Австралия - одиннадцать лет спустя

Глубокая звездная ночь. Четырехмоторный "Боинг" компании "Эр Индия" летит со скоростью девятьсот километров в час. Я гляжу в иллюминатор, пытаясь найти Южный Крест, но это не так-то легко. Большая Медведица - куда более заметное созвездие и, пожалуй, более красивое. Первое знакомство с Южным Крестом обычно разочаровывает. Мне не спится, и я тщетно пытаюсь замаскировать свое волнение сигаретой. Мысли так и роятся в голове. Как-то встретит меня Австралия? Ведь за одиннадцать лет, прошедших после первого знакомства с ней, так многое изменилось. И путь из Европы стал почти вдвое короче. В тот раз "Супер-констелейшн" затратил на полет три е половиной дня, а ныне реактивный "Боинг - 707" покрывает это расстояние всего за два дня.

Ночь медленно отступает перед новым днем. Тускнеют звезды, на горизонте начинает светать. Вдруг вдали показывается узкая полоска берега. Австралия! Зашевелились пассажиры, стюардессы начинают раздавать анкеты. Мы летим вдоль побережья на юг, к нашей ближайшей цели - Перту, главному городу Западной Австралии. Перт встречает нас ясным небом и ярким солнцем. Днем приятное утреннее тепло превратится в удушливую жару. Не надо забывать, что в южном полушарии сейчас лето, в Австралии оно в самом разгаре. А у нас дома в это время морозит, падает снег.

Не пройдет и часа, как мы отправимся к нашей конечной цели - Сиднею, а пока я пользуюсь короткой передышкой, чтобы познакомиться с современным зданием аэропорта. Это визитная карточка новейшей австралийской архитектуры, рациональной, сдержанно красивой, человечной и... неразрывно слитой с природным окружением,- это вы чувствуете на каждом шагу. В ослепительно чистых туалетных комнатах меня удивила одна необычная новинка: кабина, специально приспособленная для инвалидов. Впрочем, такие кабины предусмотрены в большинстве современных зданий во всей Австралии...

Серебристый "Боинг" опять взмывает в ясно-голубое небо. Нам предстоит перелет длиной в 3500 километров - через весь Австралийский континент. Аккуратные ряды приземистых домиков в пригороде Перта уже скрылись с глаз, и вот мы летим над необозримой пустыней. Я сравниваю карту с пейзажем, расстилающимся под нами. Господи, неужели передо мной действительно карта Австралии? Куда же девались все эти речки и озера, обозначенные на ней? Под собой я вижу лишь бесконечную пустыню с ослепительно белыми поверхностями маленьких соляных озер и солончаков. Снова, как и одиннадцать лет назад, я осознаю, насколько редко заселена Австралия. Да, это и в самом деле безлюдный континент. По площади, как уже говорилось выше, он равен трем четвертям Европы или шестидесяти Чехословакиям, а населяют его всего-навсего двенадцать миллионов человек. Мы летим час, два, и за это время я насчитал лишь две-три одинокие фермы.

В глубине сознания австралийцев дремлет страх. Страх перед пустынностью их страны. Что если когда-нибудь азиаты проломят барьер "белой Австралии"? (Дело в том, что австралийские законы запрещают иммиграцию лиц "неевропейского происхождения".) В памяти австралийцев все еще свежи события второй мировой войны. В те дни, когда стране угрожало вторжение японцев, они в полной мере осознали свою беззащитность. Австралии не хватало тогда людей, которые могли бы защитить свою родину. Поэтому сегодня они стараются заселить любой ценой. Разумеется, естественного прироста населения явно недостаточно, поэтому они пытаются решить эту жгучую фоблему при помощи иммиграции. Ежегодно на землю Австралии ступают десятки тысяч иммигрантов, в основном из Европы: югославы, греки, итальянцы и прочие. Австралийское правительство оплачивает им проезд самолетом или пароходом и помогает подыскать работу. Иммигрант обязуется проработать в стране два года. И все же темпы роста населения куда медленнее, чем предполагало правительство. Среднегодовой прирост в последнее время равен примерно 200 тысячам человек, доля иммигрантов составляет в нем меньше половины. Для страны, которая по самым скромным подсчетам в состоянии прокормить вдвое больше населения, чем его насчитывается на сегодняшний день, этого все еще мало.

