"Инфьората" в Дженцано

Эта светлая непритворная веселость, которой теперь нет у других народов; везде, где бы он ни был, казалось ему, что стараются тешить народ; напротив, он тешится сам.

Н. В. Гоголь. "Рим"

Впервые я увидел итальянский народный праздник в Ферраре. Город встретил меня звоном колоколов и мерным грохотом барабанов. По широкой улице от вокзала ко двору герцогов Эсте, правивших Феррарой во времена Возрождения, медленно двигалась длинная процессия людей, одетых в старинные костюмы. По двое или по трое в ряд, торжественно и гордо шли люди разных возрастов: дети, юноши, старики. На них были бархатные камзолы, узкие, в обтяжку рейтузы, широкие плащи, разноцветные, сдвинутые набекрень береты.

Мужчины несли тяжелые алебарды, на кожаных поясах у них висели мечи и шпаги. На женщинах были нарядные платья, большие старинные медальоны и ювелирные цепочки из драгоценных металлов. Было заметно, что вся эта "амуниция" - не дешевые костюмы из атласа, которые шьют на скорую руку для карнавала, а подлинная одежда предков, которую достали для этого случая из бабушкиных сундуков. Лица людей были строги, даже суровы. Никто не улыбался. Даже симпатичные детские мордашки были серьезны: ведь ребята чрезвычайно гордились своим участием в этой торжественной процессии. Если бы не вереницы автомобилей у тротуаров и не современные товары за витринами магазинов и лавок, то можно было бы подумать, что я неожиданно очутился в XV веке.

И костюмы подлинные, и шпаги настоящие, из музеев, и по улице шли не актеры, а потомки гордых жителей Феррары, населявших этот город в далеком прошлом. А прошлое у Феррары богатое и славное. В этом городе провел свои последние годы Людовико Ариосто, памятник которому высится на площади перед герцогским дворцом. Здесь, в Ферраре, он написал своего "Неистового Роланда". В муниципальной библиотеке в стеклянном сосуде со спиртом хранится сердце великого итальянского поэта Винченцо Монти, а в местном университете получили дипломы Коперник и Парацельс.

Каждый год в начале июня жители Феррары надевают старинные костюмы, мужчины берут алебарды и шпаги своих предков и выходят на улицы города, чтобы принять участие в "палио" - старинном празднике-состязании. По традиции жители каждого района, который по-итальянски называется "контрада", собираются отдельно, строятся в колонну, поднимают флаги и штандарты с эмблемами контрады и медленно, под мерный рокот барабанов движутся к герцогскому дворцу.

Колонны контрад собираются на площади возле дворца, где на специальной трибуне их ждет "правитель" Феррары - один из потомков герцогов Эсте. Он одет в старинный костюм, украшенный атрибутами герцогской власти - массивной золотой цепью, извлеченной то ли из музея, то ли из домашней шкатулки. Тут же и городские власти - мэр Феррары и члены муниципального совета, все тоже в старинных одеяниях. Пестрые колонны контрад торжественно шествуют мимо трибун с криками: "Эсте вива!" Герцог сдержанно и торжественно отвечает: "Пополо ностро ди Феррара, контрада ди Сан-Джованни - вива!" ("Народу нашей Феррары, контраде Сан-Джованни - слава!"). Грохочут барабаны. Ликует толпа зрителей.

Время от времени из рядов процессии выходят "сбанди-ератори" - стройные юноши с флагами в руках. Они обертывают полотнище флага вокруг древка, а потом изо всей силы подбрасывают его высоко вверх. Флаг описывает в воздухе несколько кругов, разворачивается и падает вниз, а "сбанди-ераторе" ловко ловит его у самой земли. Задача состоит в том, чтобы подбросить флаг как можно выше и поймать его за самый кончик древка, не уронив на землю. Самых ловких толпа зрителей приветствует громкими криками и бурными аплодисментами.

