Gezellig

Я долго пытался понять, что скрывается за голландским словом "gezellig". Его нельзя точно перевести. В нем заключено особое отношение к своему дому, родине, сосуществованию людей, оно передает атмосферу маленьких городов и их улиц, но одновременно и очаровательных дворов современных домов в старом Амстердаме. В этом слове выражена общительность и сердечность голландцев, уютность их жилища. Короче говоря, Нидерланды - это "хезеллих". Иностранец и турист, внимательно смотри, размышляй, прислушивайся, и ты поймешь! Это слово вобрало в себя все, что делает Голландию Голландией.

Где-то я прочел, что слово "хезеллих" ввел герцог Альба. Да, тот самый кровавый испанец, стоявший во главе вражеских войск и терзавший Нидерланды. Он якобы понимал его как запрещение закрывать окна. Испанские солдаты могли свободно заходить в квартиры и дома, следить за порядком в стране. После поражения незваных гостей с Пиренейского полуострова "хезеллих" стал национальной традицией Нидерландов, превратившись в память о героическом сопротивлении народа. Так было написано в книге.

Находясь в Нидерландах, я не очень преуспел в истолковании этого загадочного слова. В ответ мне улыбались: во время второй мировой войны Гитлер запретил зажигать свет в домах и квартирах, чтобы замаскировать города и поселки от самолетов-разведчиков и бомбардировщиков, и все это "переросло в национальную традицию"! Нет, "хезеллих" - это не результат приказа, решения какой-то личности, а врожденная восприимчивость голландцев, объясняли мне одни. Неправда, ни о какой восприимчивости не может быть и речи, это естественное чувство и желание открыть свой дом внешнему миру, так надо понимать "хезеллих", утверждали другие. Ни в коем случае не ищите в нем отношения жителей квартиры или дома к тем, кто заглядывает в окна, чтобы узнать, "как у них там внутри". "Хезеллих" - это понимание голландцами прекрасного, потому что испокон веков единство интерьера жилища и его фасада определяло пейзаж страны. И сегодня он доминирует в пригородах всех крупных городов, в молодых лесопарках, соседствующих с высотными зданиями и водоемами в новых кварталах, утверждали третьи. И каждый обязательно добавлял: будь наблюдателен, и ты почувствуешь, поймешь!

Рассказ об особенностях жилища и пейзажа в Нидерландах начну с комплиментов домикам и их окнам. Они стоят поодиночке, словно цапли, застывшие у берегов зандамских каналов, в деревушках группируются, а на улицах городов тесно прижимаются друг к другу, как стаи лебедей на камнях залива Эйсселмер. У них красные или коричневые крыши, стены и оконные рамы окрашены в контрастные цвета: если стены из красного кирпича - рамы окон белые; если стены белые, то окна выделяются броскими коричневыми рамами. Дома бывают одно- и двухэтажными, но всегда - с мансардой. Двускатные крыши домов могут быть симметричными относительно конька, но могут самым невероятным образом отходить от неровных стен, выступающих труб печей, каминов и просторных террас. К газонам с яркими цветами и сочной зеленью кустов, ослепительно белыми скамейками ведут многочисленные мощеные дорожки под навесами. Замкнутые дворики отличаются строгостью геометрических форм, плоские крыши над газонами и французские парки дополняют картину.

Голландские дома - это основная деталь пейзажа, бросающаяся в глаза. Дома мелькают вдоль автострад у Арнема, обрамленных соснами и березками, среди елей и дубовых аллей, на фоне бескрайних равнин Северной Голландии и Зеландии с ветряными мельницами вблизи каналов, на земле ухоженной Фландрии, у лесов Маастрихта. Попадаются амбары и сараи, овцы и черно-пестрые коровы, деревья и одуванчики, птицы у водоемов, преимущественно чайки, и неподвижная гладь широких каналов. Дома живописны и просто очаровательны, они немного напоминают бельгийские и люксембургские, но непременно своеобразны и прекрасны в своей простоте, без французского шарма одних и богатого разнообразия использованных материалов других. Если вы приезжаете из ФРГ, голландские дома радуют изысканным вкусом, чего нет у немецких с их полянками, корзиночками с искусственными розами на верандах или в закрытых двориках.

