"Классический" период истории Кипра (1050-330 гг. до н. э.)

Значимость второго этапа кипрской истории оценивается по-разному. Для одних наиболее важен качественно более высокий уровень материальной культуры, рожденный переходом к использованию железных орудий. Другие подчеркивают специфику политической действительности, связанную с заметной ролью Кипра в экспансионистских планах правителей различных ближневосточных империй. Но еще более важна цивилизационная устойчивость кипрского общества, ориентированного на сохранение традиций микенской политической и духовной культуры.

Оказавшись в связи с движением "народов моря" в самом центре общественной жизни Восточного Средиземноморья, Кипр испытывал все более сильное и резкое по своей направленности воздействие соседей. Финикийцы (с X в. до н. э.), ассирийцы (с конца VII в.), египтяне (с VI в.), персы (с VI- IV вв.) - все они пытались подчинить Кипр своему влиянию. Однако реакцией жителей острова был устойчивый консерватизм, предполагающий следование уже сложившимся традициям в быту, искусстве и политике. В то время как в самой Греции уже рождалась система городов-государств (полисов), киприоты остались верны ахейским политическим порядкам. На острове продолжало существовать несколько воинственных монархий, вся власть в которых принадлежала царям; они же выступали в качестве главных религиозных лиц. Полисы довольно быстро отказались от военных колесниц в пользу пеших солдат - гоплитов, но армии Кипрских государств вплоть до начала V в. до н. э. все еще продолжали использовать колесницы.

Столь же последовательно жители острова сохраняли приверженность к частной собственности и иммунитетам, хотя эти принципы явно противоречили порядкам в тех ближневосточных монархиях, которые претендовали на верховенство над островом. Симптоматично и стремление киприотов к сохранению старой слоговой письменности, хотя с VIII в. широкое распространение получило алфавитное письмо. Столь же показательна их апелляция к героическому прошлому ахейцев, запечатленному в гомеровском эпосе. Продолжая традицию Гомера, местный поэт VIII в. Стасинос создал "Кипрские сказы", которые до нас дошли лишь в отрывках. Они представляли собой как бы вступление к "Илиаде", повествующее о том, как Афродита, богиня Кипра, была признана Парисом самой красивой из богинь, что и послужило толчком к началу Троянской войны.

Другой отличительной чертой жизни киприотов можно считать их космополитизм. Если для полисного общества было характерно четкое размежевание между греками и варварами, лишенными прав гражданства, то на Кипре греки и варвары постоянно смешивались и пользовались практически равными правами. Негреческие общины на острове воспринимались скорее как соседские, нежели как вражеские.

Названные особенности кипрского общества позволяют лучше оценить взаимоотношения местного населения с теми иноземцами, которые стремились подчинить остров своему влиянию. Первыми оценили выгодное положение и природные богатства Кипра финикийцы, семитоязычные жители городов-государств сирийского побережья, которые с конца II - начала I тысячелетия до н. э. активно вели морскую торговлю и одновременно основывали свои колонии и фактории по всему Средиземноморью. Гонимые нехваткой плодородных земель, теснимые могущественными соседями, в частности ассирийцами, они нашли на Кипре благоприятные условия для своей коммерческой деятельности и весьма быстро перешли от обычного торгового обмена к колонизации. Первое поселение, относящееся к XI в. до н. э., было основано выходцами из крупнейшего финикийского города Тира в Китионе (ныне Ларнака). В дальнейшем финикийские фактории появились в Идалионе и Лапефе.

Новые поселенцы занимались выплавкой металла, изготовлением медной и керамической посуды, различного инвентаря и вооружения. Но особенно важна была их роль в расширении торговых связей Кипра, достигших Сардинии и Испании. Поскольку эти контакты приносили большой доход, отношения между местным населением и финикийцами долго оставались вполне дружественными.

Процветающий Кипр привлек внимание и ассирийцев, которые к концу VIII в. до н. э. распространили свою власть на Палестину, Сирию и Финикию. В 709 г. и Кипр был вынужден признать свою зависимость от них. В честь этого события ассирийский царь Саргон II соорудил стелу в Китионе, в которой с гордостью сообщал о подчинении ему кипрских царей: "Я заставил смириться их... и они целовали мне ноги". Фактически, однако, десять местных монархов - "тиранов", по выражению Геродота, - сохранили достаточную самостоятельность в рамках Ассирийской державы. К тому же и само владычество наследников Саргона длилось менее 50 лет. Примерно в 663 г. до н. э. Кипр вновь обрел независимость, которую ему удалось сохранять около столетия. Именно в это время остров обрел свою' мореходную славу, здесь был создан особый тип легких судов, называемых керкурами. Высшего расцвета достигли и кипрская культура и искусство, что подтверждается богатейшими находками археологов при раскопках так называемых царских гробниц в Саламине, некрополей в Амафунте, Китионе и других местах.

