под страхом вечного презрения снимать жилье в квартале, где обитают представители более низкой касты (например, матрасных мастеров), хотя это единственное место, в котором он мог бы подыскать жилье по карману.

Нелепа гордость, живучи предрассудки, обрекающие человека на одиночество.