А на подоконниках - кактусы, пеларгония и африканские фиалки, на стенах - вышивки в рамках, на полках - старинная керамика. В доме - ступки, утюги, старые карманные часы, кофейные мельницы, медные вазы, начищенные самовары и оловянные чайники колониальных времен. Есть там и изделия корзинщиков, гипсовые куклы, фаянсовая посуда и бронзовые статуэтки, занавески, букетики сухих цветов. Помещения не забиты, как витрины антикварных магазинов, просто каждая вещь призвана содействовать веселому расположению духа. Дома образуют бесконечную череду и производят большое впечатление. Так, на вечерних улицах Хорна или Снека лампочки освещают дорогу голубоватым светом, и человек как бы участвует в веселом телевизионном представлении. Если симпатичный Роберт Редфорд берет в руки ружье, чтобы пресечь злодейское нападение после того, как вы заглянули в окно углового дома, значит, в конце улицы вас ждет финал - разумеется, в пользу Редфорда, ведь улицы нидерландских городов такие длинные, а окна домов столь притягательны, что подобный конец вполне логичен, поскольку бессмертный Роберт не умирает.

Нидерландцы не любят штор, жалюзи и плотных занавесок. И сегодня не закрываются окна домов на старых улицах Амстердама и Делфта, Лейдена и Леувардена, они - неотъемлемая часть жизни старых портов по берегам залива Эйсселмер и городов Зеландии. Несколько иначе выглядят жилые массивы городов-спутников, новых городов на польдерах, реконструированных центров Утрехта или Зволле. Люди здесь живут отчужденно: с переездом сельских жителей в города из домов и лачуг в современные кварталы наступил конец традиционной общительности, узы добрососедства прервались, и семьи теперь обречены на одиночество в собственных стенах. Трудно сказать, поднимутся ли здесь когда-нибудь жалюзи, раздвинутся ли шторы после долгих лет жизни в изоляции. Привычно распахнутые окна со старичками или сравнительно молодыми супругами, аккуратно одетыми, в тщательно убранных комнатах - в этом заключена определенная символика.

Рис. 1. На узких улочках и мостах Делфта велосипедисты, автомашины и пешеходы конкурируют друг с другом

Рис. 2. На узких улочках и мостах Делфта велосипедисты, автомашины и пешеходы конкурируют друг с другом

Открытые окна, однако, вовсе не являются гарантией того, что вас встретят в нидерландских квартирах и семьях с распростертыми объятиями. Сердечность и щедрость к гостям - не родственникам - по-разному проявляются в отдельных провинциях страны. В целом нидерландские семьи более радушны, чем, скажем, шведские. Многие проводят свободное время в своем саду или в доме, у искусственных прудов с водяными лилиями и тритонами, с домашними животными. Такое субботнее времяпровождение, когда приглашают соседей, протекает в неспешной беседе на определенные темы; например, хлопоты и заботы о собаках могут занять всю первую половину дня. Подается кофе в точном соответствии с числом присутствующих, к нему - печенье в коробке, с которой хозяйка обходит каждого гостя, затем она ее закрывает и убирает. О нидерландской "экономности" вообще рассказывают легенды.

Нередки и злые шутки. Вот одна из них. Мужчина остановил машину, оставив ключи в замке стартера, вбежал в табачный магазин купить пачку "Кента". Вернувшись, он обнаружил, что машины нет. А в ней чемоданчик и документы. Он не исключал, что это дело рук кого-нибудь из приятелей, сел на трамвай и поехал через весь город домой. И действительно, машина стояла перед домом. На сиденье лежала записка: "Господин, у меня было назначено свидание с девушкой, для меня оно было очень важно, а такси не оказалось. Благодаря вашей машине все кончилось благополучно, в знак признательности примите приглашение на ужин в китайский ресторан тогда-то и там-то. Я сегодня же отвезу туда соответствующую сумму, чтобы вы смогли заказать стол для Вас и Вашей супруги".

