Город-труженик

В центре города-труженика

От Брюсселя мы отправляемся на юг, в сторону Шарлеруа. Настолько густа дорожная сеть Бельгии, что и здесь можно выбирать из нескольких, почти равных по протяженности путей. Впрочем, можно отправиться и по каналу, связывающему столицу с долиной реки Мёз, некогда богатой рудами и углем. День и ночь по нему плывут самоходные баржи с самыми различными грузами. Когда-то этот водный путь был одной из основных транспортных артерий в центре Бельгии, по которой между ее традиционными промышленными центрами шли, не прерываясь, потоки угля и металла, зерна и овощей, машин и химикатов. Но со временем, с развитием автострад и автомобильных перевозок, а главное - с истощением запасов угля, разорением и закрытием шахт вдоль Мёза, остановкой многих из действовавших там же металлургических заводов, значение канала стало падать. Сейчас приносимый им доход едва покрывает расходы по эксплуатации шлюзов, сложных судоподъемников, самого водного пути. Канал все больше превращается в грустный памятник уходящей в прошлое эре индустриального расцвета этого бельгийского региона.

Канал Брюссель-Шарлеруа

Надо сказать, что лежащая на юге Бельгии Валлония в последние десятилетия особенно сильно пострадала от кризисных явлений в здешней экономике. Традиционные отрасли ее хозяйства, некогда выдвинувшие Бельгию в ряд наиболее высокоразвитых индустриальных стран Западной Европы - добыча угля, металлургия, тяжелое машиностроение, - первыми попали в полосу экономических неурядиц. Энергетический кризис, падение спроса на сталь, истощение и нерентабельность шахт, ожесточившаяся конкуренция на мировых рынках, где более дешевые ткани, станки и машины из так называемых "новых индустриальных стран" стали теснить бельгийскую продукцию, - все это, вместе взятое, привело к небывалому спаду производства в Бельгии, к замедлению некогда высоких там темпов экономического роста. Основная тяжесть кризиса пала на Валлонию. Из наиболее промышленно развитой области она постепенно стала превращаться в наиболее отсталую, с устаревающими заводами, бездействующими шахтами и потухшими домнами, с сотнями тысяч безработных, ставших никому не нужными тружеников.

Мёз-труженик, речной 'большак' Бельгии

Даже относительно стабильно развивающееся в Валлонии многоотраслевое сельское хозяйство не смогло смягчить шок от ударов кризиса по промышленности региона. И в валлонской деревне появились зримые приметы упадка, свертывания производства, растущей безработицы.

В результате доля Валлонии в национальной экономике стала год от года сокращаться. Уменьшился и ее вес в демографической "формуле" Бельгии: численность населения там стала ощутимо снижаться, в то время как население Фландрии и Брюссельского района увеличивалось...

Дорога на Шарлеруа проходит по землям, на которых когда-то разыгрывались события, определявшие судьбу куда больших, нежели Бельгия, государств.

Ватерлоо. Кому не известно название этого валлонского поселка, ныне небольшого города, выстроившего свои дома вдоль дороги из столицы на юг. Проезжая мимо лавок зеленщиков, заправочных станций и мебельных магазинчиков, мимо таверн и демонстрационных залов автомобильных фирм, которые вытянулись чередой на обочине, трудно себе представить, что меньше двух веков назад здесь разыгралось величайшее из сражений того времени - битва при Ватерлоо. И только вырвавшись из города на зеленые просторы засеянных рожью холмистых полей, оказавшись возле высоченного кургана, насыпанного в 1826 году в память о тысячах погибших там воинов, начинаешь осознавать величие и значимость "дел давно минувших дней". На вершину 45-метрового кургана, увенчанного многотонной скульптурой льва, грозно вглядывающегося с высокого каменного постамента на юг, в сторону Франции, ведет бетонная лестница с железными перилами. Поднявшись по ней, можно окинуть взором окрестные поля, увидеть еще кое-где сохранившиеся фермы и дома, сложенные из камня, служившие - штабами, опорными пунктами и лазаретами сошедшихся там армий. В одних из них сейчас оборудованы музеи, в других - таверны со звучными, овеянными прошлым названиями. В третьих и сейчас живут крестьяне, хранится зерно или сено, содержатся коровы или овцы. Там и тут разбросаны монументы, отмечающие места наиболее кровопролитных схваток, определивших исход сражения, массовых захоронений, ставки военачальников.

В круглом здании панорамы исторического сражения собраны некоторые реликвии тех времен, представлены описания и миниатюрные образцы вооружения и обмундирования солдат. Похожие экспонаты хранятся и в нескольких небольших музеях, окруживших курган. И конечно же почти все они повторены в сувенирах, продающихся на каждом углу. При этом самыми распространенными, яркими, бросающимися в глаза сувенирами будут не напоминания о победителях сражения при Ватерлоо, а изображения, фигурки, бюсты Наполеона. Именно он, несмотря на понесенное здесь поражение, стал сейчас кумиром Ватерлоо, его самым популярным обитателем. Задвинутые куда-то в угол бюсты герцога Веллингтона и других командующих армиями союзников, как кажется, с грустью и завистью взирают на блестящие ряды бойко раскупаемых разнокалиберных наполеонов. Что ни говори, а баловень фортуны, пусть даже потерпевший поражение, навсегда остается согретым ее ласковым взором...

