На гавайских островах

Острова Тихого океана. Ослепительный блеск моря, вечно голубое небо, песчаные пляжи, коралловые рифы, шелестящие пальмы. Высокие стройные островитяне с бронзовой кожей целые дни проводят в рыбной ловле, танцах и песнях. Где только не встречали мы эту примелькавшуюся картину Гавайев! Гавайский архипелаг с его красивым, звучным названием часто выглядел земным раем. Достаточно одного лишь упоминания о Гавайских островах, чтобы нашему воображению начали рисоваться романтические картины. Но какова действительность? Что представляют собой Гавайские острова сегодня?

У меня была возможность выбора. По пути из Нью-Йорка в Сидней я мог остановиться на два-три дня либо в Сан-Франциско, либо в Гонолулу. Хотелось увидеть и тот и другой город. Оба они привлекали с одинаковой силой. Верх одержали научные интересы, и я выбрал Гавайские острова. Ведь в Гонолулу можно посетить всемирно известный музей Бишопа с обширной оллекцией полинезийской культуры. В Сан-Франциско во время стоянки самолета я успел написать лишь несколько открыток домой. Из всего города я увидел только современный аэропорт, который четко выделялся на фоне вершин Сьерра-Невады. Серебристый "Боинг - 707" авиакомпании "Пан - Америкэн" поднялся в воздух, и через несколько минут и Сьерра - Невада, и все западное побережье Соединенных Штатов исчезли из виду. От Гонолулу нас отделяло почти 4000 километров, которые наш самолет преодолел за четыре с половиной часа.

Это был необычайно спокойный полет на высоте 10 000 метров. Под нами внизу расстилался безбрежный океан, который на сей раз оправдал свое название "Тихий". Небо было совершенно чистое и ясное. Но вот показалась плотная белая пелена облаков, и мы уже у цели - под нами Гавайские острова. Приземлились на Оаху, наиболее населенном острове Гавайского архипелага, в международном аэропорту столицы пятидесятого штата США. "Гонолулу Интернэшнл Эйрпорт" - один из самых крупных и наиболее загруженных аэропортов акватории Тихого океана. Еженедельно отсюда отправляется более 300 самолетов. Аэропорт имеет связь не только с Американским континентом, но и с Австралией, Азией, Новой - Зеландией и многими островами Океании. Больше всего загружена линия Сан-Франциско - Гонолулу, на которой курсирует сто самолетов в неделю. В 1962 году аэропорт был перестроен. На это ушло 24 миллиона долларов, и теперь он может принимать самые мощные реактивные лайнеры.

Оаху встретил меня сияющим солнцем, улыбками высоких стройных девушек в длинных платьях, дарящих туристам в аэропорту традиционный венок из душистых цветов. Ласковое тепло, тропические запахи, женские улыбки пробудили во мне ощущение счастья и безмятежности. Однако это ощущение тотчас же исчезло, как только я вспомнил, что собираюсь провести здесь три дня, а в кармане нет и сорока пяти долларов. Я поинтересовался ценами номеров в гостиницах, и настроение совсем упало. Беспомощно стоял я перед зданием аэропорта и курил одну сигарету за другой. Улыбающаяся черноволосая красавица из туристического бюро обратила на меня внимание и поинтересовалась, не нужна ли мне помощь. Поколебавшись немного, я в нескольких словах описал свое положение. Она улыбнулась, вручила мне целую кипу проспектов и, попросив минутку подождать, направилась в туристическое бюро, чтобы позвонить куда-то по телефону.

"Не беспокойтесь, - сказала она, возвратясь. - Все будет в порядке. Вас поместят в мотеле, это совсем рядом. Номер там стоит недорого - всего десять долларов". Слова приветливой девушки вернули мне утерянное спокойствие. Вскоре за мной пришел микроавтобус из мотеля. Я поблагодарил девушку за любезность и еще раз был награжден ослепительной улыбкой. Шофер погрузил мой багаж в машину, и через несколько минут мы прибыли к одноэтажному зданию мотеля. До аэропорта и в самом деле было рукой подать.

Но только в мотеле я понял, почему номера здесь сравнительно дешевые. Почти каждые полчаса прямо над крышей с ревом пролетал самолет, и стены комнаты содрогались, как при слабом землетрясении. В первую ночь я не сомкнул глаз. Но через два дня я так привык к гулу самолетов, что перестал его замечать. В остальном же мое временное жилье меня вполне устраивало. В номерах были установлены кондиционеры, которые поддерживали постоянную температуру - около 18° С. Днем и ночью в мотеле был открыт просторный бассейн с кристально чистой водой.

