Глава X. Внешняя политика италии на рубеже 70-80-х годов

В конце 70-х - начале 80-х годов внешняя политика пе занимала на первый взгляд ни первенствующего, ни даже сколько-нибудь значительного места в политической жизни Италии. Казалось, страна была погружена полностью в экономические и внутриполитические проблемы, не раз создававшие кризисную обстановку. Внешнеполитические проблемы как будто существовали лишь постольку, поскольку они вытекали из внутренней ситуации или непосредственно влияли на нее. В сложившихся условиях именно этим стали объяснять традиционный итальянский "иммобилизм" на международной арене после конца второй мировой войны. Идеологическо-теоретические воззрения на Италию как "среднюю державу", получившие распространение не только в академической или журналистской среде, но и в правительственных кругах, искусственно подстраивались к таким объяснениям.

Однако внешнеполитические позиции Италии в рассматриваемый период вовсе не были безразличными и второстепенными с точки зрения ее развития. Внешняя политика играла существенную роль в жизни страны. Иногда она и впрямь являлась функцией внутренней политики, как это обозначилось сразу после войны, но функцией с высокой степенью "обратной связи". Нередко внешнеполитический курс Рима имел для ЭКОНОМИКИ И внутренней политики Италии весьма важное, даже определяющее значение. Взаимодействие внешней и внутренней политики неизменно выступало в итальянском обществе и государстве первостепенным фактором.

Для политики Италии рассматриваемого периода играла весьма ощутимую роль и внешняя среда - система международных отношений. Как отмечают итальянские специалисты в области международных отношений, двадцатилетний период 60 - 80-х годов воспринимается внешней политикой правящих кругов страны сквозь призму некоторых изменений традиционных и возникновения новых факторов международных отношений, самой системы международных отношений. Картина этих изменений и ее концептуальное "оформление", бесспорно, становятся сами по себе весомыми факторами внешней политики Италии 80-х годов. Это заставляет глубже взглянуть на реальные и мнимые явления международной жизни, на которых строится концепция современного внешнеполитического курса Рима.

Среди изменений, более или менее значимых с точки зрения итальянских специалистов, рассматриваемых ими довольно бессистемно, без должной критической оценки, находятся "упадок биполярности", развитие процесса европейской интеграции, возникновение "стратегического полицентризма", сопровождающегося "распространением мощи" и тенденцией к "идеологическому полицентризму" в глобальном масштабе, конец неоколониализма и появление "антагонизма Север - Юг". Картина современных международных отношений поэтому представляется в Риме, как об этом нередко говорят, более сложной, чем в первые послевоенные годы и в условиях "простой дихотомии" периода "холодной войны"¹.

Нельзя, однако, не видеть главного: в воспринимаемой Римом картине международных отношений, если судить по таким публикациям, казалось бы, отсутствует решающий для 70-х годов, важный па предшествующем этапе и не утративший свое значение в начале 80-х годов процесс,- разрядка международной напряженности. Уже само это способно было бы порождать искажающий эффект во внешней политике Италии. Ведь попросту невозможно изъять процесс разрядки напряженности из международных отношений, в условиях которой Италия жила и живет в последние двадцать лет.

Итальянские исследователи вслед за американским ученым Н. Коганом признают значение для внешней политики Италии теории "баланса сил", якобы применяемой на основе некоего "реалистического" видения мира². Однако подлинно реалистической оценки того действительно нового, что возникло в международных отношениях 60 - 80-х годов, в картине, видимой из Рима, они не дают. Объяснения по поводу итальянского варианта политики "баланса сил", которые они предлагают, но могут казаться убедительными. Видимо, истоки и мотивы, интересы и цели, определяющие внешнюю политику Италии, на деле оказываются значительно сложнее и противоречивее в историческом, социально-экономическом, международно-политическом контексте.

Будучи в действительности по многим материальным параметрам средней по масштабам капиталистической державой и оставаясь относительно "слабым звеном" капиталистической системы и ее блоков, Италия тем не менее в своей внешнеэкономической и внешнеполитической деятельности выходила за эти рамки, поддерживала свой международный статус на возможно более высоком уровне, старалась быть ближе к группе наиболее сильных и развитых капиталистических государств, проявляла нередко компенсирующие ее врожденные слабости динамизм, инициативность в международных делах, которые ее непосредственно касались.

На протяжении 70-х годов вес и значение Италии в капиталистическом мире продолжали возрастать, меняя представление об этой стране и ее роли в международных отношениях. Она добилась относительно быстрого экономического развития, высоких темпов производства и национального дохода. Вклад итальянских монополий в экономическую силу капиталистической системы, в ее военно-промышленный потенциал становился все более существенным.

