В роли "международного банкира"

Осуществление в Панаме проектов промышленного развития, строительство новых школ и подготовка учителей, создание крестьянских кооперативов и приобретение для них машин и удобрений, подготовка специалистов для различных отраслей хозяйства - все это требовало немалых капиталовложений. Откуда же правительство Торрихоса черпало необходимые средства для осуществления намеченных им социально-экономических реформ?

Четкое представление о том, чем жила страна в тот период, дает структура валового внутреннего продукта. Например, в 1980 году на долю сельского хозяйства приходилось всего 10%, а на долю промышленности - 21%, тогда как доля услуг, торговли, туризма и банковской деятельности равнялась 69%! Показательно, что двумя десятилетиями раньше, в 1960 году, доля промышленности в ВВП составляла 10%, а доля сельского хозяйства была почти в два с половиной раза выше и достигала 23%. Иными словами, сохраняла силу прежняя тенденция, обусловленная зависимым характером "экономики канала" и выражавшаяся в развитии услуг, торговли и банковской деятельности, то есть сфер, ориентированных на внешние рынки, за счет производительных сфер, в первую очередь сельского хозяйства, призванных удовлетворять потребности рынка внутреннего. Эта тенденция сохранялась и в последующие годы. Так, в 1983 году доля сельского хозяйства, но теперь уже вместе с лесным хозяйством и рыболовством, составила всего 9% ВВП, хотя занята в этих сферах была почти треть экономически активного населения страны.

Важную статью национального дохода составляет международный туризм. Еще больше доходов приносит морской фрахт. В 1971 году, например, под флагом маленькой Панамы по морям и океанам плавало более 2670 судов общим водоизмещением свыше 6 миллионов тонн. В 1979 году страна занимала седьмое место в мире по общему тоннажу "своего" торгового флота, он принес ей доход в размере 10 миллионов долларов. В последующие годы "панамский" флот продолжал увеличиваться, соответственно возрастали и поступления в казну от регистрации иностранных торговых судов под панамским флагом. В 1984 году число "панамских" судов выросло до 11500, а общий тоннаж - почти до 45 миллионов регистровых тонн брутто. В следующем году он составлял уже 48 миллионов регистровых тонн брутто. Панама передвинулась сразу на второе место, вытеснив с него такую крупную морскую державу, как Япония; прямые поступления в казну в 1984 году достигли, по свидетельству генерального директора морского флота республики Уго Торрихоса Ричи, 46 миллионов долларов.

Однако еще более важным источником доходов была и остается деятельность в Панаме частных банков и страховых компаний.

Мои собеседники, случалось, приводили слова Симона Боливара о том, что Панама со временем превратится в "центр притяжения" всей Латинской Америки. Я разыскал это высказывание лидера освободительной борьбы латиноамериканских народов против испанского колониального гнета. Вот что он писал о Панаме в 1813 году: "Это превосходное положение между двумя океанами может стать со временем центром мироздания. Ее каналы сократят расстояния, существующие в мире: сделают более тесными торговые связи между Европой, Америкой и Азией и доставят в эту счастливую зону дары со всех четырех сторон света. И может быть, только там станет возможным когда-нибудь основать столицу Земли, подобно тому как Константин хотел, чтобы Византия была столицей Старого Света".

Действительно, значение "перешеечной" республики для значительной части этого огромного региона уже сегодня достаточно велико. Развиваясь по пути "торгового капитализма", Панама превратилась в один из "центров притяжения" финансового и торгового капитала всего мира. В конце 80-х годов здесь насчитывалось свыше сотни филиалов иностранных (частных и государственных) банков более чем из 30 стран, свыше 40 страховых компаний, множество торговых фирм.

Не будет преувеличением сказать, что в наши дни Панама играет роль одного из крупнейших "международных банкиров". По данным испанской газеты "Паис", в стране действует 125 иностранных финансовых учреждений, общая сумма их депозитов к началу 1987 года достигала 38 миллиардов долларов.