По мере удаления от Брюсселя дорога становится все извилистее, а окружающие ее холмы - все круче. Чаще встречаются небольшие рощицы. Но отдельных домов и поселков здесь гораздо меньше, чем во Фландрии. Зато шире и просторнее поля. Постепенно на горизонте начинают возникать контуры терриконов, так похожих на курган Ватерлоо.

Пейзаж, окружающий Шарлеруа, по праву можно назвать предостережением. Истерзанная шахтами земля, горы шлака вокруг металлургических заводов, иные из которых уже бездействуют, колеи заброшенных подъездных путей, разбитые, никому больше не нужные и никуда не ведущие мостовые, пустые глазницы окон в оставленных жителями рабочих поселках - все это как бы служит декорацией, на фоне которой живет и трудится один из крупнейших городов - Шарлеруа.

Название городу дал испанский король Карл II, чье имя по-французски звучало как "Шарль". Шарль-король (Шарль ле руа) и составило Шарлеруа. А вот славу, далеко перешагнувшую бельгийские границы, принесли Шарлеруа его шахтеры и металлурги, рабочие электротехнических, авиационных, машиностроительных предприятий. Из всех бельгийских городов Шарлеруа более всего подходит звание города-труженика.

Небогатые, насквозь пропитанные фабричным дымом кварталы рабочих окраин здесь тесно обступают вторгшиеся в черту города корпуса металлургических и машиностроительных заводов. Кажется, весь ритм городской жизни подчинен череде рабочих смен. В какую сторону ни взглянешь с пологих холмов, на которых раскинулся этот город, всюду глазу открываются громадные заводские цеха, высоко поднявшиеся в небо трубы, исходящие бурым, седым, желтоватым дымом.

Как будто могильные курганы, обступают Шарлеруа со всех сторон зарастающие чахлой зеленью терриконы закрывшихся шахт. Мрачноватое сравнение вполне уместно. Терриконы и разваливающиеся от времени и забвения наземные постройки старых шахт стоят памятниками упадка и гибели некогда процветавшей в этом районе угледобычи. "Черной страной" назвали когда-то окрестности Шарлеруа. Но с годами домны металлургических заводов Бельгии и других стран, паровозные топки, ТЭС и домашние котельные сожгли здешний уголь. Пласты и выработки истощились. Не выдержав конкуренции с более дешевым привозным углем, природным газом и нефтью, одна за другой закрывались шахты Шарлеруа. И в 1985 году там закрылось последнее угледобывающее предприятие - "Шарбонаж де Ротон". "Черная страна" потеряла свой нелегкий, черный "хлеб".

- К сожалению, упадок захватил и здешнюю металлургическую промышленность, - говорил мне Мирелло Ботэн, один из руководителей местного отделения Всеобщей федерации труда Бельгии (ВФТБ). Молодой, подтянутый, с темными вьющимися волосами, он занимался в Шарлеруа проблемами профсоюзного движения на местных металлургических предприятиях. Когда-то они составляли становой хребет бельгийской тяжелой индустрии. Но в последние годы экономический кризис привел к закрытию целых заводов, к свертыванию производства на еще действующих предприятиях, к массовым увольнениям. Рассказывая обо всем этом, Мирелло не скрывал своей озабоченности и перспективами развития обстановки в отрасли.

- За последние несколько лет, - говорил он, - в Шарлеруа потеряло работу около десяти тысяч металлургов. Модернизация ведущего бельгийского металлургического концерна "Коккериль Самбр" может вызвать увольнение еще нескольких тысяч. Многие из заводов концерна расположены здесь, в Шарлеруа, и сокращение производства на них, а то и закрытие крупных цехов и станов грозят самым неблагоприятным образом сказаться на положении в сфере занятости. Всеобщая федерация труда Бельгии, входящие в наше объединение профсоюзы металлургов решительно выступают против массовых увольнений, требуют от властей и администрации "Коккериль Самбр" изыскать возможности для сохранения занятости, остановить наступление на интересы трудящихся.

В тот период в Шарлеруа состоялось немало острых классовых боев, массовых выступлений трудящихся. На многих здешних металлургических заводах, на предприятиях других отраслей шли митинги и забастовки, некоторые из которых приобрели длительный, напряженный характер. Железнодорожники Шарлеруа были инициаторами общенациональной забастовки государственных служащих, парализовавшей всю страну. В ряде случаев профсоюзам удалось заставить предпринимателей пойти на некоторые уступки. Однако в целом социальная обстановка в Шарлеруа оставалась напряженной. Трудящиеся этого города особенно болезненно ощущали на себе удары экономического кризиса, переживаемого Бельгией.