Вечером после шествия контрад все участники "палио" снова собираются на площади перед герцогским дворцом. Тут и начинается собственно "палио" - конные скачки. От каждой контрады выступает один конник. Всадники мчатся бешеным галопом по кругу, рискуя каждую минуту оказаться под копытами храпящих, разгоряченных коней. Иногда так и происходит, поскольку седел на лошадях нет. Тот, кто придет первым, получает приз - "палио" из рук самого герцога. Зрители бурно приветствуют победителя, а проигравшего ждут позор и насмешки.

Хотя терроризм и отравил Италию ядом насилия, но народ страны не разучился смеяться, отдыхать и веселиться. Еще Гоголь отметил, что итальянцы обладают "светлой и непритворной веселостью, которой теперь нет у других народов". Они умеют радоваться самым простым вещам: солнцу, голубому небу, накрытому к обеду столу, красоте человеческого лица.

Вот типичная сценка из итальянской жизни. Уличное кафе. Столики прямо на тротуаре. За ними мужчины оживленно обсуждают какие-то свои дела. Но вот мимо проходит красивая женщина или просто молодая девушка. Словно током всех пронзило! Головы мгновенно поворачиваются в их сторону.

- Беллецца! Ке визо дивино! (Красавица! Что за божественное лицо!) - несутся вслед восторженные возгласы. Дело не только в южном темпераменте. Это искреннее восхищение и изумление при виде стройной фигуры, свежего молодого лица. Вы никогда не услышите в адрес женщины ни одного пошлого или оскорбительного замечания.

Идет по улице пожилой синьор. Темный костюм, шляпа слегка набекрень. Навстречу ему молодая женщина. Синьор останавливается, приподнимает шляпу и с приятной улыбкой говорит женщине, которую видит первый раз в жизни:

- Буон джорно, беллецца! (Добрый день, красавица!) - И, преисполненный чувства собственного достоинства, не спеша следует дальше.

Обычные для Италии сценки, но в них проявляется душа народа. Преклонение перед красотой в крови у итальянцев. Не случайно в Италии не любят и презирают пьяных. "И веселость эта, - писал Гоголь, - прямо из его природы; ею не хмель действует, - тот же самый народ освищет пьяного, если встретит его на улице".

А как любят итальянцы детей! Дети - "бамбини" - для каждого итальянца украшение жизни. Самые несчастные люди, в их представлении, - это те, у кого нет детей.

- У вас есть дети? - всегда спрашивают итальянцы при знакомстве и сокрушенно вздыхают, если узнают, что у вас их нет.

Детям позволено все, на них никто и нигде не повышает голоса. Наш сын рос в Италии, и потому мы в полной мере могли почувствовать отношение итальянцев к детям. На улице они не могут пройти равнодушно мимо малыша, обязательно остановятся, улыбнутся, весело помашут ему рукой, ласково ущипнут за щечку, скажут матери что-нибудь приятное. В больших универсальных магазинах наш Петруччо чувствовал себя полным хозяином. Переставлял на полках товары, снимал ценники, передвигал на вешалках костюмы - одним словом, безобразничал. И никогда молоденькие продавщицы не сердились, а только ласково улыбались и водворяли вещи на прежние места.

- О тезоро мио! (О мое сокровище!) - говорили они при этом, стараясь потрепать его по белокурой головке.

Знаменитый карнавал в Виареджо

Эта непритворная любовь к детям, к природе, ко всему живому, умение радоваться, наслаждаться жизнью особенно заметно проявляются у итальянцев во время праздников. Не случайно их в Италии так много. В каждом городе, каждом поселке регулярно проводятся большие народные праздники, уходящие корнями в далекое прошлое. Такова "регата сторика" в Венеции, "кальчо ди костюме" (старинный футбол) во Флоренции, "палио" в Сиене (нечто вроде того, что происходит в Ферраре), маскарад огромных кукол в Виареджо и т. д. и т. п.

'Регата сторика' - морской праздник в Венеции

Рим знаменит своим карнавалом, который по традиции проводится в феврале. Еще задолго до поездки в Италию я читал описание этого красочного народного праздника у различных авторов. Особенно подробно описывает его русский путешественник Сергей Васильев в книге, изданной в Москве в 1894 году.