После окончательного распада Ассирийской империи крупнейшей державой Ближнего Востока вновь на короткое время стал Египет. В 569 г. до н. э. фараон эпохи Нового царства Амасис утвердил свою власть над Кипром. Однако еще через четверть века (545 г.) ситуация на острове вновь переменилась, ибо кипрские властители признали своим верховным сюзереном царя ахеменидской Персии Кира II, обязавшись платить дань и предоставлять в его распоряжение свои войска. Тем самым они надеялись сохранить свой полунезависимый статус. Но эти расчеты не оправдались. Дарий I, вступив в 522 г. на престол, включил Кипр наряду с Сирией и Финикией в пятую сатрапию своей империи, ставшей первой в истории мировой державой, простиравшейся от р. Инд до Эгейского моря и от Армении до Нильских порогов. Каждая из сатрапий обязана была платить центру строго определенную денежную сумму. С пятой сатрапии Дарий должен был получать 300 талантов серебра (в каждом таланте - 33,5 кг), или около 3% общей суммы поступлений.

Дарий ввел и единую для всей державы монетную единицу - золотой дарик, но обычным средством обмена служили серебряные монеты, чеканившиеся от его имени в сатрапиях. Свою монету с конца VI в. чеканили и кипрские монархи. По внешнему виду найденные экземпляры повторяют бывшие в ходу в греческих городах Малой Азии, но содержат текст кипрского или финикийского письма.

Реформы Дария, ограничившие власть местных правителей, вызвали раздражение последних. Среди недовольных были и кипрские цари. Все они, за исключением владыки Амафунта, приняли активное участие в восстании, поднятом в 449 г. греческими городами в Ионии (западное побережье Анатолии) против персидского владычества. Для подавления мятежа на остров было направлено большое войско с военачальником Артибием, поддержанное флотом финикийцев. Несмотря на мужественное сопротивление киприотов, возглавленных царем Саламина Онесилом, поразившим в поединке самого Артибия, победа осталась за персами. Погиб и Онесил, чья отрубленная голова была выставлена на городских стенах Амафунта. На усмиренном острове Дарий сохранил местные государства с условием, что управлять ими будут его сторонники, главным образом финикийцы.

В продолжавшихся полстолетия греко-персидских войнах (500-449) Афины и Спарта неоднократно предпринимали попытки освобождения Кипра от персидского господства. Успеха эти усилия не принесли, хотя после побед греков в 480-479 гг. персы заметно ослабили свой контроль над островом, что способствовало тесному сближению киприотов с эллинистическим миром.

Местные государства разделились по своей ориентации. Некоторые (Китион, Марион, Лапеф - с финикийскими правителями) сохранили проперсидскую направленность, другие (во главе с Саламином) стали все более активно развивать связи с греческими городами-государствами. Последняя крупная экспедиция с целью освобождения Кипра была организована в 450 г. под командованием популярного афинского военачальника Кимона. Однако после его смерти при осаде Китиона (449 г.) враждующие стороны заключили компромиссный Каллиев мир (448 г.), согласно которому ионийские города получили независимость, но Кипр остался в составе Ахеменидской державы, финикийцы же смогли утвердиться в Саламине.

Борьба за независимость была возобновлена в конце V в., когда наследник прежней Тевкридовой династии Эвагор I сумел свергнуть финикийского правителя в Саламине и занять его место. Эвагор доминировал в политической жизни Кипра до 373 г., когда он был убит явно по наущению персов. Его деятельность имела проэллинистический характер, он поощрял греческую иммиграцию и торговые связи с Афинами и другими греческими городами. В 410 г. Эвагор I помог афинянам покончить с господством Спарты на море и благодарные жители Афин воздвигли его статую рядом с изображением Зевса-освободителя. С помощью Афин и Египта Эвагор сумел к 391 г. установить свой контроль практически над всем островом. Правда, через пять лет афинские лидеры во имя независимости греческих городов Малой Азии вновь признали власть персов над Кипром, и, оставленный союзниками, Эвагор оказался в трудном положении. Ради сохранения своих позиций в Саламине. ему пришлось отказаться от верховенства над другими кипрскими государствами и обязаться выплачивать дань персидскому царю.

Преемники Эвагора I, не обладая его силой духа, все же пытались продолжать борьбу за освобождение страны. В 351 г. киприоты поддержали еще одно восстание против Ахеменидов, поднятое египтянами и финикийцами. Но хотя персидская держава находилась уже в состоянии глубокого кризиса, у ее правителя Артаксеркса III еще хватило сил для разгрома мятежников. После недолгой осады Саламина весь Кипр вновь оказался во власти персов. Впрочем, на этот раз их владычество длилось недолго. Ахеменидская империя должна была уступить другой мировой державе, созданной в ходе военных экспедиций Александра Македонского.