Художник

Впервые с Адамантиосом Диамантисом я встретился в Никозии в Музее народного искусства Кипра. Мы ходили из зала в зал под прохладными сводами из желтого песчаника. Здание в готическом стиле, где разместился музей, было и монастырем Ордена бенедиктинцев, и православной церковью, и дворцом-резиденцией кипрских архиепископов. Теперь в нем стараниями Диамантиса и его немногих единомышленников собрана небольшая, но замечательная по своему содержанию коллекция. Здесь изделия народного творчества, предметы быта, одежда, орудия ремесленников — от гончарного круга до деревянного станка. На этом станке старая женщина, несколько раз в неделю приходящая по утрам в музей, ткет на удивление туристам кажущийся вечным ковер с национальным орнаментом.

Длинные полосы света от высоких узких окон лежали на каменных плитах пола, отражались в стеклах витрин у стен. Стучал и поскрипывал деревянный станок. Вполголоса переговаривались немногие посетители. Бессменный директор музея Диамантис рассказывал о красных и желтых глинах Кипра, давших жизнь кипрскому гончарному искусству, о том, как пастухи, чаще всего подростки, чтобы скоротать время, плели нехитрые кружева на полотенцах, и о кружевницах нескольких кипрских сел, принесших острову известность и славу, о последних находках археологов.

В рассказе Диамантиса были видны не только обширные знания истории и культуры Кипра, но и большая любовь к этому острову. Не только знание жизни и традиций киприотов, но и особенный взгляд на эту жизнь, какое-то обостренно образное ее видение. Позже я понял, откуда оно происходит. Этот немолодой уже, но очень подвижный, крепко сбитый человек с добрым, обветренным и опаленным солнцем лицом и пушистыми седыми волосами знает и любит свою родину еще и как художник, посвятивший Кипру все свое творчество, всю силу своего таланта.

Адамантиос Диамантис, по всеобщему признанию, является наиболее крупным, наиболее самобытным художником Кипра, в чьих работах счастливо переплелись новаторство и верность традициям народного кипрского искусства. «Кипр, его люди, его природа были и остаются главным источником моего вдохновения, здесь мои корни, и без них я не мог бы ничего сделать», — говорит художник.

Кружевницы Лефкары в солнечные дни работают на балконах своих домов

Диамантис родился на Кипре в 1900 году и покидал свою родину лишь ненадолго. Блестящий художник, с почетом окончивший в 1923 году лондонский Королевский колледж искусств, он не представлял себе жизни вне Кипра и скоро вернулся на остров. Тридцать с лишним лет он преподавал в Никозии, у него учились мастерству большинство нынешних кипрских художников. И конечно же Диамантис все эти годы много работал сам. Глядя на его картины, начинаешь лучше понимать внутренний смысл неспешного и неяркого на первый взгляд течения жизни кипрской деревни, ее уклад, характеры ее жителей. Начинаешь шаг за шагом входить в неповторимый мир Кипра, в мир Адамантиоса Диамантиса. И в высшей степени закономерно, что крупнейшая работа художника, его монументальное полотно так и названо: «Мир Кипра». Оно вобрало в себя характерные черты того Кипра, который так любит и которому так предан Диамантис.

Вот как сам художник рассказывает о своем первом вступлении в этот мир, о событии, предопределившем все направление его дальнейшего творчества. В 1931 году он с женой и двумя сыновьями несколько недель провел в деревне Агиос-Теодорос, в отрогах массива Троодос.

«Это было подлинное откровение, — повествует Диамантис. — Пейзаж, люди, их отношение к жизни. Женщины в их длинных юбках и тесных корсажах, их дети и их козы. Люди, обрабатывающие клочки земли на склонах холмов или в своих садах, взбирающиеся вверх и спускающиеся с гор со своими животными и семьями ухаживать за виноградниками, несущие воду в круглых кувшинах и детей на руках или на плечах. Это было более чем достаточно для меня, чтобы проникнуться желанием углубиться в их жизнь, ее красоту, ее суровость и реальность». Пожалуй, никто не может сравниться с Диамантисом в глубине проникновения в жизнь кипрской деревни. В этом смысле он вполне может ощущать себя счастливым человеком: возникшее полвека назад стремление к познанию окружающей жизни, желание запечатлеть ее на своих полотнах дало щедрый урожай замечательных работ, вобравших в себя не только внешний облик Кипра и его народа, но и его душу.

