Нидерландские польдеры

В тяжелых резиновых сапогах я иду по болоту к берегу, которого, похоже, вообще нет. Тут и там еще блеснет небольшое озеро, поросшее камышом, но вокруг бесконечные болота, да пучки травы. Все пространство до горизонта - сплошное болото.

Птицы над головой, птицы за спиной, птицы, спутники на ножках-шпильках, поднимающиеся над болотом. Я не мог освободиться от чувства заброшенности. Или это всего лишь страх? Ни звука машины, ни шума потока. Как будто передо мной земля, застывшая в напряженном ожидании трагедии. Земля настороже: совершит ли человек роковую ошибку? А может быть, все это время человека не покидала мысль, сколь велика будет цена ее возмездия?

Я никогда не ходил по полю битвы, но, находясь на болотах Южного Флеволанда, пережил именно такое состояние. Семидесятикилометровая дамба окружала 44 тысячи гектаров новой земли, а я стоял где-то посередине. Я поспорил с приятелем, что пройду по Южному Флеволанду, и, одолжив резиновые сапоги, в четыре утра вышел из Лелистада, центра Восточного Флеволанда, направившись точно на юг. Буссоль была гарантией, что я выйду на самый южный угол самого южного польдера, созданного на осушенном дне Зёйдерзе. Там должен был быть берег, и там меня ждала лодка.

Я шел пятнадцать часов по территории, на которой человек в течение десяти лет возводил дамбы, пять лет откачивая воду. Потом еще десять лет грохотали машины, раскапывая землю, углубляя каналы и окрашивая окружающую природу в зелено-коричневый цвет. Постепенно вырисовывались очертания города.

Целый день я вдыхал гнилостный запах болота и впитывал в себя понятие "польдер".

Сколько синонимов в нидерландском языке для слова "дамба"? Dijk, stuwdam, waterkering. Wal в переводе означает "дамба", vak, dijkval - тоже "дамба", pier и sluis употребляют в том же значении. Возможно, лингвиста возмутит такое упрощение, но я сошлюсь на разговорный язык и буду утверждать, что слово "дамба" имеет наибольшую группу синонимов. Существование Нидерландов зависело и зависит от дамб многочисленных типов и назначений. Дамбы решали судьбу страны.

Бог создал землю, а голландцы - Голландию. В этой истине вся история страны, так полагают голландцы. Действительно, когда во Вселенной рождалась Земля, Нидерланды, видимо, не принимались в расчет. Какое будущее могло быть у страны, одна четвертая часть которой лежит на 5 - 7 метров ниже уровня моря, седьмая часть возвышается до одного метра над уровнем моря и только два процента находятся выше 50 метров? Единственное счастье этой страны - пояс песчаных дюн, протянувшийся на две тысячи километров, высота их - 60 метров, ширина в некоторых местах достигает 5 километров, он защищал от наводнений центральную часть страны, и ему долго удавалось выполнять защитную функцию, но со временем море нащупало его слабые места - к югу от Хук-ван-Холланда и к северу от Хелдера - и прорвало защитный вал. Это произошло в XII веке. Обезумевшее море вторглось на сушу, образовало огромный залив Зёйдерзе на севере и затопило дельту Рейна и Мааса на юге. Соленые воды Зёйдерзе подступили к стенам Утрехта, а по дельте Рейна море проникло к Дордрехту. Оба морских залива приблизились один к другому на 50 километров, и достаточно было нескольких десятков штормов и размыва берегов, чтобы они соединились и отрезали западную часть страны от материка.

Трудно было поверить сообщениям римских легионеров и батавов, живших в междуречье Рейна и Шельды, что суровое германское племя фризов, которое населяло северо-западные низменности у озера Флево, уже тогда строило на искусственной суше за насыпями и дамбами свои селения и усадьбы, противостояло стихии природы и попыткам порабощения. Море прорвало береговые дюны, смыло все защитные сооружения, возведенные человеком, разрушило и снесло жилые постройки и лишило человека права на землю, которую он столетиями возделывал.