Рис. 3. Амстердамский трамвай

Мужчина позвонил в указанный ресторан, ему подтвердили, что ужин на двоих оплачен. Он заказал стол на третий вечер, выбрав в меню суп из плавников акулы, салат из побегов бамбука и рисовое вино. Тем временем "группа незнакомых грузчиков" побывала в его квартире. Потом телевидение в течение двух недель предупреждало бережливых голландцев об изощренности мошенников, которые могут без труда помочь обменять счет в ресторане на содержимое квартиры.

Невероятные рассказы о нидерландской расчетливости в основном распространяют бельгийцы. Однако повод для этого дают, прежде всего, сами голландцы своим поведением. Так, французы объявили настоящий бойкот нидерландским туристам, отказываясь предоставлять им помещения на время отпуска в "стране галльского петуха". Утверждали, что голландцы приезжают, как правило, на машинах, набитых продуктами; французам приходится получать только за дешевый ночлег, а постояльцы оставляют после себя груды мусора. Сегодня, помимо бельгийцев, и французы, шутя, посоветуют вам при посещении голландской семьи сообщить точное число гостей, потому что именно из этого расчета хозяйка дома приготовит дешевое печенье. Тот, кто замешкается при "перекличке", останется без "сладкого".

Короче, нидерландская семья - это единое целое, недаром письмо в Голландии адресуется "Йонгам", а не "господину Йонгу". Гостя здесь принимают как человека чужого, случайного.

В Нидерландах земля дорогая, поэтому на польдерах коттеджи вырастают сомкнутыми рядами, преимущественно это узкие двухэтажные строения с жилыми помещениями в мансарде. Там, куда проникает солнечный свет, три четверти фасада застеклено; обычно фасад - это большие окна и выступающие балконы, террасы на первом этаже и углубленные лоджии; теневая сторона представляет собой кирпичную стену с небольшими окнами и тщательно отделанным входом в дом. Массивные входные двери почти не встречаются, здесь господствуют легкий металл, стекло и еще раз стекло.

Время от времени мелькнет толстая шапка соломенной крыши - некая стилизация голландской роскоши, а чаще просто пример дешевой имитации. В домах простых людей никогда не увидишь дорогих вещей, да и без соломенных крыш с таких построек долгие месяцы не исчезает табличка со словами "ТЕ КООР" - "Продается". Жить в новом доме для нидерландского труженика - значит надолго закабалить себя, да еще надо найти, у кого взять взаймы. Сотням тысяч жителей старых кварталов голландских городов не остается ничего другого, как взбираться по крутым лестницам домов, мечтать о коттедже с садиком и видеть его лишь во сне.

То, что нидерландцы сэкономят на площади своих жилых массивов и городов, они и могут предложить для отдыха - современные парковые зоны и лесопарки в окрестностях больших городов. Родоначальником их стал Амстердамский лес, который был заложен в 1928 году. Это тысячи гектаров дорожек, игровых площадок, детских бассейнов, соляриев, лыжных трасс и горок для катания на санках, скансен, кафе и рестораны. Все скрывает огромный, в основном лиственный лес. Дорожки для пешеходов и велосипедистов, для прогулок на лошадях, трассы для автомобилей - таковы пути сообщения по Амстердамскому лесу. Люди могут ходить во всех направлениях, к их услугам водоемы, автокемпинг, уголок живой природы с домашними животными. По образцу Амстердамского леса были созданы такие же лесопарковые зоны отдыха у Харлема, Роттердама, Делфта, Гааги и Утрехта. Особенно Роттердам восполняет с их помощью недостаток зелени в городе.

Рис. 4. Здание Курзала - одно из самых величественных в Схевенингене - вместило в себя театры, рестораны, магазины, выставочные залы

И еще кое-что неразрывно связано с нидерландским пейзажем: ветряные мельницы и велосипеды. И те и другие заслуживают внимания. Начнем с велосипедов, их больше.