Такой вывод подтверждают и данные статистики. Как свидетельствуют подсчеты здешних экономистов, в масштабах Бельгии район Шарлеруа оказался на первом месте по темпам роста безработицы. В середине 80-х годов примерно 15 процентов трудоспособного населения там не имело работы, причем ежегодно к армии безработных прибавлялись все новые и новые тысячи людей. И это в городе, где и без того сложилось исключительно тяжелое положение на рынке труда! При этом в Шарлеруа больше, чем в других местах, рост безработицы напоминает собой цепную реакцию.

- Увольнение каждого металлурга ведет за собой и потерю работы несколькими трудящимися смежных отраслей или занятыми в сфере обслуживания, - рассказывал мне секретарь провинциальной федерации Компартии Бельгии Фелисьен Ньезон.- Так называемый "план Гандуа", выработанный по инициативе правительства, предусматривает увольнение в районе Шарлеруа около четырех тысяч рабочих и служащих "Коккериль Самбр". Если это произойдет, то вскоре потеряют работу еще около десяти тысяч железнодорожников, коммерсантов, поставщиков металлургических предприятий и различных связанных с ними организаций и служб. А ведь проблема занятости сейчас остро стоит не только в местной металлургии, но и во многих других фирмах и на заводах Шарлеруа. Год от года ситуация здесь становится все более сложной.

Борьба трудящихся Шарлеруа против взваливания на их плечи основного бремени расплаты за поразивший страну экономический кризис наложила отпечаток и на расстановку политических сил в городе. Большинство в муниципальном совете принадлежит социалистической партии. Входил в него и посланец коммунистов - ветеран КПБ Морис Мажис. Он на протяжении десятилетий принципиально отстаивал в органах местного самоуправления интересы трудящихся масс, был инициатором многих прогрессивных акций.

Невысокий, с пышными седыми усами, Морис Мажис прекрасно знает и, как мне показалось, искренне и преданно любит свой город. И не случайно, что именно он в 1982 году выступил инициатором провозглашения Шарлеруа безъядерной зоной. Его предложение поддержали муниципальные советники-социалисты, представители ряда других партий. В результате Шарлеруа одним из первых городов запретил на своей земле размещение, хранение, перевозку любых видов атомного оружия.

Такие настроения общественности Шарлеруа были ярко подтверждены и в ходе многочисленных выступлений за мир, состоявшихся в самом этом городе, и во время общенациональных манифестаций против новых ракет в Европе, в которых неизменно принимали участие посланцы города-труженика. Так, во время антиракетного марша в Брюсселе прогрессивные партии и движения, профсоюзы организовали отправку из Шарлеруа в столицу нескольких специальных поездов и десятков автобусов с демонстрантами. Жители рабочего Шарлеруа под знаменами своих организаций прошли по брюссельским улицам, требуя от правительства положить конец милитаристским приготовлениям, предпринять конкретные шаги к разрядке напряженности.

Население этого города на себе испытало все ужасы войны. В первую мировую войну здесь разыгралось одно из наиболее известных в Европе сражений. Во время гитлеровской оккупации, несмотря на жесточайший террор и репрессии, в районе Шарлеруа действовали организации Сопротивления. В их рядах боролись с фашизмом многие советские воины, попавшие в плен и отправленные работать в шахты. Здесь же трудились тысячи угнанных в неволю граждан Советского Союза с временно оккупированных гитлеровцами территорий нашей страны.

Но не только память о войне, об общей борьбе против фашизма связывает Шарлеруа с нашей страной. В этом городе действует одно из самых активных отделений Ассоциации дружбы "Бельгия - СССР". В Шарлеруа хорошо знают Советский Союз. Сотни жителей этого города побывали у нас в стране. Шарлеруа является городом - побратимом Донецка, и обмен делегациями муниципальных представителей, группами общественности стал здесь доброй традицией.

На облик города наложило характерный отпечаток слияние в Большой Шарлеруа нескольких самостоятельных коммун, каждая с населением 20 - 30 тысяч жителей. В результате численность населения старого города сразу же выросла в несколько раз и сейчас составляет примерно 230 тысяч человек. Всего же в непосредственной близости от города живет и трудится около 450 тысяч бельгийцев. Это превращает Шарлеруа в пятый по численности населения экономический центр страны (после агломераций Брюсселя, Антверпена, Льежа и Гента).

Перед жителями города, перед его муниципалитетом стоит немало проблем. Одни порождены экономическим кризисом, другие - сложными взаимоотношениями с центральными властями, третьи вызваны самим слиянием различных коммун. И все же трудолюбивые, привыкшие к нелегким испытаниям горожане надеются на то, что многие из этих проблем им в конце концов удастся разрешить. Главное, как считают они, обеспечить Шарлеруа, Бельгии и всей Европе мирное будущее, создать необходимые для социального прогресса условия мира и сотрудничества между различными народами, не допустить сползания Европы назад, к недобрым временам "холодной войны". "Людям нужна работа, а не ракеты, - говорил мне на прощание Фелисьен Ньезон.- Не нагнетание недоверия и вражды, а дружба и добрососедство. И тогда мы сможем быть уверены в будущем для наших детей".

И так думают в этом городе многие.