К счастью, Северному морю не удалось уничтожить полосу песчаных дюн, простирающихся к северу от нынешнего Хук-ван-Холланда, где находятся такие города, как Гаага, Лейден, Харлем, Алкмар и Хелдер. Отсюда человек вновь начал борьбу с грозной водной стихией. Борьбу долгую, длившуюся семь столетий, в течение которых карта страны менялась из десятилетия в десятилетие, поскольку море нередко за один год поглощало то, что человек тяжелым трудом добывал в течение столетия. В наши дни нелегко представить потери, которые нидерландцы понесли в этой битве, чтобы в конце XX века добиться восстановления тех географических очертаний своей страны, какими они были две тысячи лет назад.

Рис. 11. Ночью улицы Гааги расцвечивают огни реклам

Первый участок земли был отвоеван у моря в провинции Северная Голландия в XIII веке. Потребовались изобретения и главное - богатство заморских колоний, чтобы к началу XVII века в стране выросла густая сеть дамб, и поднялись многочисленные ветряные мельницы. В Нидерландах стали осушать озеро за озером. Легватер сконструировал массивные мельницы, которые позволили осушить Бемстер и превратить 27 озер в плодородные поля. Его последним большим делом было осушение Харлемского озера, расположенного к юго-западу от Амстердама. По времени оно совпало с началом эры паровых машин и насосов, которые могли работать и днем и ночью, не ожидая спасительного ветра.

Все эти меры напоминали партизанские операции. Небольшие маневры, незначительные удары, малые победы. Главное сражение человека с морем было впереди. Место действия - залив Зёйдерзе.

Шел 1891 год. Молодой инженер Корнелиус Лели предложил в Гааге Генеральным штатам проект осушения Зёйдерзе. Он состоял в возведении дамбы от самого северного выступа провинции Северная Голландия до острова Виринген и далее через Зёйдерзе к берегам Фрисландии. Дамба позволила бы отчленить Зёйдерзе от Северного моря, устранив препятствия для осушения части дна и создания пяти огромных польдеров. Вместе они дали бы 226 000 гектаров плодородной и обитаемой земли. При этом Лели не ставил задачи осушения всей акватории Зёйдерзе. Изучив результаты бурения, он установил, что в глубокую северную часть залива неистовое Северное море нанесло столько песка, что рекультивация бывшего морского дна и его сельскохозяйственное освоение оказались бы выше человеческих сил. К тому же Лели прекрасно понимал, сколько понадобится пресной воды для орошения новых польдеров.

У Лели был ясный план: закрыв проход, через который в XII веке "злой Ханс" вторгся на материк и образовал Зёйдерзе, прежде всего надо было осушить и рекультивировать польдер Вирингер-Мер площадью 20 тысяч гектаров. Он находится в северо-западной части Зёйдерзе, где его границы подходят к Западной Фрисландии. За ним - очередь Северо-Восточного польдера площадью 48 тысяч гектаров: он расположен в восточной части Зёйдерзе. Затем наступит пора создания двух польдеров на юге Зёйдерзе: это Восточный Флеволанд площадью 54 тысячи гектаров и Южный Флеволанд - 44 тысячи гектаров. Последнее поле битвы человека и моря - самый крупный польдер Маркервард в юго-западной части Зёйдерзе площадью 64 тысячи гектаров.

Первые три польдера должны были дать стране сельскохозяйственную землю, четвертый и пятый - создать плацдарм для расширения Рандстада. Здесь надо было изыскать новые участки, на которых предстояло построить жилые дома, разместить промышленные предприятия, осуществить строительство взлетно-посадочных полос.

Судьба плана Лели по осушению Зёйдерзе в XIX веке, как и плана Легватера по осушению Харлемского озера в XVI веке, оказалась схожей: он был отвергнут. Молодой инженер тщетно доказывал, что строительство заградительной дамбы "Афслёйтдейк" обойдется намного дешевле, чем расходы на содержание дамб по периметру Зёйдерзе, что новые польдеры можно будет создавать, не опасаясь приливов и отливов, дамбы в этом случае не будут противостоять прибою и штормам, они смогут быть экономичными. Лели выслушивал одобрительные отзывы техников и специалистов, но все комплименты наталкивались на невежество финансистов. Они утверждали, что сельскохозяйственная земля не исчезает, в качестве аргумента они приводили бесперебойную работу морского транспорта и активную внешнюю торговлю, непосредственно связанные с продукцией сельского хозяйства, - все это, а также изобилие продовольствия рождало в них уверенность, которой Лели не отважился противопоставить стихию моря.

