Традиции и брак

"Брак - это сложное явление с экономическими, социальными и культурными аспектами, которые часто так тесно переплетены, что невозможно отделить их друг от друга... Брак - это фокус существования. Это та точка, в которой сходятся все члены общины: умершие, живые и те, кому еще предстоит родиться. Все временные измерения сходятся в браке, и вся драма истории повторяется, обновленная и наполненная свежей силой. В этой драме все-актеры и зрители одновременно. Поэтому брак считается общественным долгом и жизненным ритмом, участие в котором обязательно для каждого. Тот, кто не подчиняется этому требованию, считается мятежником, преступником, проклятием для общины. Своей неспособностью или нежеланием заключить брак отступник отвергает свою общину, и община в свою очередь отвергает его... Брак и продолжение рода - единый процесс, одно не может существовать без другого" - так писал о значении брака в традиционном африканском обществе известный историк и философ Джон Мбити.

Тем, кто долго прожил в Африке, наверняка хоть раз удалось побывать на местной свадьбе. Красочное, сложное по характеру, глубоко народное явление. Будь то в деревне или в городе, в семье крестьянина или выпускника университета, обряд вступления в брак неминуемо несет в себе древние традиции, почти не искаженные временем. В этой церемонии прошлое органично сливается с настоящим и переходит в будущее с новообразовавшейся семьей.

За годы, проведенные в Африке, мне удалось побывать на нескольких городских африканских свадьбах. В брак вступали дети из семей среднего достатка, во всех случаях отцы имели высшее образование и преуспевали на государственной службе. Но, несмотря на долгую жизнь в городе, родители строго соблюдали почти все тонкости обряда. На свадьбу съезжалось столько гостей, что гостиницы на несколько дней оказывались переполненными, а счастливые торговцы делали новые заказы. Веселье длилось несколько дней, хотя после первого молодожены отбывали в свадебное путешествие на собственном автомобиле, разукрашенном лентами, шутливыми пожеланиями и сердцами, пронзенными стрелами. Уже ждал их "свадебный номер" в уютной гостинице где-нибудь в горах или на море, официанты сервировали праздничный ужин на двоих, а метрдотель готовился вручить им огромный букет роз.

Но до этого счастливого дня молодым предстояло пройти через множество испытаний, которые приготовила для них мудрая традиция.

Красота женщины считается в Африке огромным, но далеко не главным достоинством. Если красотка не умеет вести хозяйство, вкусно готовить, славится дурным характером, то охотников стать ее мужем найдется очень немного. В спутницы жизни выбирают очень тщательно, даже если традиция и религия позволяют иметь несколько жен. Наиболее привлекательными качествами считаются бережливость, терпение, доброта, верность заветам предков. Лучшие жены в трудные времена могли не только прокормить своих детей из сэкономленных припасов, но и помочь соседям. Недаром будущую родню называли не невестой, а помощницей. Так и говорили: "Подыщем сыну помощницу". Трудолюбивая жена укрепляла семью, а ленивая, напротив, ослабляла ее.

У баньянколе, живущих в Уганде, родственники жениха старались разузнать как можно больше обо всех достоинствах и недостатках девушки, прежде чем сделать формальное предложение ее родителям. Бывало, что при больших плюсах было столько минусов, что приходилось идти за советом к колдуну.

Традиционно обращалось внимание на родовые божества и духов предков. Если оказывалось, что они слишком злые или агрессивные, то разговор о свадьбе даже не поднимался. Например, считалось, что божество "ньябинги" (это имя можно перевести как "жадный накопитель") и его земные слуги обычно требовали множества услуг в качестве гарантии безопасности от его же гнева. Чтобы умилостивить такого, нужно было, по крайней мере, убить корову, что конечно же было не под силу беднякам. А кроме того, существовала опасность, что злой и жадный бог навсегда поселится у них вместе с невестой. Злые духи предков тоже могли навредить: если по какой-то причине им не хотелось родства с семьей жениха, они могли наслать порчу на невесту, сделать ее бесплодной, а жениха и его родителей поразить болезнями.