В те годы карнавал был грандиозным событием. Готовились к нему заранее. Улицы украшались богатой иллюминацией, строились огромные арки из цветов, вдоль проспектов сооружались специальные ложи, откуда гости и горожане могли любоваться на шествие ряженых и праздничную процессию. Повсюду строились павильоны для продажи напитков, вина и сладостей. Заготовлялось огромное количество конфетти, белых шариков из муки и извести и так называемых стрел любви - маленьких букетиков, которые юноши вместе с конфетти бросают в понравившихся им женщин и девушек.

Для защиты от этих галантных "снарядов" лицо закрывали специальными проволочными сетками, похожими на совок. В первые три дня карнавала можно было бросать только конфетти, а в последующие дни - только цветы. В заключительные два дня праздника проводились гонки лошадей без седоков - "корса дей барбери", организовывались процессии разукрашенных колесниц, балы и танцы. Заканчивался карнавал "большим шествием масок с цветными фонариками". Все это сопровождалось, судя по описанию Васильева, безумным весельем, треском хлопушек, громом взрываемых повсюду шутих, дождем "стрел любви" и конфетти, которые сыпались на прохожих, гуляющих по центральной виа дель Корсо.

Так было. Теперь же карнавал в Риме уже не тот. Это заметил еще Гоголь. В его повести "Рим" один из персонажей с грустью говорит об упадке старинной традиции. "Но разве это карнавал? - сказал старик. - Это карнавал ребят. Я помню карнавал, когда по всему Корсо ни одной кареты не было и всю ночь гремела музыка; когда живописцы, архитекторы и скульпторы выдумывали целые группы, истории; когда народ - князь понимает: весь народ, все, все золотильщики, рамщики, мозаичисты, прекрасные женщины, вся синьория, все нобили, все, все, все... о, куанта аллегрия! Вот когда был карнавал так карнавал, а теперь что за карнавал! Э!"

В наши дни некогда красочный праздник и в самом деле превратился в "карнавал детей". Родители наряжают их в карнавальные костюмы и выводят на прогулку на Корсо или на другие центральные улицы. Взрослые участия в этом веселье уже не принимают.

Увидев в первый день карнавал детей в масках, наш сын решительно потребовал, чтобы и его одели соответствующим образом. Жена сшила из куска черной блестящей материи большой плащ, обшила его красной каймой. В соседнем магазине игрушек был приобретен ковбойский набор: шляпа, картонный пояс с двумя пистолетами и пластмассовая шпага. Вышел отличный костюм Дзорро! Петруччо был вне себя от радости и на следующий день чувствовал себя полноправным участником "карнавала детей". По улицам шли толпы родителей, ведя за руки маленьких ковбоев, рыцарей в картонных доспехах, белоснежек, гномиков в больших белых шляпах, сказочных принцесс в серебристых платьях, Дюймовочек, зеленых лягушат и - дань электронному веку - мальчишек в костюмах роботов и космических пришельцев. Девочки доставали из крохотных сумочек конфетти - теперь их делают не из муки, а, как и всюду, из бумаги - и, грациозно взмахнув ручкой, обсыпали понравившихся им кавалеров. Мальчишки тоже не оставались в долгу, энергично швыряя в приглянувшихся девочек цветные ленты серпантина и слегка ударяя их игрушечными дубинками из легчайшей пластмассы.

"Хранителями традиций" остались лишь озорные подростки, шнырявшие среди толпы с пакетами муки. Объектом их внимания были в основном девушки и неловкие матроны, но иногда горсть муки попадала и на модное пальто или новую шляпу солидного пожилого синьора. Вопреки карнавальным традициям тот, хлопотливо счищая с одежды мучную пыль, начинал громко браниться и грозил шалопаям кулаком.

После прогулки с наряженными детьми по Корсо итальянцы спешат к праздничному обеду домой или в траттории. Большинство вообще уезжают за город: проводить праздник в городе, особенно для состоятельных римлян, считается "плохим тоном". Каждую пятницу начинается "гранде Эзо-до" - большой исход. У "канчелли" - автострад, куда устремляется поток покидающих город жителей, - создаются грандиозные автомобильные пробки.