Генеральные штаты не отвергли проект Лели, но все же его отложили. Нужно было случиться страшному наводнению и не менее страшному голоду 1916 года, сопровождавшимся морской блокадой в годы первой мировой войны, чтобы в июне 1918 года вернуться к проекту и принять его в качестве закона. К счастью, это произошло спустя всего лишь чуть больше четверти столетия после разработки проекта. Инженеру К. Лели, ставшему к тому времени министром транспорта и водного хозяйства, было 62 года, и он смог лично руководить реализацией крупнейшего гидромелиоративного проекта в истории Нидерландов. К сожалению, Лели не дожил до его завершения. Он умер в 1929 году, за три года до того, как была построена заградительная дамба и по ней прошла первая автомашина.

Строительство основного сооружения - заградительной дамбы - началось в 1923 году с перекрытия довольно глубокого пролива Амстелдеп между северным побережьем провинции Северная Голландия и островом Виринген. К этой дамбе длиной 2,5 километра, сооружение которой закончилось в 1925 году, примыкает 30-километровая дамба от восточного побережья Вирингена до западного побережья Фрисландии. Не только три шлюза для прохождения морских судов и двадцать пять подводных ложбин, но прежде всего местами 12-метровая глубина ставили перед строителями ряд проблем. Не было опыта, и море как будто чувствовало это, постоянно усиливая свой натиск.

Все началось довольно традиционно: из щебня насыпали две параллельные дамбы, а между ними по трубам распределили песок. Для проведения работ было достаточно нескольких десятков судов и землечерпалок, поскольку весь щебень транспортировался на баржах с открывающимся дном.

Понятно, что такие валы щебня росли в основном на мелководных участках трассы дамбы. Между ними оставались глубокие ложбины, и чем больше сокращалась их ширина, тем значительнее становилась мощность потоков в период приливов и отливов. Времени для промедления не оставалось, потому что море углубляло дно ложбин до двадцатиметровой глубины: в наиболее глубоких местах строители установили бетонные контейнеры, частично заполненные, а после погружения полностью засыпанные камнями. Контейнеры противостояли ударам морских волн и позволили возвести заградительные дамбы, поднимающиеся над поверхностью моря. Строители полагали, что создание огромной перемычки лишит море силы.

Драма достигла наивысшего напряжения во время закрытия предпоследнего проема дамбы, к чему никто не был готов. Мощность потока морской воды была столь велика, что он углубил дно ложбины до 28 метров и начал размывать доставленный материал. Строители дождались короткой передышки между приливом и отливом и подогнали к пробоине бетонные контейнеры, поток сорвал те из них, которые еще не успели потопить и засыпать, и понес в море. Беда никогда не приходит одна, морская гидрометеослужба проинформировала, что к отмелям Западной Фрисландии приближается сильный шторм.

Несмотря на риск, суда и плавучие краны остались в море, отойдя на несколько десятков метров в глубь Зёйдерзе. Как только начался отлив, развернулась фронтальная засыпка грунта полукольцом. Это был продуманный маневр, потому что и конструкции, и камни оказали сопротивление течению и задержались в проливе. После нескольких часов титанических усилий, благодаря оперативной переброске материалов с материка в море, брешь удалось закрыть.

Понятны опасения строителей заградительной дамбы. Это была самая трудная операция, завершившая перекрытие Зёйдерзе. И вот почему. Работа по закрытию последнего отверстия в дамбе убедила в том, что опыт еще недостаточен, и это омрачало торжество. Северное море, потерпев поражение, сдалось, и последнее препятствие было взято практически без боя. Море обессилело, и завершение работ стало делом сноровки. Последние тонны камней были сброшены в волны Зёйдерзе 28 мая 1932 года в 13 часов 2 минуты. В этот момент залив Зёйдерзе перестал существовать, и географы нанесли на карту залив Эйсселмер.