Столь мрачная перспектива заставляла тщательно исследовать генеалогическое древо потенциальных родственников.

В самых трудных случаях посылали гонцов сразу к нескольким колдунам и решение принимали по совокупности советов.

Но вот выбор сделан, можно засылать сватов. Как правило, в традиционном обществе за невесту давался выкуп, состоявший из домашних животных, утвари, одежды, мебели и т. д. Баньянколе перед свадьбой устраивали смотрины выкупа. Родители невесты присылали представителя, который придирчиво осматривал подарки. На это торжество собиралось немало гостей. После пира и танцев гостям выносили пиво, которое называли "прощальным", тем самым намекая на позднее время и желательность возвращения их домой. Кто мог еще ходить, уходил, остальные располагались на ночлег у хозяев, которые, впрочем, и не протестовали: праздник есть праздник. Представитель невесты уводил с собой скот и забирал наиболее ценные подарки, чтобы показать их отцу счастливой девушки. Не надо думать, что свадьба следовала сразу за этой церемонией. Нет, смотр выкупа был только маленьким отрезком длинного пути, который еще следовало пройти жениху, прежде чем он получал законное право заключить свою избранницу в объятия. Иным предстояло ждать почти целый год, в течение которого родители и родственники жениха должны были время от времени посещать дом невесты и приносить ее родителям подарки и пиво. И лишь после того, как обе стороны оставались полностью довольны друг другом, начинались приготовления к свадьбе.

Отец жениха посылал спросить родственников невесты, на какой день назначать свадьбу. Согласно традиции, ему отвечали, что "невеста еще работает в поле". Счастливый жених немедленно приносил мотыгу, после чего невеста прекращала работу и начинала готовиться к торжеству. После получения заветной мотыги девушку вообще освобождали от всех трудов в доме, как бы давая ей возможность отдохнуть перед тяжелой замужней жизнью. Правда, с этого дня девушка содержалась в заточении, не могла встретиться даже с подругами и все свободное время занималась плетением корзин. По-видимому, изготовление корзин считалось отдыхом. Так проходило полтора-два месяца.

Жениха хоть и не запирали, но берегли не меньше. Например, в Анколе (Западная Уганда) будущему мужу запрещалось пользоваться копьем или ножом за пределами дома, косить траву и рубить деревья, ему нельзя было переходить реку. Кроме того, ему не разрешалось переступать через белых муравьев, выполнять тяжелую работу или долго засиживаться на пивных вечеринках.

Накануне свадьбы группа родственников невесты приходила в дом жениха, и тот обычно закалывал для них козла и выставлял пиво. Всю ночь длилось прощание с холостой жизнью, однако уже под присмотром будущих родственников, внимательно следивших, чтобы жених оставался достаточно трезвым. Наутро родственники с обеих сторон отправлялись за невестой.

К тому времени невеста уже заканчивала недельное рыдание, полагавшееся по традиции. Родственники заводили прощальные песни и изредка подвывали ей, чтобы помочь полностью излить горе. "О, прощай родимый дом! Прощай навсегда! - обычно кричала в такие моменты невеста. - За что так жестоко поступили со мной отец и мать, братья и сестры! А ведь мне будет так одиноко! Муж станет бить меня, и никто мне не поможет!"

Поскольку в этих пророчествах содержалась большая доля правды, рыдания становились естественными, и даже некоторые родственники не сдерживали слез. В общем, все проходило как надо. Чем горше причитала невеста, чем замысловатее были жалобы, тем светлее казалось будущее. Родственники со стороны жениха внимательно слушали ее выступление и оценивали его по им одним известной системе. Впрочем, редко кто оставался недоволен, и невесту все поздравляли с успешной сдачей последнего экзамена.

А на дворе праздник уже был в самом разгаре. Гости ели, пили и танцевали, торжествующе раздавалась дробь тамтамов, смех и песни становились все громче.

