Дарвин празднует юбилей

Ночной перелет из Гонолулу в Сидней был худшим из всех, какие я когда-либо совершал. Порывы ветра над экватором раскачивали и швыряли могучий "Боинг", как корабль в разбушевавшемся море. Самолет то и дело проваливался вниз на десятки метров. Пассажиры реагировали на это по-разному. Я решил прибегнуть к проверенному средству - попросил у стюарда двойное виски с содовой и таблетку снотворного. Испытанная комбинация не подвела меня и на этот раз - через несколько минут я крепко спал. Проснулся я утром, когда бортпроводники начали разносить завтрак.

Сидней встретил меня не голубым небом и сияющим солнцем, Жак Гонолулу, а моросящим дождем и пронизывающим холодом. В гостиничном номере мне пришлось включить электрокамин - через щели в окнах дуло, а на улице было не больше 6 - 8°С. Поэтому я решил сократить пребывание в Сиднее до минимума и поскорее вылететь в Дарвин, чтобы подготовить там все необходимое к приезду экспедиции.

В Дарвин я прилетел 12 июня - в разгар празднеств по случаю столетия со дня его основания. В город прибыл военный оркестр, и на субботу было объявлено торжественное шествие горожан по главным улицам. Ожидалось участие жителей не только Дарвина, но и отдаленных скотоводческих станций и других населенных пунктов. Приглашены были также несколько групп аборигенов из правительственных поселений и миссий.

"Такую возможность упускать нельзя, - сказал пан Костка, снова предложивший мне после сердечных приветствий свое гостеприимство. - Говорят, здесь будет на что посмотреть".

Я послушался его совета и в субботу вышел из дома пораньше. По обеим сторонам Смит-стрит уже стояли толпы зрителей, нетерпеливо ожидавшие начала шествия. Наконец послышались звуки марша и появились военные оркестранты в белых мундирах. За ними следовали горожане в красочных костюмах, аллегорические повозки переселенцев, полуобнаженные аборигены, шоколадно-коричневые тела которых были раскрашены разноцветной глиной. Меньше чем через час шествие, напомнившее мне наши традиционные первомайские демонстрации, закончилось, и зрители начали медленно расходиться. Через полчаса улицы, раскаленные ярким солнцем, опустели совсем. Но празднества, в том числе культурные и спортивные мероприятия, будут продолжаться весь год.

С точки зрения европейца, сто лет - не такой уж большой срок. Но для Австралии это уже много. Ведь история колонизации Австралии европейцами не насчитывает и двух столетий. Первое европейское поселение было основано здесь только в 1788 году. Однако за неполные двести лет австралийцы успели сделать необычайно много. Заселение Северной Территории во многом похоже на заселение Техаса. Разница лишь в том, что колонизация Техаса протекала в прошлом веке. Но это весьма существенно. Ведь свой Техас - Северную Территорию - Австралия открывает, завоевывает и заселяет по нынешний день.

В этом вы можете убедиться на каждом шагу. Здесь прокладывают дороги, строят новые города и поселки, открывают новые рудники и карьеры, создают новые фермы. Австралийцы начинают понимать, какую ценность для них представляет Север. Эта огромная засушливая территория, по площади в два с половиной раза больше Франции, только еще ждет своего настоящего открытия. В ее недрах геологи находят все новые источники сырья, минеральных богатств, а экономисты Сиднея и Канберры уже подсчитывают доходы, которые может принести эта новая земля, и собираются превратить ее в одну из наиболее важных сельскохозяйственных областей южного полушария. Так что вскоре скотоводы "техасской" Австралии смогут соперничать на мировом рынке даже с аргентинскими скотоводами.

Главный порт Северной Территории - Дарвин - еще совсем молодой город. Но его краткая история богата, колоритна и полна бурных событий. Европейцу здесь было нелегко. Сырой тропический климат, заросли дикого кустарника, настороженность местных жителей, огромные расстояния до ближайших центров цивилизации - все это наложило определенный отпечаток на историю края.

Юг и особенно юго-восток континента по своим природным условиям были европейцам намного ближе, чем тропический север. Однако находились смельчаки, пытавшиеся поселиться в этих суровых краях.

В 1820 году, через 32 года после основания Сиднея и самой ранней английской колонии на Австралийском континенте - Нового Южного Уэльса, капитан Гордон Бремер причалил на корабле "Тамар" к северу Австралийского побережья на полуострове Коберг в Порт-Эссингтоне. Он объявил его владением Великобритании и на острове Мелвилл основал поселение Форт-Дандас. Но просуществовало оно недолго, и уже через четыре года опустело. Неудачной была и попытка лейтенанта Стоукса основать поселение в Рафлс-Бей в 1827 году. Только третья попытка оказалась более или менее удачной - помогла опытность капитана Гордона Бремера, который в исследовании Североавстралийского побережья уже не был новичком.

