Там, где сливаются Самбра и Мёз

Из Шарлеруа к Намюру лучше всего добираться берегом Самбры. Как не похожи эти места на плоские равнины Фландрии! При своих скромных размерах Бельгия сумела вместить в себя самые разнообразные природные зоны, резко отличающийся друг от друга рельеф: пропитанные влагой низины польдеров у побережья, сухие песчаные просторы Кампина на севере, пологие холмы центра страны и, наконец, живописные леса, неглубокие ущелья, высокие каменистые берега быстротекущих рек Арденн, охватывающих весь юго-восток этой страны. Спускаясь от Шарлеруа вниз по течению Самбры, видишь, как постепенно все выше и выше становятся окружающие эту реку холмы, как рощицы и перелески объединяются уже в средних размеров леса. На крутых поворотах река глубоко вгрызается в холмы, осыпая их склоны, обнажая пласты древних осадочных пород.

Вид на Намюр из старой цитадели

Когда-то в этих местах шумели непроходимые леса. Напоминанием о них остались мощные угольные пласты, пронизавшие, как крем в слоеном торте, земли в долинах рек Эн, Самбра, Мёз. Угольный "пояс" Бельгии протянулся через весь юг страны - от границы с Францией и почти до границы с ФРГ. До открытия залежей угля во Фландрии, в районе города Генк, этот "пояс" служил основой промышленной революции в Бельгии. Именно там зародились и начали бурно развиваться первые крупные промышленные предприятия, многие из которых впоследствии превратились в стальных гигантов, перешагнувших ставшие им тесными границы Бельгии.

Сейчас все действовавшие в этом регионе шахты закрыты. Впрочем, одна из них до сих пор действует, но не для добычи угля, а для рассказа о том, как она там велась. Шахта переделана в оригинальный музей, повествующий об истории угледобычи, о нелегком труде шахтеров, об их менявшемся с течением времени оснащении. Спустившись в забой шахты, можно увидеть примитивные кирки, которыми когда-то рубили уголь, волокуши, в которые впрягались шахтеры, чтобы доставить его к подъемникам. Можно в подземном музее встретить и более современную технику, узнать о новейших методах добычи угля. Да вот только ни эти методы, ни вековые традиции валлонских горняков не спасли отрасль от нынешнего болезненного заката...

Здесь же, где сливаются воедино Самбра и Мёз, зародилась бельгийская металлургия, впоследствии ставшая одной из ведущих отраслей национальной экономики, своего рода "локомотивом", выдвинувшим Бельгию в ряд наиболее развитых индустриальных стран Европы. В долинах Самбры и Мёза еще в самом начале 2-го тысячелетия н. э. стали бурно расти небольшие плавильные печи и кузницы. Их возводили поблизости от разработок руд железа и свинца на пронизывающих этот край ручьях и небольших речках, дававших примитивным мастерским энергию воды. Густью в то время леса региона поставляли древесный уголь. А предприимчивые фероны - объединившиеся в особую гильдию металлурги - значительно усовершенствовали технологию выплавки чугуна и стали. Им, в частности, приписывают авторство так называемого "валлонского процесса" повторной переплавки чугуна и его последующей очистки ради повышения качества железа. Первые мастерские феронов обычно кочевали с места на место в поисках новых, богатых рудами залежей.

Набережная Динана

Любопытно отметить, что тогдашние властители местных графств очень высоко оценивали труд и мастерство феронов и жаловали им немалые привилегии. Так, намюрский граф Гильом даровал им в 1345 году устав гильдии металлургов района Марш-ле-Дам, по которому феронов освобождали от ряда повинностей и уплаты многих видов налогов и поборов. И даже освобождали от несения воинской службы (правда, это правило не распространялось на военное время). Металлурги и шахтеры также были выведены из-под юрисдикции обычных судов, и лишь в крайних случаях, за какие-то особые провинности, их вверяли специальному суду феронов, избиравшемуся ежегодно из числа самих же металлургов и шахтеров. Их также освобождали от необходимости взвешивать свою продукцию на графских весах, что облагалось соответствующим налогом. Властитель графства обязался поставлять феронам необходимый им лес для крепежа шахт и изготовления орудий производства, включая громадные водяные колеса, приводившие в движение оборудование кузниц и мастерских. Старатель, отыскавший рудные залежи, получал монополию на их разработку. Граф был обязан предоставлять в распоряжение феронов проезжие дороги и участки земли для разработки месторождений, и даже возчикам угля для кузниц чугуноплавилен было пожаловано право свободного проезда. Все эти привилегии впоследствии подтверждались сменявшими друг друга правителями Намюра, и гильдия феронов района Марш-ле-Дам приобрела во всей Валлонии, да и за ее пределами, самую широкую известность...