Достигнув довольно высокого уровня развития, монополистический капитал Италии превратился в один из наиболее сильных и динамичных отрядов западноевропейских монополий, во многом сравнимый по своей силе с основными партнерами внутри НАТО, "Общего рынка". В рамках "атлантической интеграции" роль Италии стала более ощутимой, хотя она так и не добилась положения перворазрядной державы, деятельно участвующей в выработке принципиальных основ политики и стратегии НАТО. Италия выросла и в гораздо более весомого партнера внутри Европейского экономического сообщества, правда и здесь не достигнув все же положения одной из его центральных держав.

Не будучи в состоянии участвовать непосредственно в борьбе за политическое господство в Западной Европе, Италия оказалась вовлеченной в нараставшие "атлантические" противоречия, включая проблему ядерной стратегии и ядерного контроля. Она была втянута и в межимпериалистические противоречия, развивавшиеся внутри европейской интеграции, между США и Западной Европой.

Итальянский империализм, его внешняя политика пытались приспособиться и даже извлечь некоторые экономические и политические выгоды из дискредитации колониалистов Великобритании, Франции, Бельгии и "неоколониализма" США, форсируя свое экономическое проникновение в развивающиеся страны Африки, Азии и Латинской Америки.

Правящие круги Италии активно стремились к военно-политическому укреплению империализма, консолидации его сил. "Атлантический" и "европейский" курсы Рима в их единстве и противоречиях определяли главную базу итальянской внешней политики, имели известный приоритет перед курсом на разрядку напряженности. Это стало по-своему заметным тогда, когда США на рубеже 70 - 80-х годов совершили поворот в своей внешней политике, стали проводить жесткую антиразрядочную военно-силовую политику.

Вместе с тем роль Италии в современных международных отношениях не может быть сведена только к ее участию в системе капитализма и его блоков. Внутриполитическое положение требовало от нее более активной позиции в проведении курса противодействия нарастающей угрозе войны, разрядки напряженности, поддержки разоружения. Антивоенное движение приобрело в Италии новый импульс в условиях острых кризисов и усиления военной опасности в Европе в конце 70-х - начале 80-х годов.

Процесс изменения соотношения сил двух систем в пользу социализма, несмотря на попытки администрации США деформировать его путем расширения гонки вооружений, оставался хотя и не всегда заметным, по все же серьезным катализатором положительных тенденций внутреннего и внешнеполитического развития Италии. Ее правящие круги в своей внутренней и внешней политике не могли не учитывать того, что социализм становится на деле решающим фактором мирового развития, и в частности международных отношений. Они не могли не ощущать растущего сужения сферы господства и влияния империализма, даже с учетом его попыток добиваться своего в мировых делах с помощью военно-силовой политики. Это в свою очередь не могло не тревожить Рим.

Несмотря на резкое ухудшение международной ситуации в 80-х годах, правящие группировки Италии стремились сохранять для себя прежде всего материальные, экономические, а также политические и военно-политические выгоды разрядки. Италия продолжала играть существенную роль в торговых и научно-технических связях со странами социализма. Эта тенденция в итальянской внешней политике, разумеется не без противоречий и спадов, проявила, безусловно, свою жизнестойкость, показала немалую заинтересованность Рима в продолжении разрядки. Разрядка не перестала и в эти годы быть важным и постоянным направлением внешней политики Рима, каковы бы ни были мотивы и стремления отдельных политических группировок ее сузить или затормозить.

Для Италии конца 70-х - начала 80-х годов оставалась характерной тенденция к реализации серьезных экономических мотивов и сторон ее деятельности на международной арене. "Важность внешней политики,- отмечалось в журнале "Политика интернационале",- возросла во всех отношениях не только вследствие определенных выборов направлений, касающихся безопасности Италии, ее свободы, но также и экономических аспектов внешней политики"³.

Принципиальное классовое единство политических сил, составлявших сменявшие друг друга кабинеты, существовало неизменно, прежде всего по проблемам, имевшим, с точки зрения ХДП и участвующих вместе с ней в правительственных комбинациях буржуазных партий, особое значение для внутриполитического положения в стране. В различных итальянских правительствах рассматриваемого периода вместе с тем нередко не было единогласия по ряду практических вопросов внешней политики. Разногласия и противоречия в правящей среде возникали во многих международно-политических ситуациях, к которым Италия - сознательно или бессознательно - оказывалась причастной. Это придавало итальянской внешней политике известную инерцию, скованность и непоследовательность.