У батутси, живущих в Центральной Африке, брак в основном был заботой родителей и старейшин клана. Они не только подыскивали подходящую невесту, но и старались использовать браки для максимального расширения связей своей семьи за счет родства с другими общинами. Тем самым создавались условия для большей безопасности и одновременно ограничивались возможности кровосмешения.

Рыдающую невесту, даже если ее слезы были вполне искренними, везде успокаивали в общем-то одинаково. Если она изливала душу в стихотворной форме, то и подруги утешали ее песней, сопровождаемой подходящими, к моменту танцами.

 Не плачь, прекрасная невеста, 
 Твой брак окажется удачным, 
 А твой жених - отличным мужем. 
 И, как твоя мать и тетя, 
 Ты станешь матерью многих детей, 
 Сначала двое, потом трое, четверо... 
 Успокойся, ведь всегда так было. 
 Мужчина ведь не леопард, 
 Муж ведь не удар грома. 
 И твоя мать была женой твоего отца, 
 А что касается работы, то от нее 
 Еще никто не умирал. 
 Никто не умирал от работы в поле 
 Или от домашних дел. 
 Никто не умирал от собирания хвороста 
 Или от стирки. 
 Но если ты думаешь на нас, 
 То мы не виноваты. 
 Мы не хотели, чтобы ты уходила, 
 Мы слишком любим тебя. 
 Это твоя красота виновата, 
 Причина в том, что ты прелестна... 
 Ну вот, ты уже улыбаешься! 
 Прощай же, твой муж уже пришел. 
 И мы видим, что наши утешения 
 Тебе уже не нужны. 

В Эфиопии жениха подбадривали песнями, в которых прославляли качества его избранницы и предупреждали, чтобы он относился к молодой жене с уважением:

 О, радуйся, жених! 
 Твоя невеста-прелесть! 
 Она - сосуд хрустальный, 
 Смотри же - не разбей его.

А на Занзибаре хоровое пение мог неожиданно прервать сам жених, который не в силах был сдерживать свои чувства к любимой:

 О, как толста моя любимая! 
 Гораздо толще, чем все девушки, 
 которых я знал раньше! 
 Как сильно бьется мое сердце... 

И в Африке случается так, что через некоторое время после свадьбы женщина вдруг замечает, что мужчина не лишен недостатков. И, подобно своим подругам в других частях света, она заявляет об этом в полный голос, а муж так же покорно выслушивает эти не столь уж несправедливые укоры:

 Скажи, подруга, 
 А твой муж танцует? 
 Скажи, подруга, 
 Хорошо ли он танцует? 
 О, боже! Он - танцует?! 
 Да все, что он умеет делать, - 
 Это постоянно есть. 
 С тех пор как мы поженились, 
 Он не сдвинулся с места! 
 Несчастный обжора! 

У меру (Кения) приготовления к свадьбе начинаются сразу после обряда вступления в половую зрелость. Вся семья принимает в этом самое деятельное участие. Молодежь учат правилам поведения в браке и отношению к родителям жениха или невесты, посвящают в подробности интимной супружеской жизни. Такой "инструктаж" длится полгода для юношей и почти год для девушек.

В отличие от ватутси молодые меру сами выбирают себе спутницу жизни. И лишь после того как выбор сделан, родители вступают в переговоры. Справедливости ради надо сказать, что родственники с обеих сторон все равно пытаются собрать друг о друге как можно больше сведений. Бывает и так, что свадьба расстраивается, если обнаруживается какая-то слишком отрицательная деталь в характере клана невесты или жениха. И тогда ни мольбы юноши, ни слезы девушки не могут что-либо изменить: решение родителей в таком случае окончательно и не подлежит пересмотру. Правда, такое случается очень редко.

Согласие девушки и ее родителей открывало путь приготовлениям, которые так хорошо знакомы пожилым меру и в то же время новы и таинственны для вступающих в брак. В этих приготовлениях важны все даже самые незначительные, нюансы: от их точного выполнения, как устанавливала традиция, зависело счастье новой семьи.