Мы перебирали картины художника в его маленькой мастерской, примостившейся под самой крышей невысокого дома в центре Никозии. Большинство из них было упаковано, картины только что вернулись с последней выставки Диамантиса в Лондоне. Они стояли повсюду, закрывая стены, теснясь у окна, заваливая стол. Стояли безликими прямоугольниками, спрятанными в толстый картон, обшитыми мешковиной. И казалось, что происходит маленькое чудо, когда из этих прямоугольников, как живая и яркая бабочка из серого кокона, извлекалась очередная картина, пропитанная ярким кипрским солнцем, согретая теплом красноватой земли острова, отсвечивающая серебристой зеленью оливковых рощ.

— Эта выставка отняла у меня два года, — говорил Диамантис. — Я не раз жалел, что согласился на нее. Все приходилось делать самому: и составлять каталог, и упаковывать полотна, и грузить их вместе с друзьями на машину, чтобы довезти в аэропорт. И сейчас еще часть картин лежит в таможне. Не с кем их сюда доставить. Но все же я рад тому, что мой Кипр, такой, каким его вижу я, узнало еще больше людей. Я был счастлив видеть, как у картин собирались люди, как было многолюдно на выставке.

Все новые полотна возникают из картонных пеналов. Яркие, радостные цвета пейзажей, как бы светящаяся голубизной вода «Малой гавани Кирении», темная зелень горных долин в коричневом обрамлении гор и занимающие все больше места на полотне фигуры людей. «Люди для меня стали главным в картинах, пейзаж чаще всего подчинен их переживаниям, служит фоном или усиливает их», — говорит Диамантис.

Портрет матери, нищенка с ребенком, девушка с маками, мужчины, захваченные карточной игрой в кофейне, женщины с кувшинами, утренняя служба в церкви — все эти образы ранних картин художника, скупо и выразительно выписанные, кажутся выхваченными из течения времени сгустками жизни. Почти все фигуры как бы застыли, но в них чувствуется скрытая энергия, эмоциональный заряд. Позже, к середине пятидесятых годов, в картинах Диамантиса ощущается все больше беспокойства. На полотнах все чаще появляются серые и черные цвета. Кипр в тот период переживал трудное время. Ожесточалась борьба с британским владычеством, болезненно прорывалась подогревавшаяся англичанами рознь между греками и турками острова. В картинах Диамантиса поселилась горечь и боль, тревога за будущее. Через несколько лет, в трагическом для Кипра 1963 году, когда на острове прошли жестокие столкновения между двумя общинами и создалась серьезная угроза недавно обретенной независимости республики, Диамантис начал работать над своей знаменитой серией «Агонии».

Мятущиеся, изломанные фигуры людей и животных, фантастические нагромождения скал, тревожные краски — таков мир «Агонии». Первое, что приходит на память, — это «Герника» Пикассо. Та же вогнанная в холст тревога, то же кричащее с картины страдание. Только «Агонии» Диамантиса, даже при их нарочитой экспрессии, при смелом смещении пропорций, остаются глубоко реалистическим произведением. «Основным для меня были мятущиеся фигуры людей, их состояние, их страх и надежда», — рассказывает художник. Диамантис остро и глубоко пережил трагедию 1974 года. «Я очень долго не мог вернуться к холсту, — говорит он. — Я видел гибель, крушение своего мира. Я часто выходил на балкон, смотрел на Север, на горы Кирении, Карпасии. Я их хорошо знаю, это моя земля, они всего лишь в нескольких километрах от моего дома. Однако я не могу туда пойти, снова увидеть деревни в горах. Оттуда изгнаны люди, которых я знал. Сколько земли нужно человеку? Совсем немного. В конце жизни ему хватает каких-то двух метров. А у меня отняли сейчас эти горы, и казалось, что жизнь кончилась. Люди, очень многие люди не знали, что делать, были в отчаянии».