Рис. 5. Ветряные мельницы у канала - символ Нидерландов

Марки и даты выпуска велосипедов самые разные. С ними разрешается входить в метро и некоторые кинотеатры. На велосипеде можно все: делать покупки, целоваться, читать во время езды, везти троих детей, развозить газеты, перевозить шкаф, разрешается прыгать во время движения, сидеть верхом, боком, лицом назад, с зонтиком и без него; ему уступают дорогу, на нем можно удобно устроиться во время спора с полицейским. Велосипеды выигрывают во всевозможных лотереях, дарят на работе к юбилею, покупают, крадут, бросают в каналы и достают со дна экскаваторами, с ними стоят в длинных очередях перед полицейскими участками. На улицах они столь же привычны, как зонтики, и не считаются предметом особого внимания пешеходов и водителей. На велосипедах ездят монахини и священники, служащие в котелках и почтальоны, подростки, дамы в экстравагантных шляпах, хозяйки с фруктами в корзинках.

О голландских велосипедах и велосипедистах написано много. В рассказах о "стране, защищенной дамбами", это самая благодарная тема, потому что она - всегда открытие. Велосипед не требует горючего, он переживает все нефтяные кризисы и повышение цен, чем бережливые голландцы бывают особенно обеспокоены. У велосипеда такие преимущества, которых его никто не лишит: это удобное транспортное средство для узких и людных улочек голландских городов, его можно водить, как собаку на поводке, по торговому центру и пешеходным зонам, в нем залог стройной фигуры, а пропажа велосипеда по сравнению с угоном автомашины - потеря, которую можно пережить.

В Нидерландах вызывает удивление тот, у кого нет велосипеда. Считается, что квартира обладает действительно всеми удобствами, если вблизи от нее находится общественный гараж велосипедов, в котором у владельца квартиры абонировано место для одного-двух велосипедов. Это вовсе не мелочь, потому что велосипедов много, а гаражей мало.

На велосипедах в Нидерландах нет регистрационных номеров. Практически нельзя увидеть велосипед, который бы просто прислонили к стене дома или витрине магазина, поскольку велосипед всегда закрывают на замок. Его крепят цепью к чугунной водосточной трубе, уличному фонарю, стволу дерева на набережной канала, к специальным кругам перед учреждениями и торговыми центрами, массивным перилам и железным креплениям, вделанным для этих целей в стену. На "новой земле", на польдерах бывшего Зёйдерзе, крытые стоянки велосипедов находятся на автобусных станциях, а в Эммелорде, центре Северо-Восточного польдера, пассажиры устремляются из утренних автобусов прямо к велосипедным стоянкам. Потом под крышей минуты две щелкают замки и звенят цепи, звучит музыка звонков, и люди, сменившие шесть колес автобуса на "газели", "батавусы" и "фавориты", как горох, рассыпаются во все стороны.

Велосипеды в Нидерландах стоят от пятисот до пяти тысяч гульденов в зависимости от марки, веса и назначения. Если на спортивном велосипеде кто-то выигрывает "Тур де Франс" или чемпионат мира, марка велосипеда дорожает. Почему? Объяснять не надо.

У велосипеда и велосипедиста есть преимущество перед другими транспортными средствами, и горе тому, кто нанесет увечье велосипедисту. На большинстве современных шоссе выделены полосы для велосипедистов со светофорами на перекрестках. На велосипеде разрешается въезжать в Амстердамский лес и другие лесопарки. Здесь велосипедисты должны быть внимательными к пешеходам. Несдобровать тому, кто наедет на пешехода.