К тому же иммиграция лишь отчасти решает проблему освоения "пустых" пространств континента. Дело в том, что иммигранты устремляются в города и без того уже перенаселенные - ведь четыре австралийца из пяти живут в городской местности, причем больше половины осело в шести главных городах австралийских штатов. На пустынных землях селятся очень немногие. Почему? На этот вопрос отвечает мой сосед, "ново-австралиец". (Вообще-то он югослав, родом из Сараева, сюда возвращается из отпуска.)

"Я уже восемь лет здесь. Тоже пожил было в буше^*, но потом живо сбежал в Мельбурн. Работал я на ферме, а чего там хорошего? Одни овцы. Одни овцы, а вечером выпьем по жестянке пива, вот и все. Во всей округе ни одного приличного заведения, чтобы посидеть в свое удовольствие. В кино ездили раз в два месяца, за двести пятьдесят километров с лишним. А женщин там днем с огнем не сыщешь.- Он махнул рукой.- Да что там вспоминать, я теперь работаю в Мельбурне, женился, домик славный построил - заходите в гости!"

^* (Буш (bush) - местность, поросшая кустарником. В Австралии так называют редкий лес. )

Судя по тому, что у меня заложило уши, мы снижаемся. Я прощаюсь с симпатичным югославом, вернее, австралийцем, записываю его адрес, но зайти не обещаю. По опыту знаю, что дорожные знакомства и симпатии возникают очень быстро и так же быстро выветриваются из памяти.

Сидней - самый большой город в Австралии (около 3 млн. жителей). Удушливая жара мгновенно охватывает человека и сковывает все его движения. Рубашка прилипает к телу, в туфлях такая сырость, будто ты только что вернулся с прогулки по росистой траве.

"Вы как раз попали в горячую волну,- объясняет наш соотечественник, который везет нас с аэродрома в гостиницу,- днем на солнце 40°С, да еще влажность до 90 процентов. Ну ничего, за пару дней привыкнете, вот увидите!"

Сколько раз я вспоминал его слова по ночам, безуспешно пытаясь уснуть. В этой маленькой гостиничке на Кингс-кросс, в самом центре ночной жизни Сиднея, спать было невозможно. Окно номера выходило на одну из главных улиц, откуда доносились гудки автомобилей вперемежку с противными голосами зазывал, предлагающих прохожим посетить стриптиз. Я попробовал закрыть окно, но через четверть часа пришлось снова его открыть, иначе я бы просто задохнулся. Наконец я отказался от надежды уснуть и вышел на прогулку по ночным улицам. Полночь давно уже миновала, но улицы были полны народу. Рестораны и бары давно закрылись - в Сиднее спиртные напитки продают только с десяти утра до десяти вечера, но в многочисленных кафе и кабаре со стриптизом жизнь так и кипела. Как все изменилось с тех пор, когда я был здесь в прошлый раз! Куда подевалась эта пуританская Австралия, которая жила с оглядкой на еще более пуританскую "добрую старую Англию"?

В последние годы жизнь австралийцев начала все больше американизироваться. Это сказывается во всем: растет популярность американских кинофильмов, комиксов и стриптизов (хотя среди их посетителей преобладают иностранные туристы и американские солдаты, которые приезжают сюда на побывку из Вьетнама), в австралийской кухне все большее предпочтение отдается американским порционным блюдам. Но сильнее всего новые веяния проявляются в экономике. Австралийцы ездят в американских автомобилях, пьют кока-колу, едят американские консервы. Австралийское правительство отменило фунт как денежную единицу и ввело доллар, австралийскую армию вооружили американской военной техникой - и рослые австралийские солдаты в униформе и широкополых шляпах отправились воевать во Вьетнам.