Представление о том, какими авуарами располагают иностранные банки, обосновавшиеся в Панаме, дает пример испанских банков, данные о которых опубликовала упомянутая газета. Их шесть, общая сумма их депозитов достигает 1375 миллионов долларов. Разумеется, по официальным данным. Так, "Банко Атлантико", который действует под "крышей" "Банко де Ибероамерика", имеет 484 миллиона долларов, а "Банко де Сантандер" - 444 миллиона, 307 миллионов долларов - такова сумма депозитов "Банко Экстериор", который, кстати, располагает самым фешенебельным зданием в панамской столице. За этими тремя "головными" следуют "Банко де Бильбао" и "Банко Сентраль". Эти пять банков обслуживают, как правило, колонии испанцев, живущих в разных странах Латинской Америки. Шестым является "Сентро-Банко" - дочерний филиал "Банко Сентраль", он осуществляет внутренние финансовые операции в пределах самой Панамы.

Приток международного финансового капитала в Панаму был и остается большим. Чем же привлекает эта страна иностранных вкладчиков капитала? Панамские банки предоставляют такие льготы, какие трудно найти в другой стране континента. Одни из них обусловлены "священными" принципами банковской деятельности, другие - самим характером панамской экономики.

Например, большим преимуществом предстает то обстоятельство, что Панама не имеет собственных бумажных денег. Официально считается, что панамская денежная единица - это бальбоа, приравненный к доллару. Однако искать в стране бумажный бальбоа - напрасный труд: найти его невозможно по той простой причине, что он не существует. Бумажные деньги в стране не выпускаются, чеканятся (да и то в США) только разменные металлические монеты, а в ходу - американский доллар. Панамцы говорят "бальбоа" - и расплачиваются в долларах. Можно заплатить долларами, а сдачу получить панамскими монетами; наравне с ними имеет хождение и разменная монета США - цент.

Отсутствие в Панаме бумажных денег до сих пор было благом для иностранных банкиров и их клиентов. Кстати, большинство их клиентов - 70% - составляют иностранцы.

Сами управляющие иностранными банками признают, что для их деятельности созданы максимально выгодные условия как в правовом, так и в финансовом отношении. В стране гарантирована тайна банковских вкладов. Вклады не облагаются налогами. Не существует никаких ограничений на вывоз денег, прибылей, процентов за пределы страны. Не существует и никакого контроля за движением капиталов в самих банках. Любой человек из любого места земного шара может послать телекс со своими основными данными - и ему будет открыт счет, на который он может положить любую сумму, не указывая ее происхождения. От клиента не потребуют больше никаких сведений, его счет будет вне всякого контроля. В этом плане обосновавшиеся в Панаме банки представляют собой надежное убежище, скажем, для прибылей, которые их владельцы стремятся утаить от казны, или для "грязных денег", вырученных в результате контрабандных операций, в частности с наркотиками. Как мне рассказывали, именно таким способом мафия "отмывает" свои наркодоллары.

Формально деятельность всех финансовых учреждений в Панаме регулируется правительственной организацией - Национальной банковской комиссией. На деле она полностью самоизолировалась от иностранных банков. Ее руководители считают, что "панамская модель" финансовой системы себя оправдывает, что она не нуждается в каких-либо изменениях и что никакие политические перемены не коснутся существующего порядка, поскольку, мол, принципы, превратившие Панаму в международный центр банковской деятельности, должны оставаться неприкосновенными.

Говоря о нравах капиталистического "большого бизнеса", нередко применяют ходячее выражение: "деньги не пахнут". В отношении иностранных банков, действующих в Панаме, это выражение применимо вдвойне: пользуясь абсолютной свободой рук, они часто злоупотребляют предоставленными им привилегиями. Подобно клиентам-злоумышленникам, они порой сами утаивают от панамского государства информацию о своей деятельности, в частности скрывают подлинные размеры своих активов. Бесконтрольность побуждает не только иметь дело с "грязными деньгами", но и участвовать в сомнительных финансовых операциях, связанных с еще более сомнительными политическими акциями.

Вот один характерный пример. Анализируя различные аспекты "аферы века" - "ирангейта", то есть тайных операций Центрального разведывательного управления США, связанных с поставками оружия Ирану и финансированием никарагуанских контрас, газета "Уолл-стрит джорнэл" в апреле 1987 года упомянула о том, что одна из частных американских компаний, продававших оружие контрас, а именно "Энерджи рисорсиз интернэшнл", "проявляла финансовый интерес" к счету, который "другая компания" имела в "Банко де Ибероамерика" в Панаме. "Уолл-стрит джорнэл" не сообщила тогда подробностей "финансового интереса". Но в атмосфере следовавших одно за другим скандальных разоблачений, сопровождавших расследование "аферы века", только упоминание о том, что то или иное лицо или учреждение прямо или косвенно причастно к "ирангейту", уже само по себе было достаточно серьезным обвинением. В данном случае сомневаться в достоверности информации едва ли приходилось - она исходила от солидного органа, каким по праву считается "Уолл-стрит джорнэл".