Когда велосипед отслужил свое, с ним расстаются. Вывоз всего ненужного в голландских городах, как правило, производится два раза в неделю; в таких крупных городах, как Амстердам, установлены дни и часы для разных кварталов. То, от чего человек хочет избавиться, он кладет вечером на тротуар. Завязанный полиэтиленовый мешок с кухонными отходами, старая кровать, разбитый телевизор, кушетка, поношенное пальто или разбитый велосипед. Но на улице могут оказаться и почти новые вещи, испорченные во время ремонта квартиры, одежда, из которой выросли дети, или дешевые и практичные вещи, которые мужчина, как правило, приносит домой, а женщина их выбрасывает просто как хлам (если она выбрасывает их демонстративно, она нетактична; если же принимает их восторженно, а потом незаметно выбрасывает, такая женщина на редкость мудра и ее семейный очаг освящают согласие и покой).

Рис. 6. Львы стерегут покой памятника павшим на площади Дам в центре Амстердама

Утром приезжают машины и все забирают. До их приезда мимо "списанных" вещей пройдут несколько категорий лавочников: от вечерних прилично одетых "разведчиков", которые останавливаются на машинах у куч и выбирают именно те самые новые покупки - предмет семейных споров, до охотников за антикварными вещами и затем бездельников в лохмотьях, производящих страшный шум глубокой ночью. Они увозят в свои грязные квартиры и лачуги все, что можно погрузить или привязать к велосипеду. Эти фигуры, движущиеся в предрассветные часы по улицам, - такая же достопримечательность Амстердама и Роттердама, как их каналы и мосты. В первой половине дня они отсыпаются, а в послеобеденное время их можно увидеть на Ватерлоплейн, знаменитом Блошином рынке, где продается решительно все. И всякий раз, когда вы блуждаете в этом странном мире, вам приходит в голову одна и та же мысль: и старая лампа, и швейная машина, и эмалированная крышка от прогоревшего чайника, и разбитый граммофон - весь этот мир вещей мог бы многое рассказать. В нем есть нечто нереальное: только бродягам и лавочникам известны улочки и мосты, по которым надо тащить и везти такое ненужное старье; лишь под воздействием особых чар Блошиного рынка эти вещи приобретают новое значение.

А теперь о ветряных мельницах. Они встречаются в Нидерландах всюду, на северных польдерах и южных возвышенностях у Маастрихта, в дельте Рейна и сельскохозяйственной Фрисландии. Они есть в городах, в деревнях, на полях. Сто лет назад их насчитывалось в стране десять тысяч. После первой мировой войны ветру и времени противостояли 2500 мельниц, и многие из них выполняли свои прямые обязанности - мололи зерно и пряности, исправно кормили многочисленные семьи мельников. Сегодня ветряных мельниц осталось чуть больше девятисот. Четверть из них превращена в объекты отдыха - в этих целях можно использовать только водяные мельницы, которые герметичны, тогда как в ветряных - страшные сквозняки.

Историки до сих пор пытаются выяснить, как ветряные мельницы оказались на берегах Северного моря. Эти мельницы хорошо были известны в Китае и Персии в VII веке нашей эры; арабы привезли их в Испанию, а спустя два столетия, в конце XI - начале XII века, ветряная мельница появилась во Фландрии и в Англии. Значит, распространение шло из Испании или непосредственно из районов Средиземноморья, где в те времена воевали крестоносцы.

Ветряная мельница со своим деревянным "агрегатом" и системой приводов после гончарного круга, ткацкого и токарного станков была самой сложной машиной, которую европейцы создали перед эрой верстака с водяным приводом, водяных мельниц, пил и бумагоделательных машин.

Голландские мельницы мололи зерно, измельчали древесину, "ткали", отжимали масло, растирали нюхательный табак и пряности. И еще одну историческую миссию они взяли на себя, возможно, самую важную: в начале XVII века сноровистый механик Адрианзон подсоединил к мельнице длинный шнек, точнее, архимедов винт, вращавшийся в цилиндрическом желобе. Таким образом, первый механизм смог поднять воду и стать основой для мощного наступления на болота.