Надо сказать, что захиревший карнавал в Риме - явление для Италии в целом не типичное. Наоборот, сейчас интерес к фольклору, народным традициям, обычаям растет. Их изучают, стараются сохранить. Свой вклад в это вносят и местные власти, и туристские фирмы, делающие ставку на красочные зрелища как на приманку для туристов. Выгодно это и таким слоям населения, как ремесленники, торговцы, владельцы гостиниц и пансионатов, содержатели баров, тратторий и ресторанов. Народные традиции теперь стали своего рода товаром, парадной витриной города. Каждый, даже самый крохотный, городишко стремится найти в своей долгой истории нечто такое, чего не было у соседей, чтобы удивить и привлечь туристов. Один, например, возрождает праздник "молодого вина", когда хмельной напиток бьет струей прямо из городского фонтана, другой - "праздник угрей", третий - "праздник змей", четвертый - "праздник жареной свиньи", "праздник королевы моря" и т. д. и т. п. Если отыскать оригинальную традицию в истории не удается, то она выдумывается. Организуются всякого рода фестивали: песен, моды, изобразительного искусства, театра, музыки, кино. Проводятся ярмарки, выставки, автогонки, спортивные соревнования.

Театр 'Ла Скала' и памятник Леонардо да Винчи в Милане

Каждый из этих праздников по-своему интересен и достоин отдельного описания, но размеры книги не позволяют этого сделать. Я выберу из красочного калейдоскопа праздников еще один - "инфьората в Дженцано" - и на его примере расскажу, как проводятся такие народные манифестации в современной Италии. Итак, отправляемся в Дженцано...

Что такое "инфьората"? Итальянско-русский словарь дает следующий перевод: "украшение цветами". Это не совсем точно. Полного эквивалента итальянскому слову "инфьората" в русском языке нет. Лучше его перевести как "праздник цветов". Но и такое толкование будет лишь приблизительным. Праздники цветов по весне бывают в разных городах, а инфьората - только в Дженцано-ди-Рома.

От Рима до Дженцано менее 30 километров. Гладкое асфальтовое шоссе петляет между волнистыми холмами, покрытыми виноградниками и сочной весенней травой. Это "Аппия нуова" - новая Аппиева дорога, магистраль, следующая по маршруту одной из пяти крупнейших древнеримских дорог. На фоне бездонного синего неба в ясном воздухе четко вырисовываются силуэты одиноких пиний и еще покрытых снегом вершин Апеннинских гор. В далекой сиреневой дымке мягкую зелень равнины рассекает длинная аркада, сложенная из узкого древнеримского кирпича, - развалины акведука. Долго тянутся по сторонам шоссе аккуратные пирамиды розоватых каменных блоков - это каменоломни, где и сейчас добывают травертин - итальянский туф, из которого построено много домов в "вечном городе".

Дженцано-ди-Рома расположен на пологом склоне горы, поднимающейся над вулканическим озером Неми. Город был заложен в XIII веке монахами из ордена цистерцианцев. Ныне в нем проживают около 13 тысяч человек. Две центральные улицы, называемые "корсо", две-три площади, россыпь домишек с красными черепичными крышами - вот и весь город.

Озеро Неми - здешняя достопримечательность. Правда, слава его в прошлом. Ранее оно было настолько красивым, что его называли "зеркалом Дианы" - богини охоты в античной мифологии. В 1929 году археологи прорыли здесь отводные каналы, чтобы понизить уровень воды в озере и поднять с его дна остатки древних судов императора Тиберия. На берегу для них был построен специальный музей. Однако в конце второй мировой войны гитлеровцы при отступлении сожгли бесценные реликвии. Сейчас озеро Неми запущено, заросло тростником, обмелело. На его берегах сооружены прозаические полиэтиленовые парники для выращивания клубники...

