Глава IX. Партийная структура и внутриполитическая борьба

Относительной экономической слабости итальянского капитализма соответствует его сравнительная (по меркам Западной Европы) политическая ограниченность, фактическая неспособность к открытой идейной гегемонии. Свидетельством этого является прежде всего широкое распространение в стране антикапиталистических настроений. В 1976 г. свыше половины опрошенных высказались более или менее отрицательно по отношению к капитализму¹. Предпринимательская система ценностей, буржуазно-либеральная идеология индивидуального риска и успеха традиционно находила здесь в отличие от англосаксонских стран столь малый отклик в широких массах, даже в средних слоях населения, что в своем последовательном, "классическом" виде осталась своеобразной "субкультурой"^* со сравнительно ограниченным влиянием. "Политические группы, управляющие Италией тридцать пять лет,- писал видный буржуазный журналист II. Оттоне,- вяло, чисто формально отстаивают ценности данной экономической системы (капитализма. - Авт.) и даже не осмеливаются называть ее по имени. Какой кандидат предстал бы перед избирателями, объявляя себя защитником капитализма?"³ Свою идейную гегемонию господствующему классу приходится осуществлять иным, опосредованным путем, активно заимствуя элементы других идеологических традиций, не говоря уже о фразеологии.

^* (Субкультура - устойчивая система представлений об обществе, социально-политических ценностях, нормах поведения, характерная для какой-то части населения. Субкультура формируется обычно под влиянием той или иной идеологической традиции2.)

Так, в XX в., и особенно после второй мировой войны, главным барьером для распространения социалистических идей в массах оказалась в Италии сила добуржуазной, католической идеологической традиции. Дело было не только в том, что именно там находился центр мирового католицизма, по и в том, что после объединения страны церковь длительное время находилась в оппозиции централизаторскому и бюрократическому буржуазному государству, и это укрепляло ее влияние в первую очередь па крестьянство, а также па значительную часть городской бедноты и средних слоев. Широта влияния и вместе с тем общественно-политическая двусмысленность католической идейной традиции послужила причиной ее превращения в послевоенный период в главное средство, с помощью которого господствующий класс мог компенсировать свою духовную нищету, обрести известную опору в массах. При этом для многих буржуа или представителей средних слоев, на словах исповедовавших католицизм, он являлся лишь символом респектабельности, непременным элементом принятых норм и официальной культуры верхов. Все это обусловило ту ведущую роль, которую в послевоенной политической жизни Италии заняла христианско-демократическая партия (ХДП).

Неспособность итальянской буржуазии к собственной, не опосредованной "чужими идеями духовной гегемонии облегчила широкое распространение оппозиционных демократических и социалистических идей, позволила многим трудящимся подняться до высокого уровня политизации и общественно-политической активности. При этом как в период борьбы с фашизмом, так и в послевоенные десятилетия характерная для Италии незавершенность буржуазно-демократических преобразований, связанная с этим большая значимость общедемократических задач и ценностей в сознании масс ломали психологические перегородки, отделявшие рабочий класс от других отрядов трудящихся, объединявшихся с ним в совместной борьбе. "Была во многом преодолена,- писал о послевоенном периоде историк Р. Виллари,- давняя и глубокая разобщенность между различными слоями населения и самих трудящихся классов: рабочими и средними слоями, северянами и южанами, интеллигентами и работниками физического труда, крестьянами и городскими слоями"⁴. При этом наряду со значительными массами рабочих-католиков, голосующих за ХДП, налицо немало представителей средних слоев, симпатизирующих коммунистам^*. Наиболее ощутимо эта особенность проявляется в "красной" (Эмилия, Тоскана, Умбрия) и "белой" (северо-восток) зонах - районах преимущественного влияния социалистической и католической субкультур.

^* (Среди активно практикующих католиков лишь 17% высказали в 1968 г. симпатии к левым партиям, из остальных опрошенных - 58 %⁵.)

Разумеется, в Италии существовали и другие идеологические традиции и системы ценностей, буржуазные и мелкобуржуазные. Однако, занимая в этих условиях менее заметное место, они чаще проявляли себя в виде "примесей" к ведущим идеологическим течениям - консервативных, республиканско-демократических, популистских, просветительских, анархистских и т. п. Политические силы, непосредственно опиравшиеся на эти традиции, но смогли добиться сколько-нибудь серьезного воздействия на массы.

Зато в пределах влияния основных субкультур существуют разные оттенки и варианты. Различны истолкования, которым поддается католическая социальная доктрина, особенно если учесть классовую пестроту "католического мира". С этим во многом связано наличие в ХДП множества течений. Среди приверженцев социализма так- же существует много оттенков - от последовательной революционности до расплывчатой, "розовой" левизны.

Характерная для Италии в течение длительного времени высокая политизированность общественной жизни, четкость размежевания главных борющихся сил обусловили чрезвычайно важную - более значительную, чем в большинстве других капиталистических стран,- роль партий. Основные партии Италии традиционно выступали и в качестве носителей определенного мировоззрения.

Нынешняя партийно-политическая структура Италии сложилась после второй мировой войны. В 50 - 60-х годах она практически не подвергалась сколько-нибудь серьезным изменениям. Такие ее черты, как выдвижение на политическую авансцену массовых партий, явное преобладание двух главных антагонистов - христианско-демократической и коммунистической партий, пользующихся постоянной поддержкой примерно ²/₃ избирателей, раздробленность остальных политических сил, сохранились и в дальнейшем. Эти особенности дали повод буржуазным исследователям говорить о "несовершенной двухпартийности" или "поляризованном плюрализме" как характеристиках итальянской партийно-политической системы⁶. "Несовершенство" этой системы они усматривали в наличии огромной идейно-политической дистанции между двумя крупнейшими партиями (ХДП и ИКП), которая при явной слабости промежуточных партий делала обычную для буржуазной демократии регулярную ротацию политических сил у власти невозможной без общего нарушения стабильности существующего строя. Реакцией господсдующего класса на это "несовершенство" стала политическая дискриминация ИКП, которой с первых послевоенных лет был фактически закрыт доступ в правительство, и постоянное сохранение у власти ХДП, превратившейся в мощный полюс притяжения слабых "спутников" - мелких партий. Отсутствие подвижности в политической системе, неизменная монополия ХДП па власть в стране, переживающей серьезные социальные сдвиги, стали основой того представления об отрыве политической верхушки от "гражданского общества", которое усиливалось в 70-х годах в массах, служа одним из симптомов затяжного политического кризиса.

Сферы влияния большинства партий в 50 - 60-х годах были довольно стабильны. "Переливы" голосов па политических выборах совершались в ограниченных масштабах и почти всегда в пределах одной или родственных субкультур (от социал-демократов - к социалистам, от социалистов - к коммунистам, от христианских демократов - к либералам и т. п.), как правило не переходя "барьера" между главными конкурирующими идеологическими течениями. Такая стабильность поддерживалась существенной ролью, которую в определении общественно-политических позиций играли вера, семейная традиция, социальный конформизм, а также слабой коммуникабельностью между двумя основными идеологическими сферами влияния, связанной с остротой их политического противостояния.

В то же время происходившие в стране социальные сдвиги неумолимо подтачивали эту стабильность, оказывая постепенное, сложное, противоречивое воздействие на расстановку политических сил.