Ян Адрианзон, по прозвищу Легватер, которого изображают в грубой холщевой рубахе, с прилизанными волосами, прямым пробором, резко очерченным худым лицом и усами над козлиной бородкой, присутствует в любой портретной галерее великих нидерландцев от Эразма, Гроота и Рембрандта до Гюйгенса, Ван Гога, Мондриана, конструктора самолетов Фоккера, автора проекта осушения Зёйдерзе Лели и основателя современной нидерландской крупной промышленности Филипса. По планам Легватера было осушено и рекультивировано 27 озер и болот, которые сразу же стали самыми плодородными областями страны.

Смею надеяться, что мельники и их помощники не будут иронизировать над тем, что мы остановимся на такой простой для них конструкции, как ветряная мельница, и ее работе. То, на что воздействует ветер, называется крылом, лопатой или лопастью; в большинстве случаев их четыре, и чаще всего они восьмиметровой длины. Они укреплены на лопастном валу, который на другом конце держит так называемую цевочную шестерню. Кулаки сделаны в виде массивных пальцев, они вращаются и западают в просветы, это то же колесо, но посаженное на второй, вертикальный вал, называемый веретеном. Веретено было железным. Его нижняя часть входила вилками в подшипник в верхней вращающейся части, если это была мельница для помола зерна или красителей. Осушительные мельницы приводили в движение архимедов винт, откачивающий воду.

В Голландии мельницы, вошедшие в число памятников, по конструкции более совершенны. Это большей частью усеченные каменные сооружения наподобие башен высотой от 9 до 15 метров. В отличие от столбовых мельниц, у них вращается только верхняя шапка, которая стоит на колесиках, двигающихся на рельсах.

У голландских ветряных мельниц есть свои имена - "Железный кабан", "Корова", "Кошка", "Старый заяц", "Серый гусь" или "Сокол", "Толстяк", "Слепой осел", "Гнилая веревочка". В другой группе имен встречаются "Тюлень", "Забулдыга" или "Дельфин", между польдерами распростерли крылья "Надежда", "Будущее" и "Отцовское благословение". Почти сто лет мельницы оставались безымянными, пока закон 1693 года не предписал давать каждой мельнице имя.

В Нидерландах существует Государственное управление по охране памятников и при нем отдел ветряных мельниц; на охрану памятников государство ежегодно выделяет примерно 50 миллионов гульденов, из которых один миллион идет на поддержание в должном состоянии ветряных мельниц. Но это капля в море. Поэтому было создано "Голландское общество ветряных мельниц", в 1923 году в нем было несколько энтузиастов, в наши дни оно насчитывает свыше 7000 членов. Сегодня под охраной находятся более пятисот мельниц. В обществе есть региональные секции, например секция, опекающая мельницы района Занланд.

В Голландии немало ветряных мельниц, находящихся в частном владении, но Государственное управление по охране памятников не удовлетворено этим обстоятельством и запрещает продажу мельниц частным лицам. С 1961 года все ветряные мельницы охраняются законом, который дает государству полномочия препятствовать передаче мельниц из рук в руки. У частных мельниц интерьер, как правило, требует реставрации, нередко серьезный ущерб им наносят пожары, потому что никто не соблюдает правил противопожарной безопасности. В силу этих обстоятельств государство одобряет передачу мельниц в городскую или государственную собственность, сдачу их внаем. Весь ремонт в этом случае проходит под наблюдением специалистов, а наниматель может получить до 40 процентов дотаций от государства, 30 процентов от местного муниципалитета и до 20 процентов суммы, указанной в смете, вносит сам, чтобы поддерживать ее, добросовестно работать и соблюдать все предписания. Наградой служит отдых без особого комфорта, но в прекрасной обстановке. А это голландцы весьма ценят.

