Ахмед - король слонов

- Это дорога, протоптанная слонами, бвана, - тронув меня за плечо, объяснил Вако, мой проводник по заповеднику.- Очень древняя дорога. Десятки поколений слонов тысячи лет ходили здесь и вытаптывали ее. Замани сана * (* Замани сана (суахили) - очень древние.- Прим. авт .).

Не знаю, был ли бы под силу человеку такой труд. Вдоль обрывистой базальтовой стенки ущелья, рассекающего северо - западный склон Марсабита, тянулось нечто вроде террасы шириной в пять - шесть метров. Она была выбита слоновьими ступнями. Слоны ходят гуськом, один за одним, строго соблюдая шаг, и поэтому сзади идущий гигант всегда ступает на след своего предшественника. В течение тысяч лет десятки тысяч слоновьих ног наступали на одно и то же место. И подобно тому как капли воды за века могут продолбить гранит, ступни семитонных гигантов продолбили отпечатки собственных следов в базальтах. Они тянутся равномерно и имеют глубину в десять - двенадцать сантиметров. Запечатленные в камне свидетельства тех времен, когда хозяевами Марсабита были слоны. В наиболее узких местах, где слонам приходилось прижиматься к подступающим к их дороге склонам, отполированы и эти скальные стенки. Толстая кожа слонов подобно наждачной бумаге навела блеск на камни.

Бесшумно, словно тени, бродят слоны по чащобам Марсабита

- Куда же ведет эта дорога? - спросил я.

- Если мы идем по этой дороге,- значит она ведет туда, куда нам нужно,- резонно ответил аскари.- Вскоре слева появится первый гоф, где часто пьет воду Ахмед, король слонов.

Две самые большие кратерные воронки Марсабита заполнили озера Сокорте Дика и Сокорте Гуда. Это слоновьи водопои, к которым на протяжении тысячелетий с безводных равнин поднимаются добродушные толстокожие гиганты. В засушливые годы слоны приходили на берега кратерных озер Марсабита со всей безводной округи, преодолевая расстояние в сто - двести километров. Ведь эти внешне неподвижные гиганты - лучшие ходоки в мире. В последние годы, когда ученые начали пристально изучать повадки зверей, привлекая себе в помощь технику, удалось узнать много нового о слонах. Крохотные радиопередатчики, установленные где-нибудь в складках слоновьей кожи, помогли доподлинно выяснить, что слон проходит за день больше, чем любое другое животное. Слонов, передатчики которых утром работали близ Маралала, на следующий день «прослушивали» в Марса бите, а расстояние между этими пунктами около двухсот километров.

Сейчас, когда на строительстве «великой северной» в районе Марсабита, где скрещиваются слоновьи трассы, начали работать геодезисты, стали известны удивительные «инженерные способности» слонов. Теодолитчики, прокладывающие направление строящегося шоссе, рассказывали мне, что, попав на склоны Марсабита, они все время наталкивались на подобие широких дорог, профиль которых был очень удачно выбран на холмистой пересеченной местности. «Сначала мы даже думали, что это остатки одной из тех древних дорог, строительство которых ученые приписывают азанийцам,- рассказывал мне один геодезист-итальянец.- Но потом рендилле сообщили нам, что это дороги слонов. Вскоре мы заметили, что по ночам, когда шум строительных машин не пугает животных, они и сейчас ходят этими путями. Профиль дороги избирается ими почти безошибочно. Поэтому вскоре мы перестали мудрить, искать лучшие варианты направления шоссе и доверились слонам. Есть слоновья тропа - значит, гоним дорогу по ней. Благодаря этому удалось проложить шоссе через горный массив почти на два месяца быстрее, чем предполагалось».

Обнаруживаемые сейчас вокруг Марсабита слоновьи дороги - это памятники прошлого, свидетельства тех времен, когда к кратерным озерам поднимались огромные стада в шестьсот - восемьсот, а то и больше гигантов. То жалкое количество слонов, что бродит сейчас в предгорьях Марсабита, лишь пользуется дорогами своих предков.

И один из этих слонов - обладатель самых больших в мире бивней знаменитый Ахмед, которого хочет показать мне мой аскари.

У Ахмеда самые большие в мире бивни

- Ты думаешь, нам без труда удастся найти «короля»?- спрашиваю я у Вако. Он занимается в марсабитском заповеднике специально тем, что следит за передвижением Ахмеда.

- Трудно сказать. Три дня назад я видел его внизу, на равнине, а вчера Ахмед был в гофе Сокорте Гуда. Но кто знает, куда ему вздумалось уйти этой ночью...

