Два лица Аудезёйдс-Ахтербургвал

Аудезёйдс-Ахтербургвал - типичная улица в южной части старого Амстердама. Стройные высокие дома-склады - это рама, в которую вставлена картина глубокого канала с чугунными решетками и аллеями по обоим берегам. По отполированной веками брусчатке мостовой, идущей вдоль берега, можно ездить только в одном направлении, в противоположном - уже по другому берегу, короче, движение одностороннее. Скорость небольшая, потому что Аудезёйдс-Ахтербургвал пересекают множество старинных улиц-мостов со сравнительно высокими сводами, нередко набережная канала оказывается затопленной. Если бы спуск набережных захотели выровнять, пришлось бы брусчатку мостовой в отдельных местах поднимать до уровня первых этажей.

Я стоял перед старым домом-складом и ждал супругов Схиммелпеннинков. Они обещали быть дома в девять, но и в одиннадцать на звонок никто не отозвался. Я сел на решетку над водой канала, чугун неприятно холодил. Потом осторожно поднялся, прошелся по соседним улицам и, вернувшись, снова позвонил. Супруги были дома.

С Лудом Схиммелпеннинком я познакомился в Цюрихе. Там на конгрессе он делал доклад о проблемах современного транспорта и демонстрировал белую малолитражную автомашину, предназначенную для оживленных амстердамских улиц. Это был необычной формы электромобиль, с определенными техническими достоинствами. Тогда мы договорились, что в случае приезда в Амстердам я им позвоню.

Схиммелпеннинки не очень утруждали себя поддержанием порядка в доме. В прихожей надо было перелезать через несколько больших балок, стены давно уже нуждались в ремонте. Это было большое жилое помещение, красивое и обставленное с большим вкусом, пониманием пространства и формы. Луд Схиммелпеннинк - дизайнер, это ощущается уже в холле его квартиры.

Луд Схиммелпеннинк стал известен в Нидерландах благодаря движению, которое в начале 70-х годов привело в смятение амстердамский муниципалитет. Движение получило название "провес", оно было вызвано к жизни консерватизмом общественной системы. Его участники подвергали критике многие стороны жизни, в частности социальные и транспортные проблемы большого города на каналах. Провес, например, предложили муниципалитету так называемый "Белый план". Он состоял в том, что несколько десятков тысяч белых велосипедов должны находиться у вокзала, домов торговли, школ, учреждений и всех общественных зданий и обслуживать жителей, заменив в центре города автомашины. Транспортная полиция, вся в белой форме, призвана обеспечивать безопасность движения тем, кто на колесах, и пешеходам, а самым дисциплинированным детям раздавать яблоки.

Может показаться, что это шутки молодых людей, но, между прочим, провос участвовали в муниципальных выборах и отнюдь не безуспешно. Затем они добились от городского муниципалитета разрешения для молодежи собираться в Вондел-парке. Это зеленый оазис города. Поэт Вондел писал триста лет назад: "Небо - наша крыша, мы живем без забот, мы свободны, как птицы..." Зеленые газоны парка, названного в его честь, стали прибежищем хиппи всего мира. Городской муниципалитет под давлением провес выделил миллион гульденов на открытие простых душевых, туалетов, дешевых мастерских - сапожных, пошивочных, прачечных. "Дети свободы и спокойствия" за это "украсили" амстердамские улицы пестрыми рынками для продажи своих изделий и всякой мелочи. Со временем Вондел-парк стал все больше превращаться в пристанище для проституток и наркоманов. Полиции пришлось ступить на эту территорию, применив водометы, и вернуть парку его первоначальную функцию. В городе появились объявления, в которых сообщалось, что запрещается проводить ночи вне стен ночлежных домов, но еще в течение полугода специальные патрули каждое утро поднимали спящих, поливая мостовые площади Дам и газоны в Вондел-парке.

Движение провес пошло на спад. Однако, как установили социологи, оно оставило след в сознании голландцев. Бурные дискуссии сотрясали страну, обсуждалось все, что неразрывно связано с Нидерландами, будь то деревянные башмаки или ветряные мельницы. И уход провос с арены общественной жизни мало что изменил.

Луд Схиммелпеннинк заседал в городском муниципалитете от провос. Он был прекрасным оратором и в свое время содействовал превращению Вондел-парка в приют для хиппи. Столь же энергично он проводил в жизнь "Белый план" с белыми велосипедами. Думается, он прекрасно понимал, что все это - полное безрассудство. В Амстердаме живут отнюдь не идеальные люди, и вещи, оставленные без присмотра и замка, пропадают. Могут украсть колеса, оставив на цепи раму, сломать замок и бросить велосипед в канал. Плавучие землечерпалки постоянно достают из каналов сотни почти новых и старых велосипедов.