Я заплатил за все время вперед, как это принято в американских гостиницах и мотелях, и в кармане у меня осталось четырнадцать долларов. Возникла мучительная проблема: как с такой мизерной суммой умудриться осмотреть остров и при этом выкроить деньги на еду, хотя бы раз в сутки. Домашние запасы - несколько колбасок, кусок салями и пара банок рыбных консервов - были израсходованы еще в Нью-Йорке. Я вспомнил, что д-р Мид дала мне адрес одного научного работника из музея Бишопа. Я позвонил ему, но в тот день научному работнику было не до меня - у него украли автомобиль, и он был в плохом настроении. В столовой мотеля за кружкой пива я познакомился с двумя американцами моего возраста, механиками аэропорта.

Один из них пригласил меня в поездку по острову.

Отправились мы рано утром. Было 30 мая, американцы отмечали День памяти погибших в войнах. Дороги были переполнены автомобилями. Казалось, все торопились уехать из города. Новенький форд моего знакомого мчал нас по асфальтированному шоссе со скоростью восемьдесят километров в час. Уже через четверть часа мы очутились среди плантаций ананасов и сахарного тростника. С небольшого холма открывался прекрасный вид на центральную равнинную часть острова. С обеих сторон возвышались горы. Их вершины прятались в белых облаках, хотя горы не были высокими (самая большая из них достигает всего 1200 м).

Гавайские острова - единственный большой архипелаг Океании на севере от экватора. Все его острова вулканического происхождения. Они представляют собой цепь вершин грандиозного подводного горного хребта, протянувшегося с северо-запада на юго-восток на несколько тысяч километров. Подножие хребта находится на глубине 4000 - 4500 метров, но некоторые вершины поднимаются более чем на 4000 метров над уровнем океана. Из двадцати островов архипелага заселено всего семь. Самый большой из них - остров Гавайи, занимающий более 10 тысяч квадратных километров, самый маленький - Кауаи, его площадь свыше 1400 квадратных километров. Остров Оаху по своей величине (более 1500 кв. км) занимает шестое место, однако на нем живет шестьсот двадцать из семисот пятидесяти тысяч жителей этого штата США.

Мой спутник предложил перекусить в ресторане, построенном в типично полинезийском стиле. Он посоветовал взять свежий ананас, который после того, как его посолили, имел, как ни странно, отличный вкус. Ананасы наряду с тростниковым сахаром составляют основу экспорта островов. Под плантациями ананасов занято свыше 30 тысяч гектаров, и они дают два урожая в год. Их вывозят свежими или консервированными не только в США, но и в другие страны мира - благодаря превосходному вкусу они пользуются большим спросом. Тростникового сахара Гавайи вырабатывают свыше миллиона тонн в год, то есть примерно пятую часть всей продукции Соединенных Штатов.

Перекусив, мы продолжали путь к северному побережью, окаймленному, как и остальные части острова, цепью живописных песчаных пляжей. Большинство этих пляжей рассчитано на туристов. Ведь доход от туризма - основной источник существования жителей островов. Только Оаху ежегодно посещает свыше 600 тысяч туристов; для них здесь построено сто шестьдесят отелей на 11 тысяч мест. Самый известный пляж - Ваикики на южном побережье к востоку от Гонолулу; сюда приезжают отдыхать миллионеры с Американского континента. Однако, я имел возможность убедиться, что этот пляж отнюдь не самый красивый на острове. Лично я отдал бы предпочтение менее фешенебельным, более пустынным пляжам на северном и восточном побережье. Там, правда, нет таких роскошных отелей, но вода такая же прозрачная и песок такой же мелкий и чистый, как и на Ваикики. Мы искупались на одном из таких пляжей. Рядом с нами смуглый добродушный гаваец ловил рыбу. Он предложил нам свой улов. Разумеется, бесплатно. К его огорчению, мы отказались - нам предстоял долгий путь, и рыба при такой жаре наверняка бы испортилась.