Например, юноша-меру, узнав о решении возлюбленной, должен был отправить к ней свою младшую сестру (а если таковой не находилось, то любую деревенскую девочку) с символическим подарком - горшком каши. Тем самым он сообщал, что начинает действовать. Маленькую посланницу встречали очень тепло и дарили ей бусы. Кроме того, ее называли новым именем - Муньори, что означает "любимица". Отныне в этом клане ее будут называть только так.

Увидев бусы на шее Муньори, начинала собираться в дорогу мать юноши. Она варила еще больше каши и несла ее в дар родителям невесты. Через некоторое время с тем же подарком приходила к ней мать девушки. Обмен кулинарными изделиями собственного приготовления, а также фруктами и овощами шел несколько недель, после чего наступала очередь глав семейств.

Инициатива вновь принадлежала дому юноши. Отца невесты приглашали на сладкое пиво, которое готовили с медом или сахарным тростником. За пивом обсуждались детали предстоящего брака и размеры брачного выкупа, который платит жених. У меру он называется "рурасио". Выкуп состоял обычно из скота, продуктов, одежды, денег.

"Рурасио подобен обручальному кольцу", - писал кенийский исследователь С. Мвиттиха, подчеркивая важность и окончательность этой традиции. Размер и форма выкупа были строго определены. Жених должен был представить ягненка (мвати), мед (гьемпе), барана (нтуруме), быка (ндегва) и телку (мвари).

Существует строгая очередность подношений. Вначале отец жениха приносит в дом невесты большой сосуд меда, который ставят в прохладное место и ждут дня, когда в гости придут родители юноши. Совместная медовая трапеза носит символическое значение: она как бы скрепляет союз двух семей и закладывает основы добрых отношений.

После этого отец юноши готовит самый ценный подарок - ягненка. Значение мвати настолько велико, что после этого вопрос о свадьбе считается решенным окончательно.

Три прочие части выкупа можно внести и позже. Быка и барана сразу же резали и делили мясо, причем семья невесты получала большую часть. Такой дележ тоже укреплял доверие и дружбу между будущими родственниками. Старики вспоминают, что бывали случаи, когда выплата оставшейся части выкупа затягивалась на многие годы, а в некоторых случаях возвращать долг семье своей матери приходилось уже детям. Традиция позволяла менять полученных животных, если они оказывались бесплодными или же умирали. Иногда их приходилось и возвращать - в случае развода. Поэтому родители жены принимали все меры, чтобы не допустить раскола новой семьи, всячески ублажали мужа и строго осуждали дочь, если она не могла угодить супругу.

Перед тем как начать поиски невесты, молодой лунгу (Танзания) должен спросить разрешения у родителей. Когда такое согласие получено, он отправляется по соседним деревням. Редко поиски длятся долго. Приглянувшейся девушке юноша делает предложение почти сразу. Если у нее нет возражений, она должна на следующий день известить своих. Родители обычно не возражают, когда дочка приводит жениха, но требуют показать его. На такие смотрины собираются все родственники и старейшины деревни. Молодого человека придирчиво осматривают, а затем начинают экзаменовать по различным житейским вопросам. Потом приглашают девушку, и молодые должны убедить всех, что их намерения серьезны, что они хотят создать семью и понимают трудности, лежащие впереди. Одновременно посылают "разведчиков" в деревню юноши, чтобы те разузнали побольше о его семье.

Если испытание проходит для молодого человека успешно, то начинаются приготовления к свадьбе. Его отец подыскивает среди односельчан посредника, который должен общаться с родителями невесты. Юноша передает невесте две мотыги, но в отличие от баньянколе он делает это не сам, а через посредника. Причем отец, от которого сын получает мотыги, произносит традиционное обращение: "Я передаю тебе эти мотыги с чистой совестью и от души желаю тебе счастливого брака. Я призываю духов нашей семьи, чтобы они шли впереди тебя к родителям твоей девушки. Моя совесть чиста, и поэтому я прошу, чтобы этот брачный подарок был принят с уважением твоими будущими родственниками. Пусть мой дух, и дух твоей матери, и твой дух, о мой сын, постараются вместе, чтобы твой брак был счастливым". Затем приходит мать и мажет мелом шею и лоб сына, а отец снова говорит: "Призываю духов востока, запада, севера и юга, чтобы шли впереди тебя и позади тебя. Пусть они охраняют тебя в течение всего пути".