Слон, больше чем какое-нибудь другое животное Африки, всегда привлекал внимание человека. Люди знали «выдающихся» диких слонов, давали им имена, наделяли их сверхъестественными умом и силой, благородством или яростью. О некоторых из них слагали настоящие легенды. Одним из таких легендарных слонов в конце прошлого века стал слон Сулейман. У него были огромные, почти по два метра бивни, и не один десяток охотников, рыскавших по Центральной Африке, лелеяли себя надеждой сразить Сулеймана. На него устраивали массовые облавы, его выслеживали в одиночку, отравляли водопой, рыли на его пути ямы-ловушки. Раза два его даже ранили, но и после этого слон остался в живых. Зато любой осмелившийся поднять на него ружье или копье всякий раз падал поверженным, превращаясь в «мокрое место» под его мощными ногами. Охотники начали считать, что Сулейман заколдован.

Становилось все меньше желающих связываться со слоном. Местные проводники и следопыты отказывались сопровождать европейцев, как только нападали на огромный характерный след Сулеймана.

За несколько лет до смерти Сулейман обзавелся двумя телохранителями, или «рабами», как называют таких слонов африканцы. Среди слонов подобное явление - не исключение.

Старые опытные самцы, которые уже не могут или не хотят жить в стаде, хотят покоя, устали от суеты, но не чувствуют в себе сил просуществовать в буше совсем одни, берут себе «на воспитание» молодого слоненка. Иногда старики уводят его из стада, иногда подбирают совсем маленьким среди саванны (ведь встречаются и слоны-сироты, мать могли убить браконьеры или слоненок попросту отбился от стада).

У великого легендарного Сулеймана было сразу два «раба». Одному из них африканцы дали имя Мухаммед, второму - Ахмед. С последним - то мы и искали встречи в марсабитских чащобах.

Вако рассказал мне, что, когда Сулеймана не стало, Ахмед и Мухаммед покинули пределы Цавопарка, куда мудрый старик, знавший человеческие порядки, привел их, чтобы спокойно дожить свои последние дни, и пошли на север. В 50-х годах их - уже тоже отрастивших себе огромные бивни - видели на берегу реки Тана, а в конце 60-х годов воспитанники Сулеймана, поднявшись по древней слоновьей дороге, появились в Марсабите. Подобно своему знаменитому хозяину, они тоже были любителями путешествий. Однако хитрости и осторожности они унаследовали от Сулеймана недостаточно. Вместо того чтобы жить в заповедном Марсабите, где закон запрещает человеку поднимать ружье против животных, Мухаммед и Ахмед часто спускались с гор и отправлялись в сафари через равнины, где охотник имеет право убить слона.

Здесь в конце 60-х годов Мухаммеда настигла смертоносная пуля. Убийство прошло незамеченным и воодушевило любителей охотничьих трофеев, которые стали стремиться приобщить к ним и огромные бивни Ахмеда. В 1970 году стало известно, что два американских охотника снаряжают к подножьям Марсабита целую экспедицию, чтобы убить Ахмеда. Тогда общества охраны природы и крупнейшие зоологи мира подняли свой голос в защиту Ахмеда, который среди всех живущих ныне слонов имеет самые большие бивни.

И тогда произошел беспрецедентный в истории случай. Джомо Кеньятта, президент Республики Кения, издал специальный декрет, посвященный Ахмеду. В декрете говорилось, что Ахмед - «гордость животного мира Кении», достояние всего человечества и поэтому кенийское правительство «намерено оберегать Ахмеда любыми доступными путями». Президент объявил себя покровителем Ахмеда и заявил, что любой, кто посмеет поднять руку на этого слона, будет отвечать перед кенийским правительством по всем строгостям законов.

Именно тогда Вако и получил свою работу «сыщика» при Ахмеде.

Охотников убить Ахмеда сразу поубавилось. Зато сделавшись благодаря президентской опеке знаменитостью, Ахмед привлек к себе внимание натуралистов, кинематографистов и фотокорреспондентов. Я был одним из первых, начавших охоту за Ахмедом с фотоаппаратом. Однако сделать снимки «короля» оказалось делом отнюдь не легким.

Два дня и две ночи провели мы с Вако на Сокорте Дика, познакомились с доброй сотней слонов, но Ахмеда так и не дождались. Не увенчалось успехом и наше пребывание на Сокорте Гуда, имеющем, кстати, и «христианское» название Пэрадайз - «райское озеро». На его берегу есть небольшой палаточный лагерь Карантина, принадлежащий «последнему из могикан» колоритного племени профессиональных охотников на слонов Джону Александру. За фантастическую плату редкие посетители Марсабита могут арендовать у Александра палатку и получить на ночь традиционный протертый суп. Иногда им везет: Ахмед либо в одиночку, либо в сопровождении своих гигантских товарищей выходит из леса и приближается метров на полтораста к лагерю. Он пьет воду из Сокорте Гуда, принимает душ и снисходительно оглядывает окрестности. В стаде, к которому он обычно примыкает, почти все слоны - рекордных размеров. Марсабит тем и знаменит, что здесь живут одни из самых больших слонов в мире и Ахмед - самый большой из них.

Однако явление Ахмеда народу происходит весьма редко, и, как полагал Александр, ждать слона в ближайшие дни на берегу «Райского озера» было бесполезно. Многоопытный Вако придерживался того же мнения. Он советовал мне попытать счастья найти Ахмеда среди холмов Хуррикон, в десяти километрах к северу от Марсабита.