Коренных гавайцев на островах не так много. Иностранцы обычно удивляются, узнав, что больше всего на Гавайях японцев - около 40 процентов населения. За ними идут американцы и европейцы - 23 процента. И только на третьем месте гавайцы - 17 процентов, остальная часть - китайцы и прочие переселенцы. В действительности же гавайцев еще меньше, так как, по данным американской статистики, к ним относятся метисы и все лица, которые хотят считать себя гавайцами.

К иностранцам жители Гавайев относятся удивительно сердечно и приветливо. Обратитесь с вопросом к первому встречному, и он не только все вам объяснит, но еще и подвезет вас до гостиницы или улицы, которую вы ищете, и, как правило, бесплатно. Впрочем, особенно удивляться здесь нечему. Ведь туризм для островитян - основной источник дохода. И именно здесь, как нигде, действует неписаный закон: "Наш клиент - наш господин!" Жители островов изо всех сил стараются угодить туристам, оставить у них самые лучшие впечатления, чтобы они приехали еще раз.

С традиционным венком и со словами "алоха" - "до свидания, приезжайте еще", очаровательные девушки из туристических бюро провожают туристов. Поэтому остров Оаху получил второе название - остров Алоха.

По извилистой дороге мы ехали вдоль северного побережья и выбрались, наконец, на шоссе Пали Роуд, которое привело нас в горы. Какой прекрасный вид открывался оттуда! Вдали перед нами раскинулся Гонолулу - столица штата Гавайи, самый крупный город архипелага с населением в треть миллиона. Силуэт города в последнее время быстро меняется - высотные здания растут здесь не по дням, а по часам. Мы спустились вниз и подъехали к гавани. Отсюда Гонолулу виден как на ладони. Впереди был порт - самый большой в Океании: за год через него проходит семь миллионов тонн груза. За нами на фоне зеленых склонов гор с вершинами в облаках высились городские небоскребы.

Мы собрались возвращаться, когда мой спутник вдруг предложил съездить в торговый центр Ала Моана.

"Вам обязательно надо побывать там. Ведь это один из самых больших универмагов в мире", - сказал он.

То, что я увидел, превзошло мои ожидания. На осмотр магазинов (их здесь были десятки) я потратил два часа и успел оглядеть лишь ничтожную часть товаров, привезенных сюда со всего света. Возможности выбора неограниченные: дешевый ширпотреб и предметы роскоши, безвкусные сувениры и последние новинки фото и радиотехники. Это огромная ярмарка, открытая круглый год. Интересно и практично современное архитектурное оформление международного торгового центра. Большинство магазинов находится по обеим сторонам тенистых аркад, в которых расположены водоемы, фонтаны и пальмовые аллеи. Огромная стоянка для автомобилей с хитроумной системой въездов и выездов была забита доотказа. Казалось, что сегодня сюда съехались жители со всего Оаху. Заметив, что я поражен нашествием автомобилей, американец улыбнулся.

"Что же здесь особенного? - сказал он в ответ на мой молчаливый вопрос. - Один автомобиль у нас приходится в среднем на 2,3 жителя. Пешком здесь почти никто не ходит. Поэтому и городской транспорт не бог весть на каком уровне. Автобусы ходят довольно редко".

По пути в мотель мы остановились в музее Бишопа. Он располагает самыми полными в мире коллекциями, отражающими быт и культуру народов островной части Тихого океана, и прежде всего, конечно, Полинезии. Музей основал в 1889 году Чарльз Рид Бишоп в память о своей покойной супруге принцессе Пауахи, дочери Камеамеа I, объединившего когда-то весь Гавайский архипелаг, правнучке короля острова Гавайи Каланиопуу, правившего островом, когда к нему в 1778 году пристал мореплаватель Джемс Кук. Тишина и сумерки в залах музея резко контрастировали с оживленным движением на Ала Моана. Перед витринами с величайшими сокровищами гавайской и полинезийской культуры прохаживалось лишь несколько американских туристов, - большинство их сегодня отдало предпочтение солнцу и пляжу. Прохлада залов музея освежала. Я как бы перенесся в совершенно другой мир: загадочно усмехались божки Тики, в витринах висели мантии и шлемы гавайских королей, сделанные из желтых перьев редчайшей птицы момо. Прекрасные образцы тапы, материи из луба, изготовленной умелыми руками гавайских мастериц. Оружие, украшения, предметы домашнего обихода. Знаменитое каноэ с балансиром соседствовало с каретой конца прошлого века. Невероятно длинные куски материи - одежды знатных женщин и рядом простой передник гавайского воина. Свидетели славного прошлого гавайского народа.