По счастливой случайности угольный "пояс", тянущийся от Монса и Шарлеруа к Льежу, в окрестностях Намюра прерывается. Этот разрыв, всего в полтора десятка километров, спас Намюр от участи труженика Шарлеруа и других промышленных центров, расположенных поблизости. Здесь нет заброшенных шахт и уродливых терриконов. Металлургические заводы не загрязняют ядовитыми дымами намюрский воздух. Город этот - редкость для Бельгии - практически лишен предприятий тяжелой индустрии, а наиболее развитые там промышленные отрасли - производство продовольствия да... филигрань. На протяжении многих веков Намюр, расположившийся в живописном месте слияния Самбры и Мёза, на перекрестке торговых дорог и стратегических путей, играл в основном роль укрепленного пункта и коммерческого центра на стыке соперничавших империй.

История Намюра, нередко именуемого "воротами Арденн" и не раз становившегося объектом распрей и споров, а то и местом сражений более могущественных соседей, чем- то сродни истории всей Бельгии, на которую такое решающее воздействие оказало ее географическое положение. Развитие торговли и ремесел в долине Самбры и Мёза, как свидетельствуют проводившиеся там раскопки, началось еще задолго до нашей эры. В тот же период этот район становится важным коммерческим перекрестком. Растет и его стратегическое значение, особенно ярко проявившееся в 57 году до нашей эры, когда в этих местах произошло крупное сражение римских легионов Цезаря с населявшими долину племенами. На протяжении четырех последующих веков долина Самбры и Мёза являлась одним из процветающих регионов Римской империи. Постепенно Намюр превратился в один из крупнейших городов долины и к X веку стал столицей Намюрского графства. В XI-XII веках богатство и влияние Намюра сильно возросли, а население города достигло 7 тысяч человек. Впоследствии, однако, власть намюрских графов ослабла, они обеднели, и в 1429 году графство было продано бургундским герцогам. С тех пор вплоть до XIX века Намюр и окрестные земли не раз переходили из рук в руки, побывав в собственности у большинства феодальных правителей Европы. Они, например, принадлежали династиям Бургундцев, Габсбургов испанских и Габсбургов австрийских, властителям Франции, Нидерландов, Баварии. Весь этот период изобиловал кровопролитными сражениями, разыгрывавшимися на здешних полях и холмах, длительными осадами самого Намюра, пожарами и грабежами. Город разрушали и отстраивали вновь. Его укрепляли каменными стенами и бастионами, окружали наполненным водой рвом, не раз перестраивали мощную цитадель, главенствующую над всей округой. В этих работах участвовали ведущие фортификаторы Франции и Нидерландов, имена которых увековечены и сейчас в названиях намюрских улиц. Особенно жестокие невзгоды, осады и грабежи обрушились на Намюр в XVII-XVIII веках. Город едва успевал подниматься из руин, как ему угрожало новое нашествие. Тогда-то властители Намюра специальными указами запретили горожанам строить дома из дерева, полагая, что каменные здания будут лучше переносить превратности судьбы города, оказавшегося в такой подлинно "горячей точке". Последние испытания на прочность Намюр перенес уже в нашем веке. В 1914 году город был сожжен рвавшимися к Франции войсками кайзера. В 1940 году Намюр вновь оказался на пути германских армий. Он подвергся жестокому артобстрелу. Годы оккупации черными строками вписаны в историю города.