Заградительная дамба в основном находится на уровне моря, ширина ее 90 метров, а над поверхностью воды она поднимается на семь с половиной метров. По гребню дамбы проходит автострада, дорога для велосипедистов и пешеходов; было оставлено место и для двухколейной железнодорожной линии. В центре, на границе провинций Северная Голландия и Фрисландия, возвышается смотровая башня с рестораном и автостоянкой; над автострадой в этом месте переброшен сводчатый мостик. У побережья Фрисландии на дамбе построены два шлюза; на голландской стороне, у Вирингена, - один шлюз. Сооружение дамбы дало неожиданную возможность регулировать уровень воды не только на будущих польдерах, но и в широком прибрежном поясе бывшего Зёйдерзе: если осенью уровень Эйсселмера значительно понижается, то зимой, когда на Северном море средний уровень сравнительно высок, залив служит водоотводным резервуаром, куда собирается вода со всего бассейна. Летом, наоборот, вода поступает по каналам на польдеры. Таким образом, залив - гигантский резервуар пресной воды - действует как ирригационный механизм.

Так после смерти инженера К. Лели подтвердилась правильность его проекта, который пытались отвергнуть и ставили под сомнение. Надо согласиться с тем, что, даже если бы на дне залива Эйсселмер и не были созданы польдеры, данный водный резервуар для сельскохозяйственной Фрисландии все равно выполнял бы замечательную функцию регулятора стока, а расходы, связанные с осушением болот и строительством гидротехнических сооружений, компенсировались бы высокой продуктивностью пастбищ и полей. Заградительная дамба отодвинула Северное море на 85 километров, она сократила протяженность береговой линии страны на 300 километров и устранила опасность катастрофических наводнений с севера, угрожавших Рандстаду и Фрисландии.

Строительство дамбы еще не было завершено, а человек уже думал еще об одной не менее ее важной функции: у селения Андейк он огородил польдер в 40 гектаров и начал испытывать различные способы отвода вод и мелиорации почв. Это было в 1927 году, а спустя год на основе первых результатов определились планы создания большого польдера Вирингер-Мер. У Медемблика была построена первая насосная станция, названная именем инженера Лели, и еще одна у острова Виринген. Осушение польдера продолжалось восемь месяцев. Прежде чем показалась поверхность дна, с помощью землечерпалок были прорыты главные каналы, по которым суда доставляли машины и грузы. По этим каналам вода поступала к насосным станциям, и процесс осушения ускорился - так нашел применение опыт, который голландцы приобрели в Андейке.

Когда верхний слой почвы немного уплотнился, начали прокладывать временные дороги - позднее их укрепили, чтобы они могли выдержать и более тяжелые строительные машины. Затем шоссе полностью перестроили, и оно приобрело окончательный вид, став надежной транспортной артерией. Только по одной этой детали - созданию дорожной сети - можно составить представление о трудностях, связанных с обретением новых земель, и о продуманной тактике их освоения.

Собственно повышение плодородия новых земель на площади 20 тысяч гектаров началось с углубления дренажных канав протяженностью 40 тысяч километров. Сначала их копали вручную и только на втором этапе - с помощью машин.

В канавы уложили дренажные трубы, и почва стала оживать, на ней появились травы. Постепенно перешли к посадке различных культур. Во всем соблюдалась строгая последовательность: глубокое промывание почв, чередование возделываемых культур, внесение минеральных удобрений. Важна была точная глубина и удаленность друг от друга дренажных канав. Все эти вопросы за сравнительно короткий срок удалось выяснить в результате работ на небольшом опытном польдере в Андейке.

Затем на польдере Вирингер-Мер появилось 511 ферм с участками от 10 до 80 гектаров, водопроводом, электричеством, канализацией, телефоном. Для создания нормальных условий жизни и работы учителей, врачей, торговцев, священнослужителей, сельскохозяйственных рабочих были заложены три селения, и затем пристроили еще четвертое, поскольку фермеры в восточной части польдера жаловались на большую удаленность их жилья от предприятий сферы услуг. Так, на северо-востоке провинции Северная Голландия появилась новая земля и началась жизнь удивительно дружелюбная, полная согласия и участия, хотя сюда съехались 8000 человек из многих уголков страны, различных политических взглядов и религий. Они осознали, что значит для них новая родина, выдержав страшное испытание, уготованное им историей: за 23 дня до окончания второй мировой войны, 17 апреля 1945 года, немецкие войска, не преследуя никаких стратегических целей, но чувствуя приближение своего конца, взорвали в двух местах защитную дамбу, и польдер Вирингер-Мер через 40 часов скрылся под пятиметровым слоем воды. В результате оказались затопленными практически все фермы и постройки. Люди успели спастись, несмотря на то, что вода прорвалась в польдер через стометровые пробоины в дамбе.