Однако на смену английскому влиянию, преобладавшему до сих пор, приходит не только американское. Все сильнее проявляются типичные черточки континентальной Европы, привнесенные сюда иммигрантами. Пожалуй, больше всего это заметно в культурной жизни: концерты, выставки, художественные галереи постепенно становятся привычным явлением; в Сиднее даже строят оперный театр. Но влияние Европы можно обнаружить также и при посещении продовольственного магазина или ресторана. И даже наш брат чехословак порой чувствует себя здесь почти как дома: в некоторых ресторанах мы можем полакомиться отличным жарким из свинины или сардельками с луком, запивая их холодным пльзеньским пивом. Естественно, эти рестораны принадлежат нашим землякам.

Впрочем, обогащение выбора товаров в магазинах и блюд в ресторанах - не единственное изменение, подмеченное мной в Сиднее. Прежде всего, изменился весь облик самого города. Больше всего это заметно в Сити, деловой части города, где небоскребы и высотные здания растут как грибы после дождя. Строят здесь быстро и добротно, с многолетней гарантией. В отличие от многих наших новостроек здесь всюду царит образцовый порядок, а о чистоте и говорить не приходится. Бетон доставляют на стройки в бетоновозах, оборудованных мешалками. Каждая стройплощадка огорожена аккуратным забором, на котором красуется броский щит с названием фирмы, ведущей строительство, датой начала и сроком окончания работ.

Пожалуй, лучшим свидетельством широкого размаха строительства в Сиднее является самое высокое здание в Австралии - "Саммит"^*: цилиндрический небоскреб высотой 200 метров, причем три из пятидесяти его этажей упрятаны под землю. 3300 окон этого примечательного сооружения из железобетона и алюминия заделаны наглухо, так как во внутренних помещениях безукоризненно функционирует система кондиционирования воздуха. На верхнем этаже здания, куда вас мигом доставит один из девятнадцати скоростных лифтов, расположен ресторан, из окон которого открывается незабываемая панорама Сиднея. Усевшись в одно из удобных кресел, вы за час увидите весь Сидней до самого горизонта. Дело в том, что весь ресторан вращается и один оборот длится ровно час. Внутренние помещения в здании отличаются строгостью архитектурного решения. Большую часть "Саммита" занимают канцелярии всевозможных фирм и магазины. Интерьеры всех помещений, сданных в аренду, мебель, люстры, вазы и даже пепельницы должны быть заранее одобрены специальной комиссией. Разумеется, с этим предписанием должны были считаться и представители наших "Чехословацких аэролиний", бюро которых находится в этом здании.

^* ("Саммит" (англ. Summit) - вершина. )

Похоже, что здесь позаботились буквально обо всем. В подземных этажах - гаражи и стоянки для 400 автомобилей, в самом здании - торговый центр, театр, кино, выставочные залы, конференц-залы и даже картинная галерея. Строительство обошлось в 30 миллионов долларов. Но что удивительнее всего - "Саммит" был построен и сдан в эксплуатацию за четыре года!

В многоэтажных зданиях Сити бьется пульс деловой, культурной и политической жизни большого города - здесь расположены резиденции банков, учреждений, торговых компаний, роскошные магазины, кино и театры. Жилых домов здесь почти нет, сиднейцы предпочитают жить в небольших одноэтажных домах типа благоустроенной дачи с садом. Тысячи таких домиков образуют предместья, раскинувшиеся далеко кругом. Поэтому, если сиднеец вздумает навестить друзей, которые живут в другом конце города, ему придется проехать несколько десятков километров. Но жизнь в этих домиках, рассчитанных на одну семью, удобная и здоровая.

Число жителей Сиднея постоянно растет; вскоре оно достигнет трех миллионов. Лавина одноэтажных коттеджей разливается все шире. Все больше людей приезжают каждое утро в центр города в собственных автомобилях, автобусах или поездах. Как справиться с этим потоком, как рассеять все эти машины, пробивающиеся вперед по узким улицам Сити? Там, где позволяли условия, были построены скоростные автострады. С особым размахом была решена транспортная магистраль, ведущая к северной части города через знаменитый Харбор-бридж (Портовый мост). Но что можно сделать с улицами Сити? И наконец было принято единственно возможное решение: строительство метро.