Приехав в город, я сразу направился к мэру, который давно уже обещал мне интервью. Мэр Дженцано - коммунист. Товарищ Чезарони - крепкий, смуглый человек лет пятидесяти - ждал меня в своем кабинете на третьем этаже муниципалитета, размещавшегося в средневековом палаццо. По случаю местного праздника на фасаде был поднят национальный флаг.

Ковер из цветочных лепестков в Дженцано

Кабинет мэра обставлен очень скромно: письменный стол, металлический шкаф с папками, два потертых кресла. На столе мало бумаг - видно, что мэр привык проводить большую часть времени не в кабинете, а в городе, среди рабочего люда. Это и понятно: до того как стать главой муниципальной джунты, товарищ Чезарони долго работал на виноградниках, а начинал он с батрачества. Коммунисты управляют Дженцано уже более 40 лет - с 1944 года. За ИКП голосует здесь более 60 процентов избирателей - горожан и местных крестьян. Чезарони с гордостью рассказывает об успехах, которых добился левый муниципалитет.

- За последние 20 лет, - говорит он, - население Дженцано увеличилось всего на 7 тысяч человек. Это значительно меньше, чем в соседних городках. Там у власти стоят христианские демократы и другие буржуазные партии, поэтому процветают строительные спекулянты, городское хозяйство ведется хаотично, без плана, рост населения не регулируется, а это ведет к безработице и обострению жилищной проблемы. Наш же город развивается по плану, разработанному муниципалитетом. Мы строго следим за тем, что строят подрядчики, не даем им вырубать лесные массивы, заботимся о сохранении исторического облика города, его традиций. Кстати, одна из наиболее древних традиций Дженцано - инфьората. Она проводится ежегодно в канун церковного праздника тела господня. Но это давно уже не религиозная манифестация, а народный праздник, историческая традиция. Для нас инфьората важна и по экономическим соображениям - приток туристов дает доход муниципальной казне. Впрочем, идемте на улицу, там сами все увидите...

После полутемного "палаццо коммунале" яркое солнце режет глаза. По улицам течет поток нарядно одетых горожан и туристов. Из открытых окон ребятишки размахивают разноцветными флажками. Рассекающее город узкое шоссе забито машинами. Воздух дрожит от визга автомобильных сирен, водители отчаянно жестикулируют. Пробка кажется безнадежной. Все стоянки уже давным-давно заняты, многие машины стоят прямо на тротуарах, а число желающих попасть на инфьорату все прибывает. По номерам автомобилей видно, что многие приехали не только из Рима, но и из Флоренции и даже из Милана, а от этого города на севере страны до Дженцано ни много ни мало 700 километров. Повсюду на улицах продают с лотков соленые орешки, засахаренный миндаль, арахис. На лотках высятся груды огромных бутербродов с ветчиной, в гигантских открытых кастрюлях варятся гирлянды сосисок. Но больше всего народу толпится вокруг затейливо разрисованных автофургончиков "джелатайо" - продавцов мороженого и прохладительных напитков.

Толпа движется в одном направлении - к центру города, на улицу Ливия. Эту невзрачную в будний день, пыльную улицу, круто поднимающуюся от центральной площади к церкви Санта Мария делла Чима - "святая Мария на вершине", не узнать. Во всю длину она покрыта ярким цветным ковром. Только подойдя ближе, можно рассмотреть, что весь этот ковер выложен из живых цветов. На булыжной мостовой лепестками самых разных цветов и оттенков "нарисованы" целые картины!

Размеры уникального ковра, равного которому, как считают жители Дженцано, нет в мире, - 210 метров в длину и 9 метров в ширину. Он состоит из девяти огромных картин, сюжеты которых ежегодно меняются. В том году, когда я был в Дженцано, здесь можно было увидеть выложенные из лепестков роз, вербены, георгина, дрока и других цветов копию "Тайной вечери" Леонардо да Винчи, портреты Эйнштейна, Гарибальди и Че Гевары, олимпийскую символику, сюжеты местных художников.