Так или иначе, в "ирангейте" оказался замешанным такой, казалось бы, респектабельный банк, как "Банко де Ибероамерика". Что же не давало покоя мадридским банкирам? Неуемная алчность? Лавры конкистадоров, разграбивших древние индейские цивилизации? Старание "поспособствовать" американским спецслужбам расправиться с сандинистской революцией? Оставим это на совести финансовых тузов из "Банко де Ибероамерика". Важно то, что на долларах, попавших в их сейфы через подставные американские компании, - грязь "ирангейта". А следы политических скандалов, как известно, отмыть куда сложнее, чем наркодоллары. Так показная респектабельность вновь с готовностью распласталась перед "золотым тельцом"...

В последний мой приезд в Панаму, в апреле 1989 года, мне не раз доводилось слышать, что с начала 80-х годов в Панаму стал активно проникать испанский капитал, причем его особым вниманием пользовались банковское дело и сфера обслуживания, в частности гостиничное дело. Некоторые собеседники шутили, что Панама, мол, переживает "вторую конкисту" и что таким образом испанские банкиры и бизнесмены решили-де отметить приближающееся 500-летие открытия Америки.

В самом деле, почему именно в 80-х годах испанский капитал буквально ринулся в Панаму? И откуда такие огромные средства, которые дают панамцам основание говорить, пусть даже в шутку, о "второй конкисте"?..

В Главном контрольном управлении страны я поинтересовался, верно ли, что испанские банки, обосновавшиеся в Панаме, занимаются "отмыванием" наркодолларов?

- Мы тоже слышали об этом, - ответил беседовавший со мной видный панамский экономист. - Говорят даже, что именно они задают сейчас тон в этой области. Только как это докажешь? Тайна вклада...

- После лета тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года, когда Соединенные Штаты объявили финансовую блокаду Панамы, Вашингтон всеми правдами и неправдами старается доказать, будто бы Панама превратилась в этакий "рай для наркомафии"... - Я не стал продолжать и вопросительно взглянул на него.

Мой собеседник открыл ящик стола и принялся рыться в бумагах, не прекращая, однако, разговора.

- Говорить-то можно, что угодно. А вот газеты, и прежде всего американские, сообщают конкретные факты. Например, Федеральный резервный банк и федеральные власти США обнаружили недавно тревожную тенденцию: растущее использование американской банковской системы для "отмывки" многомиллионных барышей международных организаций наркомафии, - говорил он. - Только в Калифорнии в зоне Лос-Анджелеса в прошлом, тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году было зафиксировано превышение наличности - а это верный признак "отмывки" денег - в размере трех миллиардов восьмисот миллионов долларов, что в двадцать три раза - подумать только, в двадцать три раза! - больше того превышения, какое было обнаружено в этом городе всего три года назад. Да что там Лос-Анджелес! В тысяча девятьсот восемьдесят пятом году, по подсчетам специальной президентской комиссии, американские банки, сотрудничая с наркомафией, "отмыли" около двадцати пяти миллиардов долларов. Вот это масштабы! Думаете, преувеличиваю? Нисколько. Да вот оно, доказательство, нашел наконец.

Он достал из розовой папки помятую газетную вырезку и прочитал вслух:

"Вашингтон. 27 марта. Хосе Мануэль Нава, корреспондент... Представитель американского агентства по борьбе с наркотиками в Лос-Анджелесе Ральф Локридж считает, что тенденция, выраженная в цифрах, закрепляет за этим городом роль "нового финансового центра" наркобизнеса и "отмывки" денег в Соединенных Штатах. Если эта тенденция не изменится, Лос-Анджелес отнимет этот титул у Майами - города, который сохранял его за собой на протяжении последних лет наряду со своей репутацией места ожесточенных схваток банд наркос".

