III. Через пять миль - поворот в будущее

Обет Ксавьера

...Неподалеку от Аделаиды строят город-спутник Уэст-Лейкс. За пять миль до стройки на шоссе установили дорожный знак. Какой-то энтузиаст написал на нем: "Через пять миль - поворот в Будущее".

Уэст-Лейкс - это пока еще пустырь. Но лет через пять-шесть там вырастет большой город. До этого будущего по дороге времени не так и далеко. А где поворот в будущую Австралию? Просматривается ли он в буднях пятого континента? Об этом спорят и говорят в стране много. Одни с оптимизмом. Другие, наоборот, с нескрываемым пессимизмом.

Незадолго до выборов 13 декабря в Канберре встречали Ксавьера Герберта, известного австралийского писателя, автора эпохальных романов "Каприкорния" и "Бедный парень - моя страна".

В свои семьдесят четыре он неожиданно для всех покинул свой тихий квинслендский городишко Кэрнс и приехал в столицу, чтобы призвать народ Австралии поддержать Уитлема.

"Последний раз, - рассказывал он тогда, - я был в Канберре в 1937 году, чтобы поговорить о том, в каком ужасном положении находятся аборигены. И тогда меня просто вышвырнули отсюда. Тогда, стоя перед парламентом, я сказал: "Это мавзолей. Это мертворожденная нация" - и поклялся больше никогда не приезжать сюда".

Он нарушил свой обет и стоял вместе с лейбористами на лужайке перед парламентом со свечой в руке в ту ночь, когда в столице проходила символическая гражданская панихида по убиенной Керром австралийской демократии.

Ксавьер говорил: "Если 13 декабря лейбористов не вернут к власти, австралийская нация умрет, и я вернусь к себе домой и умру тоже".

Ксавьер Герберт не умер. Не умерла и австралийская нация после того, как консервативный блок пришел к власти. Но - и с этим соглашались все - после событий, приведших к падению правительства Уитлема, Австралия никогда уже не будет прежней. Миф о "счастливой стране", где экономика стабильна, граждане ее равнодушны ко всему на свете, кроме своего кошелька, а лидеры держатся у власти не потому, что они и есть лучшие из лучших, а потому, что всем и на все наплевать, больше не возродится. И даже сам изобретатель термина "счастливая страна", ставшего синонимом Австралии, писатель Дэвид Хорн написал вскоре после декабрьских выборов книгу "Смерть счастливой страны".

Смерть эта так же символична, как и пророчество Ксавьера Герберта. Австралийская нация живет и смотрит в будущее, освободившись от многолетних иллюзий и привычной для пятого континента политической дремы.

Многие сторонники лейбористов, подобно Хорну, видят будущую Австралию парламентской республикой, порвавшей все связи с монархией, хотя и остающейся в Содружестве наций. Но реформистские идеалы, какими ни были они стойкими, и веру в парламентскую демократию события ноября 1975 года сильно поистрепали. Все меньше вызывает иллюзий и боготворимая прессой и консервативным блоком система "частного свободного предпринимательства". Она оказалась банкротом в первую очередь в глазах молодежи, потому что не может обеспечить работой подрастающее поколение.

После стихийных стачек протеста ноября 1975 года, после того как в июле 1976 года прошла первая в истории страны общенациональная забастовка, рухнул миф и об "апатичном рабочем классе", кочевавший из года в год по страницам австралийских газет.

Миф этот был создан и искусственно поддерживался мастерами по "промыванию мозгов" вопреки и истории и боевому настоящему австралийского пролетариата.

Еще в 1855 году каменщики штата Новый Южный Уэльс в результате многонедельной забастовки добились права на восьмичасовой рабочий день.

Традиции "каменных профсоюзов" и шахтеров Мунты, докеров Брисбена, которых вел в 1912 году на забастовку Артем - Сергеев, золотоискателей Эврики и плавильщиков Броукен-Хилла живы в Австралии.

Пролетариату и предстоит проторить дорогу в будущее для пятого континента.