Мощные бастионы окружают город

Сегодняшний Намюр, в котором живет около 100 тысяч горожан, предстает тихим, как будто даже дремлющим красавцем, отражающимся в спокойных водах двух рек. Город еще в начале нашего тысячелетия перешагнул через них с узкого скалистого мыса, на котором когда-то возводились его первые укрепления и дома. На почти 120-метровой скале, разделяющей Самбру и Мёз, осталась лишь восстановленная нидерландцами в начале XIX века цитадель. Внизу, на узком пространстве меж скалой и реками, жмутся друг к другу несколько старинных кварталов.

В цитадель можно подняться либо по петляющей по склону скалы дороге, либо в маленьких кабинках подвесной "канатки".

За несколько минут, пока, мерно раскачиваясь, весело раскрашенная кабинка ползет к вершине скалы, можно успеть окинуть взглядом весь город. Вдоль набережных, одетых в камень и бетон, выстроились ряды старых домов под черепичными крышами. За ними стоят на поднимающихся к центру города улицах уже дома выше и массивнее. Над ними высятся старинные башни и колокольни местных соборов.

Намюрцы гордятся тем, что смогли в конце концов отстоять свой город не только от иностранных захватчиков, но и от алчных домовладельцев, норовящих снести старые, исторические постройки и на их месте возвести безликие шеренги бетонных башен. За исключением нескольких административных зданий и культурных центров современной архитектуры, кстати сказать, довольно удачно вписанных в облик старинного города, Намюр предстает таким, каким он был в прошлые века. А актуальная, как и для многих других бельгийских городов, проблема жилья решается главным образом за счет строительства нескольких новых кварталов многоэтажных домов на окраине города, ниже по течению Мёза, поглотившего Самбру.

На вершине скалы, в самой грозной некогда цитадели, разбит замечательный парк с детскими площадками, открытым стадионом, аттракционами, тенистыми аллеями. Он стал любимым местом отдыха намюрцев и многочисленных туристов. Веселый детский смех не смолкает у замшелых бастионов цитадели, когда-то извергавших пушечные ядра на осаждавшие ее армии завоевателей.

В середине 80-х годов Намюр приобрел особый вес в расстановке бельгийских политических и административных сил. В этом городе обосновались Валлонский региональный совет и региональный кабинет министров. Зал заседаний совета разместился в отреставрированном старинном особняке поблизости от служащей городской колокольней башни святого Жака, построенной еще в 1385 году и чудом пережившей многочисленные пожары и разрушения города. Региональное правительство облюбовало для себя старинную резиденцию намюрских епископов. Однако, несмотря на превращение в своеобразную столицу Валлонии, Намюр смог сохранить свой неторопливый, уравновешенный ритм жизни. В Бельгии даже упрекают порой намюрцев в излишней медлительности. Существует анекдот, согласно которому улитка однажды отправилась в компании со знакомым намюрцем по старинному мосту Жамб на другой берег Мёза. Добравшись до конца моста, она вдруг с удивлением обнаружила, что попутчика рядом нет. Улитка повернулась и отправилась назад, где посреди моста и застала своего неторопливого знакомого...

Провинция Намюр - важный сельскохозяйственный район Бельгии. Там развито животноводство и связанное с ним производство кормов. Выращивают лен, ячмень и овес. Провинция богата лесом. Кстати сказать, запасы леса в Бельгии весьма ограниченны - меньше 1/6 территории страны покрыто лесом. Но, несмотря на это, развита довольно эффективная лесоперерабатывающая и бумажная промышленность. Секрет кроется в бережном использовании имеющихся ресурсов и применении новейших технологий. Так, в Бельгии на индустриальной основе разводятся быстрорастущие породы деревьев, способных в короткий срок давать максимальную отдачу. Кроме того, в производстве даже высококачественных бумаги и картона все шире используются различные отходы, утиль, полимеры. Процветающим направлением в лесном хозяйстве Бельгии стало выращивание... новогодних елок! Благодаря новым породам деревьев и прогрессивной технологии их выращивания бельгийцы не только сумели в значительной степени удовлетворить местный спрос, но и умудряются ежегодно экспортировать десятки тысяч новогодних елок в соседние страны и даже в США.