Создатели этого единственного в своем роде произведения искусства, которому суждено просуществовать всего один день, - сами жители Дженцано. Каждый квартал создает собственную картину. Отряды "ковроделов" - в основном молодежь - приходят на виа Ливия ночью накануне праздника и мелом размечают мостовую в соответствии с узорами трафарета, вырезанного заранее из картона. Затем камни мостовой начинают покрывать тонким слоем лепестков. Эта крайне кропотливая и сложная работа продолжается всю ночь и до 12 часов следующего дня. Между склонившимися юношами и девушками, занятыми цветочной живописью, ходят с канистрами на спине специальные поливальщики. Они опрыскивают нежные груды лепестков, чтобы те не увяли раньше времени. Старший группы - как правило, профессиональный художник - следит за тем, чтобы сюжет был выложен без ошибок. Так постепенно на глазах у зрителей, которые начинают собираться на виа Ливия уже с зари, появляется замечательная по свежести и яркости красок картина...

С Чезарони мы возвращаемся в здание муниципалитета, и там он продолжает рассказывать мне с жителях Дженцано и празднике инфьората.

- Вы не подумайте, что все население города - художники и они только и делают, что рисуют цветами или красками, - с улыбкой говорит мэр. - Большинство местных жителей - виноделы. Здесь производят знаменитое белое вино "Кастелли романи" - мягкое, душистое и легкое, которое высоко ценится не только в Италии, но и за границей. В год наши виноделы производят более 100 тысяч гектолитров вина. Городской комитет партии и муниципалитет помогают крестьянам объединяться в кооперативы - только так можно успешно конкурировать с крупными капиталистическими фирмами. Виноделы начинают все лучше понимать выгоду совместного труда - уже более половины крестьянских семей вступили в кооперативы. Дженцано в этом смысле образцовый город, - последнюю фразу мэр произносит с особым выражением. - Даже цены в наших магазинах ниже, чем в других местах. Хлеб, например, стоит на 20 процентов дешевле, да он и вкуснее. Пекарня принадлежит муниципальным властям, которые строго следят за качеством продукции. Дженцано - единственная коммуна под Римом, где есть два детских сада. Матери возят в них детей даже из соседних городов.

Помимо виноделов и виноградарей у нас много цветоводов - около 200 семей занимаются выращиванием цветов, это очень доходный промысел. Остальные жители работают на заводах и фабриках в соседних городках, кое-кто ездит на работу в Рим. Ну и, конечно, довольно многие заняты в сфере обслуживания - в ресторанах и тратториях Дженцано, куда приезжают римляне по воскресным дням...

Сбор винограда

Наступает пауза. Мэр молчит, положив на стол крупные жилистые руки. Я тоже на время воздерживаюсь от вопросов и думаю о том, что работа мэра-коммуниста в современной Италии очень и очень непроста: масса забот, политических сложностей, вечное ожидание подвохов и ударов из-за угла. Чезарони словно угадывает мои мысли:

- Конечно, у нас немало проблем, ведь мы живем в капиталистическом государстве. За последние годы, как и по всей Италии, у нас быстрыми темпами растет безработица, очень высока квартирная плата. Сокращается число рабочих рук в сельском хозяйстве - молодежь предпочитает перебираться в крупные города. Но в Дженцано более 1300 членов коммунистической партии - почти десятая часть жителей. Это наш авангард и наша опора. Здесь издавна сильны традиции борьбы против фашизма, за идеалы демократии и социализма. Еще в 1917 году в городе разворачивалось движение солидарности с рабочим классом революционной России, проходили демонстрации протеста против военной интервенции Антанты, собирали средства в фонд помощи русскому пролетариату. В годы второй мировой войны, во время борьбы с итальянскими чернорубашечниками и гитлеровцами, у нас в районе действовали партизаны, и среди них сражались шесть бежавших из лагеря смерти советских военнопленных.

Интернациональные традиции сохраняются и сейчас. Несколько лет назад делегация коммунистов Дженцано ездила в гости к вашим автомобилестроителям в город Тольятти, где мы оставили в дар созданный нашим скульптором первый в Италии мраморный бюст Пальмиро Тольятти. Или возьмем, скажем, движение солидарности с патриотами Чили. В нашем районе, между прочим, некоторое время жила большая группа чилийских эмигрантов, бежавших из страны от преследований фашистской хунты...