Мой собеседник отложил в сторону газетную вырезку и заключил: - А ведь в Майами в тамошних банках только в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году был обнаружен излишек наличных денег в сумме шесть миллиардов долларов. Так-то вот. И после этого они же указывают пальцем на Панаму. Словом, "держите вора!"...

- Ну а как же все-таки насчет испанских банков?

- Все они одним миром мазаны, - экономист махнул рукой, давая понять, что тема, как говорится, исчерпана.

В последнее десятилетие усилилась роль Панамы и как опорного пункта для многих иностранных компаний, действующих в Латинской Америке: отсюда в разные концы континента тянутся невидимые нити торговых связей и скрытая от постороннего глаза паутина финансовых операций. Поскольку в эту паутину все чаще вплетаются нити, ведущие к контрабандной торговле наркотиками, панамское правительство в начале 1987 года вынуждено было провести операцию "Рыбы". Это были весьма робкие меры против торговцев наркотиками. Был принят закон, который определил смысл "отмывки" наркодолларов, объявил "отмывание грязных денег" преступлением и разрешил блокировать банковские счета на основании информации, полученной от иностранного государства. Опираясь на этот закон, панамские власти в мае того же года заморозили 54 счета в 18 банках и таким путем заблокировали 12 миллионов долларов - это были деньги, вырученные от продажи наркотиков и переправленные в эти банки только за два года. Правда, 12 миллионов долларов - сумма небольшая. Но меры панамского правительства тотчас породили в международных финансовых кругах опасения за судьбу банковских секретов. И стоило лишь зародиться сомнениям, что эти секреты могут быть сохранены, как в деятельности "панамских" банков наступил "критический момент": несколько миллиардов долларов молниеносно испарилось из страны.

Само собой разумеется, что обстановка политической неуверенности, создававшаяся оппозицией на протяжении 1987 года, негативно сказывалась на работе банков. Ведь массовые манифестации как сторонников оппозиции, так и "торрихистов" проводились в районе, в котором расположены крупнейшие банки и который по праву считается "финансовым сердцем" Панамы. Это - 50-я улица. Сторонники Торрихоса назвали ее его именем, поскольку тут находится дом, где он жил и работал. Одно это обстоятельство придает проводимым здесь демонстрациям особое, символическое значение. И чем чаще проходили такие демонстрации, тем больше нервничали "панамские" банкиры. Только в июне - июле 1987 года из страны сразу утекло около 1 миллиарда долларов, а всего летом того года, как свидетельствовала Национальная банковская комиссия, активы панамских банков, составлявшие 38 миллиардов долларов, уменьшились на 7%. В дальнейшем они продолжали уменьшаться и к маю 1989 года сократились ровно вдвое - до 18 миллиардов долларов.

Но, несмотря ни на что, позиция Национальной банковской комиссии оставалась неизменной.

- Банки нельзя национализировать, потому что большинство их являются филиалами иностранных компаний, - заявлял председатель комиссии Марио де Диего. - Вклады также нельзя заморозить, потому что они - единственная гарантия того, что в Панаме, где нет центрального эмиссионного банка, в обращении будет находиться достаточное количество денег.

Есть в деятельности банков еще один чрезвычайно существенный аспект, который правительству Панамы приходится постоянно иметь в виду: они дают работу примерно 8 тысячам панамцев, а их операции обеспечивают стране 10% ее внутреннего валового продукта.

Разумеется, для атмосферы и нравов, царящих в панамских банковских сферах, характерны свои противоречия, своя скрытая борьба. Когда американские монополии, недовольные реформами, которые проводило правительство Торрихоса, стали сокращать свою торговлю с Панамой, инвестиции в ее экономику, банковские авуары, то другие капиталистические государства, скажем ФРГ или Япония, вовсе не желая следовать их примеру, наоборот, увеличивали свои капиталовложения, расширяли торговые связи с Панамой. Давали себя знать межимпериалистические противоречия, сказывалась и борьба за рынки. Торговые конкуренты США явно спешили воспользоваться определенными осложнениями, которые возникли в отношениях между Панамой и Соединенными Штатами в связи с переговорами о заключении нового договора об условиях эксплуатации Панамского канала.

Приток иностранных капиталов в виде займов и кредитов, которые охотно предоставляли Панаме частные банки, и позволил правительству Торрихоса начать осуществление названных выше крупных проектов экономического развития.