Передо мной пестрой лентой разворачивалась красочная история Гавайев. Европейцы открыли острова лишь во второй половине XVIII века. Знаменитый английский мореплаватель Джемс Кук, впервые причаливший в 1778 году к берегам Гавайев, погиб на острове в роковой схватке с местными жителями через год после своего открытия. В то время Гавайский архипелаг был политически расчленен. Среди вождей разных островов возникали бесконечные войны. На рубеже XVIII - XIX веков самый сильный из гавайских вождей Камеамеа I положил конец раздорам. Постепенно он подчинил своему влиянию все острова и стал первым гавайским королем. Его преемники правили до 1893 года, когда были свергнуты революцией, инсценированной Соединенными Штатами. Практически это был конец самостоятельности Гавайев. Несколько лет спустя американцы присоединили острова к США и провозгласили их своей территорией. Только в 1959 году Гавайи официально стали пятидесятым штатом США^*.

^* (Из-за недостатка места в книге я не делаю более подробный экскурс в историю гавайского народа, которая была очень интересно описана в книге Иржи Баума "Гавайи" (Прага, 1958). - Прим. автора.

Советский читатель может познакомиться с историей гавайцев по книге Д. Д. Тумаркина "Гавайский народ и американские колонизаторы" (М., 1971). - Прим. ред. )

Американцы с самого начала оценили выгодное стратегическое положение островов и начали строить здесь военно-морские, а позднее и авиационные базы. Самая большая из них - Перл-Харбор - сыграла важную роль во второй мировой войне. Бухта, или большой сильно расчлененный залив Перл-Харбор, находится на южном побережье Оаху, недалеко от Гонолулу и соединена с океаном узким проливом. Американцы начали обосновываться здесь в конце прошлого столетия, а в начале XX века превратили Перл-Харбор в свою военную базу. Однако Перл-Харбор имел существенный недостаток - небольшую глубину пролива, ведущего в океан. Глубина в три метра была недостаточна не только для больших военных, но и для средних судов. Доступ к одной из лучших естественных гаваней мира преграждали песчаные мели и коралловые рифы. Поэтому в 1910 - 1911 годах американцы прорыли канал глубиной 20 - 25 метров, длиной 8 километров и шириной 45 - 55 метров. С той поры Перл-Харбор стал важнейшей в Тихом океане американской военно-морской базой. В 1934 году сюда прибыла первая эскадрилья американских бомбардировщиков и Перл-Харбор превратился и в авиационную базу. Накануне второй мировой войны он по праву считался наиболее укрепленной и оснащенной военной крепостью в северной части Тихого океана.

Наступило 7 декабря 1941 года. В Перл-Харборе, как в Гонолулу и на всех Гавайях, начиналось обычное воскресное утро. Ровно в шесть утра по гавайскому времени, когда на судах американской военной тихоокеанской флотилии, стоявшей в порту на якоре, начался подъем, с шести японских авианосцев, проходивших на расстоянии около 320 километров к северо-востоку от острова Оаху, стартовало 353 боевых самолета. Их курс был на Перл-Харбор, цель: уничтожить американский тихоокеанский военный флот и авиацию и все военные объекты в районе порта! Ничего не подозревавшие американские моряки и летчики спокойно завтракали. Затем большинство из них отбыло на берег на традиционное воскресное богослужение. В 7.55 на порт упали первые японские бомбы. За два часа в результате неожиданного налета японцев был уничтожен цвет американской тихоокеанской флотилии и подавляющая часть военной авиации Оаху.

Последствия японского налета были ужасны. Из 97 кораблей, стоявших в то утро в порту, 18 были потоплены или сильно повреждены. Наиболее сокрушительный удар был нанесен линейным кораблям тихоокеанской флотилии - затонувшими оказались линкоры "Калифорния", "Мэриленд", "Оклахома", "Теннеси", "Западная Вирджиния", "Аризона" и "Невада". Такая же судьба постигла и авиацию. Из 398 самолетов, расположенных на авиационной базе Перл-Харбор, после японского налета сумели подняться в воздух лишь 38. Но десять из них тут же были биты. За два часа американцы потеряли 2341 человека, 1143 - было ранено. Японцы потеряли только 29 самолетов, 6 подводных лодок (в том числе 5 небольших, каждая с экипажем два человека), 55 летчиков и 9 моряков.