Забота о старых мельницах прямо связана с учреждением штата добровольных мельников, уже подготовлены 300 мужчин и женщин, знакомых с работой мельниц, их ремонтом и выполнением отдельных рабочих операций. Таких квалифицированных специалистов в основном готовят из студентов, среди них больше юношей, которые проводят свои выходные дни и каникулы на мельницах. "...Мельница "Кошка" была построена в 1782 году, и первоначально на ней размалывали древесину для производства красителей тканей: бразильское пернамбуковое дерево с красной древесиной и мексиканское кампешовое дерево с синей древесиной. Дерево размалывали в порошок две пары огромных камней; для грубого помола служили камни весом в пять тонн, мелкий помол обеспечивался камнями весом в четыре тонны. На мельнице использовали еще два гнета из вяза, которыми достигался сверхмелкий помол отбеливателей для хозяек... Мельник может регулировать скорость вращения лопастей мельницы и скорость помола натяжением и наматыванием полотнищ на деревянные конструкции лопастей; полотнища сделаны из канифаса. Верхняя часть мельницы вращающаяся, поэтому мельник может повернуть лопастный крест в зависимости от направления ветра и таким образом достичь в нужный момент максимальной производительности. На галерее, на втором этаже, который для мельника или его помощника является неким рабочим мостиком, имеется ручной тормоз. Им можно остановить мельницу в любую минуту. В безветренные дни, которые в этой равнинной стране большая редкость, лопастный крест стоит без движения и мельница не работает; мельник использует это время для мелкого ремонта мельницы..."

Однажды девятнадцатилетний студент педагогического института Ад Перебом у одной из занландских мельниц предложил мне проспекты на немецком, английском и французском языках, которые предназначались для голландцев. В них говорилось, что содержание ветряных мельниц создает ряд проблем, деятельность общества зависит от взносов своих 2150 членов, поэтому оно приветствует каждого, кто, внеся десять гульденов в год, пополнит его ряды. Далее сообщался банковский счет для щедрых меценатов и любителей исконной красоты голландского пейзажа.

Мельницы должны работать, поскольку "ветряк" в бездействии так же, как машины, часы и суда, ветшает и портится. Общество и цех для сохранения мельниц привлекают широкие круги общественности, и на многих мельницах несут свою вахту молодые мельники, которые расскажут вам, что та мельница называется binnenkruier, а эта bovenkruier, что вы посетили stellingmolen с типичной вышкой, а вдали на возвышении вы видите bergmolen. Мельница в городской стене называется wandmolen, она же с полым столбом wipmolen, небольших "пауков" на лугах называют weidemolen, столбовые мельницы standermolen и т. д. Все восемь типов голландских мельниц молодые энтузиасты могут показать в миниатюре от простейших tjasker до осушительных восьмистенных bovenkruier, введенных Легватером, которые направляют воду из глубоких канав в верхние отводные каналы с помощью ковшового колеса или архимедова винта, в зависимости от положения зеркала грунтовых вод.

Рис. 7. Неподалеку расположен и Киндердайк - скопление ветряков

Два вопроса приходят в голову, когда проезжаешь по этой "крылатой" местности между североморским побережьем и Арденнами: во-первых, как обстоят дела с "экспортом" голландских ветряных мельниц, которые появляются в парках на Американском континенте, и, во-вторых, какое будущее ожидает ветряные мельницы, когда в наши дни в разговорах об источниках энергии слышится серьезная озабоченность.

Ответ на первый вопрос прост: Нидерланды оказывают сопротивление попыткам американских дельцов перевозить за океан эти символы голландского пейзажа. В 1964 году в провинции Северный Брабант разобрали типичную южнонидерландскую мельницу типа bovenkruier "Лебедь" и отправили в один из парков штата Мичиган. Государственное управление по охране памятников объяснило этот шаг стремлением сохранить мельницу, о которой никто не хотел заботиться, а также желанием приблизить часть голландской родины к современным домам американцев. Однако такое аргументированное обоснование не ослабило решительного сопротивления общественности. В протестах искренний патриотизм одних соседствовал с лицемерно скрываемой завистью к доходам других, и в конце концов в дело пришлось вмешаться парламенту. "Лебедь", который в это время плыл по волнам Атлантики, оказался одиноким странником, и заморским предпринимателям не оставалось ничего иного, как избрать другой путь - приглашать за океан голландских плотников и специалистов по деревянным мельничным конструкциям. Они возвели в различных местах Американского континента новые мельницы.