Картины последующих лет, а их очень немного, напоминают о горе и страдании киприотов. «Трагедия в доме», написанная в 1976 году, показательна в их ряду и дает представления о мыслях и чувствах художника. Убитая горем женщина, суровые лица стариков, испуганные дети. В них видны и переживания самого Диамантиса. «Я чувствовал какую-то пустоту, совершенно не мог работать, — рассказывал он. — Решил начать все сначала. Снова отправился в ту самую деревню, где когда-то пришло ко мне понимание главного. Написал три картины акварелью. Жаль, что не могу уже ходить по горам с этюдником. Мне уже минуло восемьдесят лет. Приходится писать пейзаж из окна. Буду работать, пока буду жив. Придется что-то менять в своем творчестве. Меняется мир вокруг меня. Я не могу игнорировать эти перемены, хотя мне часто жаль прошлого. Жаль мир, который уходит, ведь в нем прошла моя жизнь».

Художник Адамантис Диамантис

Пожалуй, лучшим памятником этому уходящему миру является одна из самых значительных работ Диамантиса — «Мир Кипра». Картина размером 17,5 на 1,75 метра состоит из одиннадцати частей разной ширины, написанных с 1967 по 1972 год. На ней несколько десятков человеческих фигур — крестьяне и священники, дети и старики, старые и молодые женщины. Все они как бы собрались на развернутой перед нами деревенской площади в конце трудового дня, в первых сумерках, смазывающих очертания, округляющих детали. Сели за грубо сколоченные столы, оперлись на простые стулья, положили на колени уставшие за день руки и смотрят с холста на проходящих мимо. Отдыхают со спокойной уверенностью людей, сделавших свое дело и заслуживших предвечерние минуты отдыха.

«Эта картина для меня слепок с памяти. Она долго жила внутри отпечатком в мозгу и на картоне — все фигуры сделаны по существовавшим уже рисункам, эскизам, зарисовкам с натуры, — рассказывает Диамантис. — Я знаю всех людей, изображенных здесь. Все они — заметные люди в своих деревнях. Вот этот деревенский скульптор—замечательный мастер. А это старый, рассудительный крестьянин. Вот прекрасный музыкант, он знает все старинные танцы. А вот эта девушка давно поразила меня. Она невеста. В белом. Как цветок. Я много возился: ее белизна нарушала цветовой баланс картины. Но она сама пришла в мир Кипра, и без нее я не мог обойтись. Я не терзал холст — переделывал очень мало. Зато к каждому элементу картины делал множество набросков, отрабатывал все заранее. А потом раз и навсегда переносил на холст. Работа шла трудно. К ее концу все в студии длиной всего в девять метров было занято этой картиной. Я как бы жил в ней».

«Мир Кипра» приобретен университетом Салоник. Но он остался в мастерской художника десятками эскизов, папками рисунков. Остался здесь и сам его дух, запечатленный в других картинах Диамантиса, ибо все его творчество, от первых пейзажей до работ последних лет, посвящено Кипру, его народу, его жизни и судьбе. «Я очень верю в свой народ, — говорит Диамантис. — Я верю, что вместо уходящего мира он создаст новый, такой же самобытный мир. И в этом будущем мире киприоты не потеряют своих качеств, более всего ценимых мною, — трудолюбия, честности и доброты, способности стойко переносить испытания и невзгоды. Может быть, мне оттого так дороги кипрские крестьяне, что в них эти качества особенно прочны. В городе люди меняются быстрее. Но и в деревне многое стало не так. Этого даже нельзя было представить, но сейчас можно увидеть пастуха с транзистором — ужас!» — смеется Диамантис, но глаза его становятся грустными.

«Как учитель и как художник Диамантис в буквальном смысле слова является одним из отцов современного кипрского искусства и создателем форм, которым нечего бояться течения времени,— писал известный греческий искусствовед профессор X. Христу. — С изумительным для нашего времени постоянством этот скромный и всегда разборчивый художник без устали трудится и дал нам со всех точек зрения одно из наиболее законченных произведений нашего времени».