Да, у маленького Дженцано богатая история. Не раз по Аппиевой дороге шли через него войска завоевателей: гренадеры Наполеона, австрийские гусары. В 1848- 1849 годах жители Дженцано принимали самое непосредственное участие в освободительной борьбе Гарибальди, который одержал одну из своих важнейших побед близ соседнего города Веллетри. В 1867 году патриоты Дженцано сами прогнали папские войска и освободили город...

Разговор с товарищем Чезарони подходил к концу. Сквозь полуспущенные жалюзи в полумрак кабинета пробивалась яркая полоска солнечного света. Зайчик алым пятном высвечивал висящий на стене вымпел с портретом В. И. Ленина - подарок одной из советских делегаций. На другой стене старинная гравюра - на фоне яркого ковра из живых цветов молодая женщина в традиционном костюме: цветастая юбка, белая кофточка с буфами на рукавах, белоснежная косынка и фартук.

- Да! - спохватился мэр. - Я же вам так и не рассказал про историю инфьораты. Так вот... Обычай создавать на улицах ковры из живых цветов родился в Дженцано более 200 лет назад. Горожане, особенно те, кто разводили цветы сами, стали выкладывать ими в день праздника тела господня всю улицу, по которой вечером, после традиционного богослужения, проходила религиозная процессия. Сейчас организация инфьораты поручена специальному комитету горожан, который назначается муниципалитетом.

Сложно не только выложить картины, но и собрать лепестки. Столь важным делом, требующим большой ловкости и сноровки, по традиции занимаются женщины. В прежние времена, собрав на полях цветы, они усаживались в тени огромного платана на окраине Дженцано, который еле-еле могли обхватить 25 человек, и, распевая протяжные песни, сортировали лепестки по цвету в разные корзины. Затем корзины относили в прохладные гроты (этот естественный холодильник до сих пор существует под виа Ливия), где лепестки могли храниться до праздника. Платан, правда, давно срубили, и сортировкой "красок" теперь занимаются во дворах домов. Не все цветы распускаются в одно время, поэтому сбор необходимой для живописи цветовой палитры требует терпения. Жители Дженцано порой совершают далекие путешествия в другие районы Италии, откуда ящиками и корзинами везут душистые кипы лепестков всех цветов радуги...

Полдень... Сияющий яркими, свежими красками цветочный ковер готов. Десятки тысяч людей густой толпой плывут по тротуарам виа Ливия, любуясь замечательными произведениями мастеров из Дженцано. Вечером, осторожно ступая по цветочному ковру, чтобы не повредить нежное, словно пух, покрывало из лепестков, длинная процессия спускается вниз по виа Ливия. Ее сопровождают шеренги карабинеров в наполеоновских треуголках и черной парадной форме, украшенной серебряными аксельбантами. Как только процессия доходит до противоположного края разноцветного ковра, тут же ударяют колокола церкви "На вершине" - официальная часть церемонии оканчивается. Но до самой ночи в Дженцано продолжаются народные гуляния, открыты все траттории, рестораны, кафе, на открытых террасах домов люди хором распевают мелодичные песни, в небе вспыхивают фейерверки.

На следующее утро на виа Ливия собираются оживленные толпы детей. Ровно в 10 часов по свистку местного "виджиле" - полицейского - орава мальчишек и девчонок с радостным визгом бросается на выложенные из лепестков картины. В восторге от того, что строжайшие запреты сняты, дети носятся по мостовой, хохочут и осыпают друг друга и прохожих пригоршнями уже слегка увядших лепестков. Полчаса - и "спалламенто дель инфьората" (разрушение цветочных картин) совершилось, чудесного ковра как не бывало. Впрочем, никто об этом не жалеет: ведь выложенные из цветов картины все равно не могут прожить больше одного-двух дней. А на будущий год инфьората повторится снова...