За мотыгами признаются волшебные свойства: лунгу верят, что если они упадут по дороге, то брак с этой девушкой не будет счастливым. В таком случае юноша должен вернуться назад и начать поиски другой невесты.

На зулусскую свадьбу собирается несколько сот человек - все родственники жениха и невесты, приглашенные гости и просто прохожие, которые, впрочем, должны спросить разрешения у хозяев, прежде чем присоединиться к праздничной толпе.

Девушки из клана невесты в праздничных юбках, бесконечных нитях ярких бус, скрывающих обнаженные торсы, исполняют свадебный танец. Семья жениха в танце не участвует, а внимательно наблюдает за точностью движений. Перестук барабанов все убыстряется, и вот появляется невеста. В руках у нее традиционное копье, символизирующее девственность, и маленький танцевальный щит. Все прочее в ее костюме заимствовано из европейской одежды - длинное белое платье и фата. Правда, такое отступление от правил допускается лишь в день свадьбы. Во всем остальном традиция соблюдается по-прежнему строго.

Перед выходом на сцену

По обычаям зулусов, мужчина должен искать невесту вне своего клана. Прежде это почти всегда было сопряжено с риском для жизни: кланы часто враждовали между собой, дело доходило до кровавых схваток напряженность, однажды возникшая, не угасала годами. Можно представить, каким опасностям подвергал себя молодой зулус, влюбившийся в девушку из соседнего клана. Ему приходилось идти на всякие хитрости, месяцами ждать удобного момента, терпеть унижения и даже побои, прежде чем удавалось заключить девушку в объятия. Не обходилось и без трагедий: не слишком проворного жениха могла настигнуть смерть от рук братьев его избранницы.

К выбору жениха относились строго, ведь потеря женщины для традиционной семьи означала очень много: на женском труде держался дом. Поэтому жених должен был компенсировать потерю выкупом, который обычно состоял из одиннадцати голов скота.

Но даже если проблемы с выкупом и не возникало, вражда к клану жениха и к самому жениху нередко выплескивалась наружу и приводила к жарким сражениям, порой заканчивавшимся кровью.

В наши дни женихам-зулусам значительно легче. От боевого прошлого остались лишь воспоминания, и сегодня, чтобы соблюсти традицию, оба клана устраивают накануне свадьбы настоящий спектакль, оживляющий грубые обычаи ушедших времен. Представители обеих семей выстраиваются друг против друга около крааля жениха. Обе группы одновременно начинают бить в барабаны, издавать воинственные кличи, выкрикивать ругательства, петь песни оскорбительного содержания и т. п. Каждой стороне предоставляется возможность высказать все, что она думает о другой, но уже без рукоприкладства. Так они могут простоять всю ночь - все зависит от выносливости и желания оставить за собой последнее слово. Некоторые утверждают, что за одну такую ночь стороны расходуют столько обидных выражений, что на остальную жизнь их уже не остается. И отношения между родственниками, как правило, устанавливаются после этого ровные и дружеские. Неплохой обычай!

Имитация прошлых столкновений между кланами происходит и в свадебном танце. Убедившись, что подруги невесты танцуют правильно, семья жениха выталкивает из своих рядов молодого воина с копьем, который делает вид, что бросается на одну из девушек. На его пути с быстротой молнии возникает мощная фигура воина из "враждебного" клана. Издав пронзительные кличи, оба молодца начинают ритуальный боевой танец, скрещивая копья и сшибаясь щитами. Их пыл и угрожающие выпады производят сильное впечатление на толпу, особенно на стариков, которые, забыв о годах, впрыгивают в круг и самозабвенно отдаются гийя - пляске воинов.