Из всех провинций прибыли машины на помощь Вирингер-Меру. Четыре месяца они откачивали воду, и весной 1946 года поля снова засеяли, а в 1950 году были заново покрыты крыши последних домов и ферм.

Еще до завершения программы повышения плодородия почв Вирингер-Мера голландцы обнесли шестидесятикилометровой стеной Северо-Восточный польдер площадью 48 тысяч гектаров. С 1940 по 1942 год с этой территории откачали 1,5 миллиарда кубических метров воды. Поскольку не хватало горючего, каналы начали углублять вручную: люди проложили сеть канав длиной 14 000 километров. Позднее машины довершили этот непосильный труд, протяженность канав достигла 40 000 километров, были уложены дренажные трубы, построены дороги. Градостроители буквально с линейкой в руках поделили территорию на зерноводческие фермы с наделами по двадцать четыре гектара. Укороченным концом ферма примыкала к шоссе, удлиненным - к канаве или каналу, в который с полей по дренажным трубам стекает вода. Широкие магистральные каналы, идущие по ним суда грузоподъемностью в 300 тонн дополняют картину. Весь польдер защищают насосные станции, откачивающие в день во время дождей до 6 миллионов кубических метров воды.

Первые фермы на Северо-Восточном польдере государство начало передавать желающим в 1947 году. Но уже тогда строились дамбы польдера Восточный Флеволанд длиной 90 километров, они окружили массив земли площадью 54 000 гектаров. Человек впервые укреплял польдер со всех сторон, дамбы росли быстро. Но буквально перед самым завершением работ строительство приостановилось и машины уехали. Это было в феврале 1953 года, когда в дельте Рейна и Мааса шла битва не на жизнь, а на смерть. Во время сильного шторма в дельте прорвало защитные дамбы, и десятая часть территории страны сразу же оказалась под водой, погибли более тысячи человек. Только через год машины вернулись к берегам залива Эйсселмер и продолжили работу. Во второй половине дня 13 сентября 1954 года была закрыта последняя брешь в дамбе Восточного Флеволанда и началось откачивание воды, продолжавшееся девять месяцев. И опять: каналы, канавы, дренажные трубы, дороги временные и дороги постоянные, карты, градостроительные проекты, планы, наброски двух городов Лелистад и Дронтен и двух селений Свифтербаут и Биддингхёзен. Фермы, 40 километров автострад, 50 километров главных шоссейных дорог и 130 километров подъездных путей, 260 километров дорог, соединяющих фермы, мост на автостраде, который связал центры Восточного Флеволанда и Северо-Восточного польдера Лелистад и Эммелорд.

И вновь человек не стал ждать завершения рекультивации Восточного Флеволанда: дамбы протяженностью 70 километров опоясали новый польдер - Южный Флеволанд. На этот раз огородили 44 тысячи гектаров земли, и 25 октября 1967 года начали откачивать воду. Это было изменением в плане: предпоследним польдером в проекте осушения Зёйдерзе должен был стать Маркервард, а Южным Флеволандом предполагалось завершить программу. Но в это время у провинциального штата кончились средства. Начали экономить на всем: перестали строить фермы с размахом, как это было на Северо-Восточном польдере, заинтересованным в ведении хозяйства во Флеволанде предлагались только самые необходимые постройки. Вместо Маркерварда приступили к рекультивации земель Южного Флеволанда, который был на одну треть меньше, дамба вокруг Маркерварда стоила гораздо дороже дамбы Восточного Флеволанда. Откачка воды завершилась, и в течение следующих десяти лет проводилась мелиорация большей части территории. Сегодня Южный Флеволанд разделен на фермы с наделами в шестьдесят гектаров, но можно встретить и ферму в сто гектаров. Вырос и город Алмере. А Маркервард, который еще в 1980 году должен был разгрузить перенаселенный Рандстад и принять часть его населения, продолжает оставаться гостеприимным хозяином для камыша и околоводных птиц. Окружающая его дамба, к счастью, в основном строилась в период, когда Маркерварду отдавалось предпочтение перед Южным Флеволандом, она точно обозначает территорию, которую нидерландцы подарить заливу Эйсселмер просто не могут. Когда-нибудь и на Маркерварде будет построен современный аэропорт и другие сооружения, необходимые для жизнедеятельности центра Нидерландов.