В 1838 году он был послан правительством на север с заданием основать там военный пост и порт, благодаря которым англичане рассчитывали закрепиться в Северной Австралии, опасаясь возможной конкуренции со стороны французов. Они хотели превратить будущий порт в опорную базу по снабжению британских кораблей, проходящих мимо Североавстралийского побережья на юго-восток континента. Капитан Бремер с солдатами вырубил буш и действительно основал в Порт-Эссингтоне военный пост и построил небольшую пристань, которой, однако, пользовались мало: редко находились капитаны, рисковавшие пуститься в опасное и трудное плавание через Торресов пролив. Вопреки ожиданиям англичан французы у Порт-Эссингтона не появились. Если бы это случилось, небольшая группа английских солдат, имевшая на вооружении лишь несколько пушек, вряд ли смогла бы помешать французскому военному флоту плыть дальше или даже захватить все побережье. Спустя некоторое время власти в Сиднее решили отказаться от Порт-Эссингтона: расходы на содержание базы казались им слишком высокими. И в один прекрасный день капитан Бремер снарядил своих солдат, погрузил пушки на корабль и отплыл в Сидней. Так через одиннадцать лет после основания прекратило свое существование самое северное европейское поселение в Австралии.

Многие годы у ее северных берегов не появлялись британские корабли. Лишь в 1864 году англичане предприняли еще одну попытку колонизации Северной Австралии, основав поселение в Эскейп-Клифс недалеко от устья реки Аделейд. Это было два года спустя после того, как Стюарт пересек материк. Но и это поселение через три года опустело.

Казалось, европейцам никогда не удастся закрепиться на севере Австралии. Но колонисты были мужественны и упорны. Через два года после того, как перестало существовать поселение в Эскейп-Клифс, южноавстралийский правительственный служащий и землемер Джордж Гойдер основал новый населенный пункт на месте нынешнего Дарвина. Впоследствии он вырос в город и был назван в честь тогдашнего премьер-министра Великобритании лорда Пальмерстона. Это название город сохранял До 1911 года, когда был переименован в Дарвин.

История Дарвина, как и всего Севера, богата событиями. Особенно сложными были первые годы его существования. В Дарвин съезжались искатели приключений со всей Австралии с единственной целью: быстро разбогатеть. Это были годы афер, Коррупции, попоек, раздоров между поселенцами и эксплуатации исконных австралийцев. Вскоре после основания города было найдено золото и другие богатства. Но в течение довольно длительного времени эти богатства не использовались в интересах самой Австралии, ее экономического развития. Полезные ископаемые хищнически разграблялись. Заброшенные рудники и горы пустой породы были немыми свидетелями вторжения европейской цивилизации. В 70-х годах на дарвинские рудники привезли первых китайских кули, которых заставляли работать за нищенское вознаграждение.

С их приходом возникла расовая проблема, что в результате привело к запрещению иммиграции для лиц неевропейского происхождения. Так было положено начало политике "белой Австралии", Австралии без цветных. Не все австралийцы, правда, придерживались этой политики, не все были склонны думать, что китайцы и другие неевропейские переселенцы - причина всех несчастий в стране. Например, в 1883 году губернатор Дарвина как-то заявил, что "китайцы были хорошими гражданами, соблюдавшими законы". Некоторые события истории города подтвердили справедливость его слов. В течение многих лет старостой Дарвина был господин Гарри Чан, гражданин китайского происхождения. Когда в 1969 году он умер, проводить его в последний путь пришли многочисленные толпы граждан Дарвина, искренне сожалевших о кончине этого честного человека.

В 1911 году власти штата Южная Австралия передали Северную Территорию, которая тогда им подчинялась, федеральному правительству в Канберре. Но эта мера не решила многочисленных проблем. Однажды дело дошло до того, что возмущенные жители Дарвина заставили правительственного губернатора покинуть город; это событие иногда называют "дарвинской революцией". Во время первой мировой войны Дарвин, как и вся Австралия, оказался в стороне от военных действий. Потом наступили тридцатые годы. Федеральное правительство начало понимать стратегическое значение Севера страны, и в частности Дарвина. Приближалась вторая мировая война. Над Австралией нависла угроза военного нападения со стороны Японии. Меры, принятые для обеспечения безопасности на Севере континента, оказались недостаточными. Сингапур капитулировал, японцы заняли Индонезию и начали оккупировать Новую Гвинею. После падения Порт-Морсби вторжение японцев в Астралию казалось неотвратимым.

19 февраля 1942 года на Дарвин упали японские бомбы. Японцы как бы повторили известный налет на Перл-Харбор, но в меньших масштабах. Это не представляло для них никаких трудностей. Австралийская авиация не могла сопротивляться: на местной авиационной базе было всего десять американских истребителей устаревшей конструкции. Все они были уничтожены. 88 японских военных самолетов бомбили порт и авиабазу. Городу и порту был нанесен значительный ущерб. Уничтожено портовое оборудование, затоплено восемь судов, стоявших на якоре в рту. При налете погибло 243 человека, 300 ранено. Так закончилось первое в истории вооруженное нападение на Австралийский континент.