Именно в этот наэлектризованный момент официальный посредник между двумя семьями сообщает собравшимся о размерах выкупа и подтверждает, что все получено родителями невесты сполна. После этого молодым разрешается в первый раз взяться за руки, хотя невесте при этом надлежит не поднимать глаз и держаться скромно. Но брак считается уже заключенным, и начинается веселье, которое длится до самого утра.

У маленького племени джие, живущего на северо-востоке Уганды, брачная церемония длится, наверное, дольше, чем где бы то ни было. Джие придают браку особое значение. По их мнению, это не личное дело двух молодых людей, а общественное мероприятие с многочисленными и сложными последствиями для жизни всего племени. С момента предложения руки и сердца до окончательного переезда жены в дом мужа проходит от пяти до восьми лет!

Жениху и невесте нужно пройти пятнадцать различных церемоний. Предложение о браке отцу невесты приносят представители рода жениха. С первого раза согласия никто не дает. Посредники обычно приходят трижды. После этого обе стороны созывают старейшин и просят их совета. На особом совещании в роде невесты старики определяют размер и состав брачного выкупа. У джие он больше, чем у многих других африканских народов: обычно жених обязан представить 50 голов скота и 129 овец и коз. Сообщив жениху размер выкупа, отец невесты вручает ему "свадебную палочку", которую отныне молодой человек должен носить с собой и предъявлять тем, у кого он будет просить помощи в сборе выкупа. Собрать такой выкуп помогают все близкие и дальние родственники, тем самым как бы закладывая свой камень в фундамент будущей семьи. Отцу невесты достается половина выкупа, остальное получают родственники невесты.

Проходит много времени, прежде чем молодому человеку удается собрать требуемое количество скота. Наконец ему это удается, и он пригоняет стадо в крааль отца своей избранницы. С этого момента можно считать, что препятствий к браку не осталось. В доме невесты немедленно устраивается праздник с традиционными брачными танцами и песнями. На следующий день девушка уже считается не просто невестой, а невестой-женой - натеран - и, хотя остается в доме своего отца, может время от времени приглашать к себе мужа. Через несколько месяцев после еще одного праздника, в честь дочери, отец разрешает ей посещать мужа в его доме.

И вот рождается первый ребенок. Отец закалывает быка и отдает шкуру молодой матери. Отныне она должна спать на ней. После некоторого времени устраивается новая церемония, на которой режут овцу, чью шкуру подкладывают ребенку в люльку. Только после того, как невеста-жена родила двоих детей и они уже стали ходить, она получает право именоваться "полной женой" - аберу.

У зимбабвийских шона в старые времена выкуп за невесту мог состоять... из нескольких полевых мышей. Когда молодой человек останавливал выбор на определенной девушке, он шел на охоту: ставил капканы на мышей. Если ему везло и в ловушки попадало несколько зверьков, он отправлялся прямиком к матери своей избранницы, вручал ей добычу и просил руки дочери. Счастливая мать бежала к отцу и сообщала ему радостную весть, предъявляя мышей. Папаша, как правило, не возражал, и жениху разрешали забирать дочку.

Существовал и такой обычай. Некоторые предусмотрительные мужчины обзаводились женой, когда она еще лежала в люльке. Для этого нужно было принести в дом "невесты" сухое бревно потолще и предложить его матери новорожденной. Если она принимала дар, то сделка считалась совершенной, и дитя росло, имея в перспективе готового мужа. Обычно на такой шаг шли самые бедные семьи, которым трудно было прокормить многочисленное потомство. В языке шона было и соответствующее слово: "кузварирва", что означает "родиться для кого-нибудь".

Форма брачного выкупа с годами менялась, мышей и бревен уже никто не принимал. Основным содержанием выкупа стали продукты земледелия и скотоводства. Традиция диктует размер выкупа у разных народов неодинаково. Но почти везде жених должен был привести корову или быка, принести мешок муки или зерна. Если он был небогат, то доставал хотя бы пару козлов, а стоимость остального отрабатывал на полях будущего тестя. Иногда срок работы затягивался на два или три года. Самое обидное было то, что невесту никто не гарантировал. После нескольких лет такой службы юноша мог остаться ни с чем. Иногда, впрочем, семьям удавалось избегать расходов на выкуп. Это происходило в том случае, когда обменивались дочерьми между двумя семьями. Такая "экономия" у шона называлась "матенганагудо".