Как вообще могло произойти такое внезапное нападение? Неожиданность удара японских сил стала возможной из-за недостатков в работе американского командования и организации разведки. Когда после налета американцы подсчитывали потери, они обнаружили, что японцы случайно не подожгли склады с бензином и топливом. Это было основной ошибкой в стратегии их налета. К тому же, к счастью для американцев, во время налета три авианосца и все подводные лодки были за пределами Перл-Харбора и им не причинили никакого ущерба. Вскоре после японского вторжения американское командование бросило все силы и средства на то, чтобы как можно быстрее восстановить боевую готовность затонувших и поврежденных судов. За три месяца удалось отремонтировать пострадавшие корабли, за исключением "Юты", "Аризоны" и "Оклахомы". После ремонта эти корабли в составе эскадрильи начали военные действия против японского военного флота и нанесли ему тяжелые потери. Быстрое восстановление боеспособности американского военного флота на Тихом океане и военной авиации предотвратило новый налет, который позволил бы японцам оккупировать Гавайские острова и ряд других важных островов Тихого океана. Через 1351 день после коварного японского налета на Перл-Харбор, 2 сентября 1945 года на американском линейном корабле "Миссури" в Токио был подписан акт о безоговорочной капитуляции Японии. Американцы взяли реванш за Перл-Харбор.

Ну, а каков Перл-Харбор сегодня, почти тридцать лет спустя после японского налета?

На острове Оаху - обычное утро. Кажется, солнце палит еще сильнее, зелень тропических лесов еще сочнее, а голубизна моря намного ярче, чем вчера. Мои друзья с утра улетели небольшим самолетом на соседний остров Кауаи. Они звали меня, но я отказался. Мне хотелось посетить на острове Оаху место, о котором я столько слышал и читал: Перл-Харбор. По карте это было недалеко от моего мотеля - каких-нибудь три-четыре километра. Я взял сумку с фотоаппаратами и отправился пешком, шагая по обочине шоссе. Когда я собирался на эту прогулку, мне и в голову не приходило, что я привлеку всеобщее внимание. Дело в том, что я оказался на дороге единственным пешеходом. Мимо проезжали десятки автомобилей, водители которых, поровнявшись со мной, замедляли ход. Некоторые останавливались и спрашивали, что случилось, предлагали помочь отремонтировать мою машину. Я отвечал, что никакой машины у меня нет и что я просто-напросто иду пешком в Перл-Харбор. Они недоверчиво качали головой и отъезжали. Минут через двадцать ходьбы по палящему зною возле меня остановился парень в открытом кабриолете. После обычных вопросов он предложил подвезти меня до Перл-Харбора. Я с удовольствием согласился.

У набережной стоял на якоре небольшой катер американского военного флота. Его обслуживали моряки в белоснежных наглаженных формах. С группой туристов я поднялся на катер. Прямо перед нами на знаменитом острове Форд находилось здание из белого камня, над которым развевался американский флаг. Это был мемориальный комплекс "Аризона", сооруженный в 1962 году над останками этого линейного корабля. Недалеко от катера с левой стороны стояла на якоре небольшая военная флотилия во главе с огромным авианосцем. Я вытащил фотоаппарат, чтобы сфотографировать ее, но моряк вежливо напомнил мне, что фотографировать разрешается только затопленные корабли. Через минуту катер был уже полон, и мы отчалили от берега. Перед нами расстилалась спокойная водная гладь. От дуновения ветра по заливу шла мелкая рябь волн, дробившихся об опоры памятника, к которому мы приближались. Вскоре можно было уже рассмотреть во всех подробностях башни и вентиляторы затонувшего корабля. А где-то под нами, на глубине одиннадцати метров, лежала сама "Аризона".

Кто-то из туристов бросил в воду венок из белых цветов. Венок тихо плыл по спокойной глади залива, вокруг него роилась стайка серебристых рыбок.

В полночь наш самолет вылетел в Сидней. До аэропорта меня провожали новые друзья. На прощание мы выпили по стакану вина и я получил в подарок несколько прекрасных венков. Когда "Боинг" взмыл в темноту ночи, у меня в ушах все еще звучало прощальное "алоха", но мысли мои были далеко, в Австралии, где экспедиционная колонна уже направлялась к Дарвину.