Когда на Дарвин упали первые японские бомбы, австралийцы остро ощутили свою беспомощность и беззащитность. Поэтому в лучае японского вторжения в Северную Австралию правительство решило не оказывать сопротивления и защищать только самые заселенные и экономически развитые области на юге и юго-востоке континента. Но, к счастью, вторжения не случилось. После двух сражений в Коралловом море и у острова Мидуэй, во время которых основная часть японского военного флота пошла ко дну, японцы уже не могли готовить нападение на Австралию. Обстоятельства круто изменились, японское наступление было приостановлено. В Австралию пришли американские войска. Совместно с австралийскими они быстро создали на Севере ряд авиационных баз, откуда предпринимались ответные удары по японским военным силам. Постепенно Дарвин стал превращаться в крупную военно-морскую и авиационную базу. А когда солдаты построили шоссе Стюарта, улучшилось и сообщение с югом страны, которое до сих пор оставляло желать лучшего.

Подлинные масштабы опасности, нависшей над Австралией в 1942 году, я осознал лишь при осмотре остатков прибрежных укреплений в Ист-Пойнте и Дарвине. Со времен первой мировой войны там стоят две морские пушки, дула которых обращены в сторону моря. Тогда жителям Дарвина, к счастью, не с кем было сражаться. Но в 1942 году эти пушки вряд ли смогли бы помешать японцам высадиться на берег. Бетонная башня, предназначенная для третьей, самой тяжелой пушки прибрежной батареи, пуста. После войны, когда во всем мире не хватало стали, австралийцы продали пушку японцам. Странная ирония судьбы!

Во время войны австралийцы остро почувствовали односторонность развития народного хозяйства страны и свою экономическую зависимость от Великобритании. Чтобы преодолеть этот прорыв, они начали ускоренно развивать промышленность. Появились сотни новых фабрик, возникли новые отрасли промышленности. Начались систематические геологические изыскания на огромных территориях страны и поиск новых минеральных богатств с целью их интенсивной разработки. После войны в Австралию потянулись десятки тысяч переселенцев из Европы, надеявшихся обрести здесь новую родину и использовать новые возможности, которые не могла предоставить им разоренная Европа. Процесс бурного экономического развития захватил также австралийский север, изменив и облик Дарвина.

После войны Дарвин был быстро восстановлен. Реконструирован и расширен порт, в настоящее время - лучший на всем северном побережье Австралии. Сюда заходят, в основном, японские суда. Они привозят промышленные товары и увозят железную руду, свинец, медь и другое сырье. То, что японцам не удалось сделать во время войны, они осуществили после ее окончания. Япония завоевывает Австралию экономически, причем весьма успешно. Японские автомобили теснят на австралийском рынке английские, а японские транзисторные приемники и фотоаппараты уже давно завоевали на нем ведущие позиции. Ассортимент импортируемых японских товаров постоянно расширяется.

"Надеюсь, мы не доживем до того времени, когда будем ввозить из Японии и пиво", - сказал мне с оттенком горькой иронии один из дарвинских жителей.

Когда-то маленький провинциальный городок, Дарвин вырос в город с двадцатью семью тысячами жителей, с красивыми современными зданиями, с большим морским портом и важным международным аэропортом. И он имеет все предпосылки для дальнейшего роста и развития. Север становится все более популярным. "Поежайте на Север, там можно заработать", - сказала моему другу одна пожилая женщина в Сиднее. Она права. Заработки на севере гораздо выше, чем в южных областях Австралии (иногда в два раза), намного лучше там и с работой.

Меняется не только внешний облик города, но и образ жизни его обитателей. Теперь у них остается больше времени на развлечения, чем раньше. Свой столетний юбилей Дарвин отмечает рядом культурных мероприятий довольно высокого уровня. В их числе конкурсы песен и танцев, введенные двадцать лет тому назад переселенцами - уэльскими шахтерами.

Наступает последний вечер конкурса. Просторный зал ратуши, украшенный пальмами и цветами, забит до отказа. На улице душная тропическая ночь. Вентиляторы под потолком создают в зале приятную прохладу. Избранная публика города одета несколько иначе, нежели в Европе. Большинство мужчин в шортах, белых рубашках с короткими рукавами и галстуком, на ногах светлые гольфы. Лишь некоторые в длинных брюках. На женщинах короткие светлые платья, на головах широкополые шляпы. Среди зрителей можно увидеть и аборигенов с детьми - в этом году они во второй раз принимают участие в конкурсе. Школьники исполняют песни, мужчины - танцы.

Интересно наблюдать за зрителями. Преобладают лица с крупными резкими чертами. В них чувствуется твердость, мужество, решительность, готовность бороться с повседневными заботами и трудностями. Эти люди в большинстве своем прожили суровую жизнь, полную жестокости и самоотвержения, - жизнь на австралийском севере. Она закалила этих людей, и им не страшны любые жизненные невзгоды. Среди них шахтеры, администраторы, учителя, полицейские, работники торговли, дорожные рабочие, аборигены, скотоводы на фермах - простые люди Северной Территории.

И однако приживаются здесь далеко не все. После нескольких месяцев или лет жизни на фермах, скотоводческих станциях или в правительственных поселениях для аборигенов многие возвращаются назад в большие комфортабельные города Юга и Юго-Востока. Остаются лишь те, кто не боится трудностей жизни в буше. В них будущее этого края, будущее Северной Территории.