Надо иметь в виду, что брачный выкуп отнюдь не "покупка" жены, как привыкли считать некоторые. Подобным намеком можно оскорбить африканца.

Известный африканский ученый Джон Мбити так характеризует этот обычай: "Он является выражением благодарности семье невесты со стороны семьи жениха за то, что они вырастили такую девушку и согласились отдать ее в жены их сыну. Брачный подарок будет как бы замещать невесту в ее доме, служить напоминанием о том, что дочь уйдет или уже ушла; но что она не умерла. Ценность дочери сознается не только ее семьей, но и родственниками жениха. Во время совершения брака ее не похищают, а передают из рук в руки по взаимному согласию между двумя семьями. Брачный подарок как бы передает ценность, придаваемую ей как личности и как жене... Ни в коем случае нельзя рассматривать этот обычай как форму "оплаты", как часто утверждают невежды. Африканский эквивалент слов, обозначающих преподношение брачного подарка, в большинстве случаев отличается от слов, используемых при купле-продаже..."

Представление о брачном выкупе как плате за невесту укоренилось во многом благодаря первым миссионерам, стремившимся искоренить все "языческое". Британский миссионер Роберт Аше писал в своих "Угандийских хрониках", изданных в Лондоне в 1890 году: "Брак в Буганде редко заключается по любви. Как правило, невеста продается мужу за деньги, коров или ракушки каури. Жених обеспечивает также банановое пиво и козлятину для свадебного обряда. Если выкуп заплачен полностью, то препятствий к браку нет. Богатые и облеченные властью женихи касиму не платят. Родители с удовольствием отдадут свою дочь за такого человека бесплатно. Самый простой путь - купить себе женщину из числа рабов, которая становится абсолютной собственностью мужа и не имеет права возвратиться к своим родителям. Свободная же женщина может уйти от мужа и выйти замуж вторично, если вина за разрыв брака признается за мужчиной. Если же виновата жена, муж может потребовать ее обратно, сделав небольшой подарок родителям. Если она и после этого не возвращается, то он вправе потребовать назад выкуп".

Из-за чего распадался брак в традиционном обществе? Главная причина состояла в одном - в бесплодии жены. Поскольку африканцы считают основой брачного союза воспроизведение рода, наличие детей являлось необходимым условием супружеского счастья. Если долго не было детей, значит, духи предков не хотели, чтобы род продолжала именно эта женщина. Ее нужно было заменить другой.

Возвращая жену, муж получал назад часть брачного выкупа, который мог использовать вторично. Развод в этом случае происходил мирно, без взаимных претензий. Обе стороны прекрасно понимали, что это необходимо в интересах всей общины.

Другое дело, когда характер жены оказывался настолько дурным и она настолько плохо относилась к своим обязанностям, что муж и его родственники отсылали ее назад, справедливо веря, что сварливая и ленивая жена может навлечь беду на весь клан. Муж был счастлив отделаться от нее и даже мог отказаться от положенной части выкупа.

Были, конечно, и другие причины.

Например, у западноафриканских фулани, решив уйти к другому, жена просто перебиралась в хижину возлюбленного. Если обманутому мужу не удавалось перехватить изменницу в пути или же в рукопашной схватке с соперником доказать свое превосходство, то новый "брак" признавался кланом, а прежний муж получал от нового в качестве компенсации своеобразный выкуп, состоящий из такого же числа скота, какое было заплачено им за невесту.

Но развод в африканском традиционном обществе был довольно редким явлением. Да и сейчас их значительно меньше, чем, скажем, в Европе или Америке.

О причинах можно спорить, но мне кажется, что немалое значение в такой стабильности, устойчивости браков имеет взаимное уважение между мужчиной и женщиной, которое воспитывается с самого раннего детства, и издревле сложившееся распределение ролей между ними.