Именно на примере Маркерварда можно проследить реакцию природы на вмешательство человека. Если бы инженер Лели появился со своим планом осушения залива Зёйдерзе сегодня, инфаркт сразил бы его еще до начала строительства заградительной дамбы. Она, конечно, была бы короче, пошла бы совершенно в ином направлении и ограждала бы все, только не Зёйдерзе. Нет, я не преуменьшаю всей серьезности вторжения человека в окружающую среду. Это сложный клубок всевозможных причин и страшных последствий, вопросов, ответы на которые трудно предвидеть, проблем, создаваемых нами, и риска, на который мы идем, подчас не задумываясь о результатах. Промедление в принятии решений губительно. Голод и наводнения в начале нынешнего столетия заставили голландцев спешно прекратить споры и приступить к реализации проекта Лели. На одной чаше весов оказались защита от наводнений, нужда в новых землях и регулирование ресурсов пресной воды, на другой - свертывание морского рыболовства, осложнение жизни десятков рыболовецких селений, потеря Хорна и других морских портов, ликвидация устричных плантаций и другие проблемы. В наши дни все это взвешивалось бы и рассматривалось, тогда же у человека не было времени на ожидание. В подтверждение сказанному приведем пример Зеландии, где проект "Дельта" начал осуществляться после большого стихийного бедствия и без долгих экологических дискуссий, прошел через острые противоречия и завершился компромиссами как в вопросах экологии, так и экономики.

Доводы экологов при осушении Зёйдерзе в значительной части были приняты во внимание лишь в последние 20 лет: Восточный Флеволанд в малой степени отвечает планам экологов, зато Южный Флеволанд и Маркервард должны были полностью соответствовать представлениям о гармонии в природе. Здесь предусмотрено создание обширных заповедников с естественной растительностью и околоводными птицами, пляжей и центров отдыха у воды, ферм и лесничеств с мелкой охотничьей дичью. На осушенных территориях предстояло осуществлять водозабор: из акваторий на севере Маркерварда ежегодно по трубам должно подаваться 0,75 миллиарда кубометров питьевой воды.

Польдеры на осушенном дне Зёйдерзе - это четверть миллиона гектаров новых земель.

Новых?!

На Северо-Восточном польдере на возвышении, которое раньше было островом Схокланд, стоит небольшой старинный храм. Он превращен в музей. В нем представлены каменные молотки и топоры, остатки древних укреплений, лодки рыбаков и другие свидетельства существовавшего здесь поселения.

Несколько позднее в Восточном Флеволанде раскопки археологов подтвердили, что на берегах неспокойной реки Эйссел находились селения крестьян и рыбаков. В других местах польдера в ходе прокладки каналов были обнаружены фундаменты средневековых и более древних поселений человека.

Польдеры на дне Зёйдерзе - это земли, возвращенные человеку. Их восстановление потребовало непомерных человеческих усилий.

А что делает человек, когда в его стране появляется новое жизненное пространство? Он совершает ошибку, за что бы он ни взялся, ответят вам нидерландцы. И действительно: заселение новых польдеров, их урбанизация - это примеры поисков и сомнений, удач и поражений, огромного труда голландцев.

Мы уже говорили о застройке Вирингер-Мера со столичным размахом - этот первый польдер в общем удался, его плотное заселение помогло освоить всю территорию.