Переговоры в Сиднее закончились, но у нас до сих пор нет разрешения на доступ в резервацию Арнемленд и на проведение научных исследований на ее территории. Добиться разрешения нелегко, часто случается, что в нем отказывают даже австралийским ученым. Разрешение выдает федеральное правительство, вернее, его министерство внутренних дел, которое занимается и Северной Территорией; но вопрос о разрешении зависит также от директора "Уэлфер Бранч" (Welfare Branch) - Управления по социальным вопросам, в том числе и по делам аборигенов, которое находится в Дарвине. Поэтому наш путь ведет сначала в Канберру, а затем в Дарвин.

Австралия, так же как и наша Чехословацкая Республика, является федеративным государством, и столица его - не Сидней и не Мельбурн, как многие ошибочно считают, а Канберра. Этот город с населением в 150 тысяч человек расположен примерно в 250 километрах от Сиднея и в 500 километрах от Мельбурна на так называемой Территории федеральной столицы, подчиняющейся непосредственно федеральному правительству, резиденция которого находится в Канберре. Мы решили ехать в Канберру поездом, невзирая на настоятельные уговоры друзей, которые советовали нам лететь самолетом: самолет покрывает это расстояние за час, а поезд - больше чем за четыре часа.

Вначале поезд-экспресс несся со скоростью восемьдесят километров в час, а то и больше, но постепенно он сбавил скорость настолько, что нам казалось, будто мы сидим в пригородном поезде Прага - Збраслав. Вагон подпрыгивал и раскачивался, словно кораблик в открытом море. Дорога была явно в плохом состоянии. Мы были рады, когда поезд остановился наконец на маленьком вокзале Канберры. Но напрасно мы осматривались в поисках автобуса или такси - ничего похожего здесь не было. Слоняясь по вокзалу, мы познакомились с одной из неприятных сторон австралийской жизни, а именно с мухами. Их назойливость была беспредельна, они набивались в нос и в уши, гроздьями облепляли глаза. Мы отмахивались изо всех сил, но вскоре поняли, что это бесполезно, и сдались. Наконец, через час такси отвезло нас в город. На второй же день мы убедились, что без машины в Канберре мы пропащие люди. Расстояния здесь - как и везде в Австралии - огромные; из одного конца города в другой около сорока километров.

Канберра тоже очень изменилась со времени моего последнего приезда. Когда я впервые побывал здесь в 1958 году, она производила впечатление гигантской стройплощадки. Тогда мне казалось, что, планируя строительство столицы, Австралия переоценила свои возможности и первоначальный проект ее никогда не будет реализован. Но мои опасения не оправдались. В центре города и в самом деле красуется большое искусственное озеро, а большинство запроектированных зданий сегодня уже используется по своему назначению. В Канберре мало улиц в обычном значении этого слова, окаймленных сплошными рядами домов. Повсюду, за исключением центра, разбросаны отдельные, часто очень эффектные здания, окруженные садами и парками.

Канберра - место пребывания федерального правительства и его ведомств, национальных научных учреждений и иностранных представительств. Здесь же находится и Австралийский институт по изучению аборигенов. Во время посещения института директор его, профессор Маккарти, обещал нам свою помощь. Искреннего восхищения достоин комплекс зданий Австралийского национального университета, в котором созданы все условия для работы студентов и ученых. Кстати, ничто не отвлекает их от занятий наукой - жизнь в Канберре течет довольно монотонно и кроме нескольких кинотеатров здесь не так уж много возможностей развлечься. Не удивительно, что на праздники люди предпочитают уезжать в Сидней или Мельбурн. Мы тоже не стали здесь засиживаться и, как только уладили свои дела, тут же вернулись в Сидней. Но на этот раз не поездом - забастовка железнодорожников заставила нас лететь самолетом.