Дизайнер Схиммелпеннинк предложил муниципалитету использовать электромобили в центре города. Он и их "одел" в белый цвет и назвал witkar, белая машина-виткар. Общественности идея понравилась. Луд Схиммелпеннинк использовал знакомства в муниципалитете и создал акционерное общество. Основной капитал предоставило министерство жилищного строительства, устройства территорий и охраны окружающей среды, об остальной части позаботилась прогрессивная газета "Парол", "Спарбанк Амстердам" и страховое общество "Делта Ллойд". В Амстердаме появились пять, потом пятнадцать и, наконец, двадцать пять станций виткаров. Это "перевалочные" стоянки: виткары движутся со скоростью три-пять километров, а на следующем отрезке пути по городу вы должны пересаживаться и менять их. На стоянках подзаряжают аккумуляторы виткаров. Мощность электромотора два киловатта, а источником электроэнергии во время движения служат два кадмиево-никелевых аккумулятора. У амстердамских электромобилей, конечно, есть серьезные технические недостатки - те же, которые сдерживают развитие электромобилей во всем мире: пока еще электротехника не разработала легкого аккумулятора, который бы смог выдержать несколько тысяч зарядок и разрядок и при этом потреблять такое количество электроэнергии, которое позволяло бы преодолевать расстояние в 200 - 300 километров без остановки. С ростом энергетической емкости аккумуляторов увеличивается его стоимость и вес, поэтому создание электромобиля, способного совершать дальние пробеги, порождает ряд проблем, не говоря уже о том, что он должен везти свой аккумулятор.

Виткары Схиммелпеннинка движутся со скоростью 30 километров в час и быстрее, их длина 1,8 метра, ширина 1,4 метра и высота 2 метра, они могут взять двух человек и багаж. Машины сделаны целиком из пластика. Для езды на них необходимо приобрести магнитный щиток, с помощью которого водитель может открыть виткар, а также получать и передавать информацию. Он сообщает, на какую станцию хотел бы поехать, прибор установит, есть ли там свободное место, или предложит ближайшую свободную стоянку. На щитке закодированы имя и банковский счет владельца; плату за езду акционерное общество взимает через банк.

Каждый раз, посещая Амстердам, я пользовался виткарами, они мобильны, а на узких улицах прибрежной части старого города весьма практичны. Мне, человеку, не имевшему счета в амстердамском "Спарбанк", не оставалось ничего иного, как позаимствовать на время щиток у кого-нибудь из приятелей. Только после моего отъезда, через какое-то время получив счет, становилось ясно, во сколько обошлись мои поездки.

Я увидел Луда Схиммелпеннинка на улице Аудезёйдс-Ахтербургвал в 1975 году. Были свежи впечатления от цюрихского конгресса, на котором планы и доводы нидерландского дизайнера не встретили особой поддержки. Но не прошло и пяти лет, как о виткарах уже писали во всем мире. Луд ездил по европейским столицам, читал лекции и популяризировал этот вид транспорта.

В квартире Луда были подробные планы Амстердама с обозначением 150 станций для 1200 электромобилей. В трех местах необходимо было освободить пространство для строительства станций, городской муниципалитет уже выкупил стоявшие там дома. Луд Схиммелпеннинк сиял. Он походил на человека, который очень заботится о своей внешности, у него были несколько театральные жесты, но каждое его предложение свидетельствовало об уме и целеустремленности. В зале заседаний городского муниципалитета это был, вероятно, опасный соперник и искусный оратор.

Он сказал мне в Цюрихе, что по приезде в Амстердам я стану защитником и свидетелем развития идеи, которая однажды покорит не только Амстердам, но и всю Европу.

Я не был в Амстердаме три года, и когда вновь появился на его улицах, то не заметил, чтобы стоянок виткаров в городе стало больше. Поэтому я и направился на Аудезёйдс-Ахтербургвал.

Луда Схиммелпеннинка в тот раз не было в Амстердаме. Его жена сказала, что он читает лекции во Франции. Она нелестно отозвалась о почти миллионном городе, у которого столько сложных проблем и который, тем не менее, безразличен к идеям Луда.

Я расспрашивал знакомых. Несколько виткаров якобы перевернулись, водители, и пешеходы тяжело пострадали. Я знал способность голландцев к преувеличениям, и на этот раз слухи не подтвердились. Дома, выкупленные для сноса, заняли бездомные, которые, отчаявшись получить кров, преступили закон. Строительство новых станций стало невозможным. И, что хуже всего, акционеры заколебались. Росла инфляция, а с ней и цены, люди стали экономить на оплате виткаров.

В мой последний приезд на улицах Амстердама я увидел всего лишь несколько белых электромобилей. Сидя на скамейке на Лейдсеплейн, я наблюдал за одной стоянкой: в течение трех часов к виткарам никто не подошел. Ключ к решению экологических проблем городского центра так и не был найден. Другие стоянки виткаров я просто не нашел, две-три машины якобы купили владельцы частных галерей для своих экспозиций транспортного дизайна.

Почему же исчезли электромобили? Об этом остается только гадать. Планы по благоустройству улиц и транспортных магистралей обязывали использовать чистое горючее без примесей свинца, сокращать допустимые нормы выхлопных газов. А об электромобилях - ни слова.