Северо-Восточный польдер присоединился к провинциям Оверэйссел и Фрисландия сверх ожидания удачно. Но не следует забывать, что его фермы и города рождались в первые послевоенные годы. Желающие могли выбрать участок размером от 12 до 48 гектаров. Всего было пять возможных вариантов. На польдере площадью 48 тысяч гектаров разместились 2000 ферм и 300 крупных хозяйств по выращиванию овощей и фруктов, а вокруг административного центра Эммелорд расположились селения. Все десять селений находились в окружении небольших ферм, выстроенных в строгом порядке, и только уже за ними располагались крупные фермы. Логика была проста: небогатый крестьянин останется сельским жителем, а крупный фермер-землевладелец будет поставлять продукцию в город и быстро осилит приобретение автомашины. Да и почему бы ему не ездить из города на машине на свою ферму?

В селения Северо-Восточного польдера ринулись пекари и торговцы, парикмахеры и плотники, учителя, священники и врачи. Здесь выросли рощи и перелески для прогулок. Людей хоронили на маленьких местных кладбищах. Все, абсолютно все, привязывает людей к земле. Эммелорд быстро разросся и стал городом с восьмитысячным населением, с кафе, кинотеатрами, отелями, магазинами, театром и восьмьюдесятью школами. В его пределах 60 гектаров леса с прудами, полянами, игровыми площадками, бассейном, гоночным треком и оленьим заповедником. Он - подлинный центр новой территории, с окружающими селениями Эммелорд связан сетью каналов и скоростных автострад.

Польдер Восточный Флеволанд, отделенный от Северо-Восточного польдера узким озером Кетелмер и пятнадцатью годами заселения, - это уже другой рассказ. Здесь создавалась производственная территория. Лелистаду предстояло стать городом со стотысячным населением, и государство предполагало поручить ему решение экспериментальных задач в области управления и урбанизации, важных для всей страны. Эти задачи будут выполнены после освоения и заселения Маркерварда и Южного Флеволанда, тогда Лелистад окажется в центре новой территории площадью 1500 квадратных километров с выгодным местоположением у залива Эйсселмер. Но все это произойдет в следующем тысячелетии. В 1983 году в нидерландских газетах можно было прочесть объявление: "Сегодня у вас есть возможность! В новом квартале Лелистад а вас ждут 166 многоэтажных домов с пятикомнатными и четырехкомнатными квартирами! Комфорт обеспечивают двойные рамы, кондиционеры, два туалета, специальная вытяжка из камина, особая антенна для приема всех каналов и т. д. Лелистад-Хавен - это новый квартал города для любителей водного спорта, он ждет вас! Приезжайте посмотреть! Пошлите доплатное извещение, и мы отправим по вашему адресу брошюру с цветными фотографиями квартиры и окрестностями Лелистада! Вы можете выйти из дома и сразу же подняться на планере или поплыть под парусами. Грузите мебель и приезжайте!"

Если вы думаете, что этот призыв оставил нидерландцев безучастными, то ошибаетесь. Но как раз тех, в ком новая земля больше всего заинтересована, удерживает от переселения непривычный и холодный климат Флеволанда. То есть людей способных, предприимчивых, общительных, деятельных. Это к ним обращены объявления в газетах, их ждут отделы по переселению. Здесь предлагают подробные карты территории с обозначением ферм и фамилиями их владельцев, а главное, с вакантными желтыми пятнами - местами, где можно хоть завтра поселиться. Прилагается информация о перспективах развития местности, условиях найма и характере ведения хозяйства. Тому, кто хочет стать владельцем фермы, надо заполнить довольно подробную анкету, в ней есть вопросы из области теории и практики, о финансовых средствах для покупки недвижимости и животных, вопросы о склонностях и возможности участия в общественной жизни (знание языков, игра на музыкальных инструментах, занятие спортом и прочее), профессии и планах всех членов семьи. Анкета настойчиво выспрашивает все и не скрывает сложных условий в осваиваемом крае. Он нуждается не просто в рабочей силе.

Учет желающих поселиться и вести хозяйство на новых польдерах производит компьютер. Деятельность отделов переселения можно сравнить с работой современных загсов. Человек не может прийти и сказать: я здесь поселюсь! Если он проявит интерес к новой земле, то ему должны дать время подумать, захочет ли она его принять.