Я беседовал с группой таких строителей в городе Арнем и фотографировал их во время работы. Они заканчивали сооружение высокой мельницы типа binnenkruier (североголландский тип осушительной мальницы) и, видимо, спешили. У них уже был в кармане выгодный договор на строительство двух ветряных мельниц за океаном. Почему же они задерживались с этой арнемской мельницей? Предусмотрительная система охраны нидерландских памятников старины связывает местные реставраторские и строительные фирмы и ведет с ними игру "вы - нам, мы - вам": работу за океаном необходимо компенсировать участием в поддержании фонда по охране памятников на родине.

Гораздо сложнее дать ответ на вопрос о перспективе использования силы ветра для получения электроэнергии. Человечество все серьезнее подходит к этой проблеме, и некоторые развивающиеся страны официально предложили, чтобы Нидерланды в рамках программы экономической помощи построили им большое число электростанций, использующих силу ветра. Однако Нидерланды хотели бы таким путем решить и собственные энергетические проблемы: например, Западно-Фризские острова, которые должны стать строго охраняемым заповедником, надо обеспечить электростанциями, работающими на энергии ветра. Энергетики подсчитали, что на острове Тексел одна такая электростанция может обеспечить пятьдесят семей. Исходя из этих расчетов, чтобы решить задачу энергоснабжения за счет энергии ветра, Нидерландам пришлось бы построить примерно один миллион подобных электростанций. Это данные Энергетического исследовательского центра Нидерландов. Он размещается в Пюттене, где с 1980 года на энергии ветра успешно работает электростанция мощностью 300 кВт: на ее шесте высотой 22 метра - двухлопастный винт диаметром 25 метров. В Нидерландах без особых технических затруднений можно было бы построить 400 тысяч ветровых турбин с лопастями диаметром 10 метров. Но может быть и безветрие в ту минуту, когда распределительная сеть испытывает пиковые нагрузки, поэтому, чтобы уравновесить возможности производства электроэнергии и потребность в ней, инженер Л. Ливенс из города Бреда предложил создать установку, перекачивающую воду из водоемов площадью 55 квадратных метров. Площадь водоема постепенно увеличивается в три раза. Подъем уровня составляет 22 метра, и воду перекачивает тысяча ветровых турбин с диаметром винта 40 метров. Затем водяные турбины в дамбе водохранилища превращают потенциальную энергию - 500 миллиардов литров воды - в электричество в момент наибольшей в нем потребности.

Против этих проектов возражают защитники окружающей среды, для которых неприемлем нидерландский пейзаж, усеянный высокими металлическими мачтами с пропеллерами. Они говорят о так называемом "загрязнении" горизонта и требуют, чтобы такие сооружения были строго запрещены законом. К тому же эксперимент на острове Тексел показал, что конструкции мачт отрицательно сказываются на приеме телевизионных передач, поэтому энергетическая "ветрофикация" Нидерландов должна предусматривать обязательную кабельную проводку телевизионных импульсов: в городах это само собой разумеется, но в сельской местности в данную проблему не углубляются.

Так или иначе, а несколько сотен современных ветровых насосов и электростанций будут выполнять свою работу. Они - резерв на случай аварии в энергетической системе. Каждый хорошо понимает, что, если нидерландцы прекратят качать воду из осушительных каналов, хотя бы всего на одни сутки, восьмая часть страны окажется под водой. Именно это обстоятельство вызывает уважение сегодня - а так будет и впредь - к нидерландским ветряным мельницам - первому союзнику человека в его борьбе с морем и водой за новый облик Нидерландов, их новые земли.

"Господин, вернитесь домой!" - посылает сигнал помощник мельника, останавливая лопасти в положении креста с натянутым полотнищем на трех крыльях.

"У нас родился наследник!" - сообщает мельник остановившимися "голыми" крыльями в положении буквы X.

"В доме шестинедельный траур" - это "ветряк" в среднем положении между вертикальным крестом и положением X.

"В нашем доме свадьба!" - хвастается мельница лопастями, увешанными большими лентами.