За три часа лендровер доставил нас к подножию холмов. Отсюда по бушу нужно было идти пешком. Слоновьи следы попадались буквально на каждом шагу. Однако с минуту постояв над ними, Вако отрицательно покачал головой.

- Маленькие следы, не Ахмеда это,- пробормотал он себе под нос.

Над одним следом, гораздо больше обычного, он простоял Дольше. Потом опять покачал головой.

- Нет, это старая Нагди,- повторил он.- Она немного хромает: видишь, след от одной ступни у нее гораздо глубже, чем остальные. К тому же следы у нее круглые, как и у всех слоних, а у слонов такие отпечатки оставляют лишь передние ноги. Задние же напоминают большое яйцо.

- Если у слонихи есть имя, значит, она тоже чем - то знаменита? - спросил я.

- Нагди - старая умная слониха. Ничего больше. Почему-то все вазунгу думают, что слоновьи стада водят самцы. А это бывает как раз очень редко. Почти всегда стадом руководит старая мудрая самка, которую слушаются все, в том числе и сильные самцы. Я давно знаю Нагди! Когда я был охотником, это она всегда предупреждала самцов о том, что я с ружьем подкрадываюсь к стаду, и по ее трубному сигналу они бросались на меня.

- А что, Ахмед хитер, умен, осторожен? - поинтересовался я.

- Хитрости и осторожности у него не отнимешь. Когда этот великан еще не был под опекой у президента и охотники его выслеживали, все равно никто не мог подобраться к Ахмеду. Он забирался на самые крутые склоны, ночевал между скалами и стоило кому - то вторгнуться в горный дом слона, как камнепады предупреждали гиганта об опасности. Он никогда не ложился и поэтому, только заметив преследователя, тут же бросался на него. Ахмед никогда не убегал, потому что знал, что оставшийся в живых враг будет преследовать его. Он уничтожал врагов, и желающих связываться с ним становилось все меньше и меньше.

- Умен ли Ахмед? - продолжал Вако.- Наверное. Потому что как только его перестали преследовать люди с ружьями, как только Марсабит сделался резерватом и собратья слона перестали умирать от пуль, Ахмед изменил свое поведение. Он теперь стал добрым и доверчивым. Если его молодых «рабов» беспокоит близость людей и они стараются отогнать человека, то Ахмед иногда даже удерживает их.

- Разве у Ахмеда уже есть рабы? - удивился я.

- Да, старик теперь редко ходит один. У него два «раба», два молодых слона. Они почти не покидают его и не спускают глаз с людей, если те есть поблизости. Ахмед может спокойно стоять с закрытыми глазами или есть, но «рабы» всегда на страже. Они относятся к нему, как любящие дети к больному отцу.

Было уже заполдень, а мы даже еще не напали на «королевский» след. К вечеру Вако, правда, указал мне огромный отпечаток ступни на красной земле, но он был несвежий. Трава вокруг уже успела распрямиться, а огромные кучи навоза, которые вскоре попались нам на траве, уже подсохли. Ахмед вместе со своими телохранителями был здесь утром. Рядом с его огромными следами виднелись следы двух слонов поменьше.

Между тем пора уже было подумывать о ночлеге. Вако был склонен разжечь костер и ночевать прямо среди камней, успокаивая меня тем, что слоны никогда не нападают на спящего. Однако помимо слонов в скалах водились и леопарды, которые в противоположность благородным гигантам любят нападать на лежачих. Конечно, ружье ружьем, но я все - таки уговорил Вако вернуться к машине.

Утром мы быстро нашли место, где вечером напали на след, и тут удача улыбнулась нам. Не прошло и получаса, как Вако нашел совершенно свежий след, а рядом - лужу слоновьей мочи, которая еще не успела подсохнуть.

- Минут тридцать назад они были здесь,- уверенно сказал мой следопыт.

От слоновьей кучи, которая попалась нам под высоким молочаем, еще шел пар. Вако опустил в нее палец.

- Они были здесь минут десять назад. Слоны идут медленнее, чем мы. Наверное, останавливались, чтобы поесть. Ахмед где-то рядом,- прошептал он.

Мы замедлили шаг и крадучись пошли вперед. Нам преградил путь довольно большой валун, а когда мы высунулись из - за него, то увидели Ахмеда. Он стоял в зарослях невысокой травы, метрах в двухстах от нас, положив свои огромные бивни на спину одного из «рабов». Второй его телохранитель щипал рядом траву, время от времени поводя ушами. Ветер дул в нашу сторону, так что слоны, наверное, не подозревали о нашем присутствии. Это была удача. Однако солнце висело прямо напротив нас, над слонами, так что не приходилось и мечтать снять сцену отдыха «короля слонов», положившего бивни на «раба».

Больше полутора часов Ахмед стоял неподвижно, лишь изредка обмахивая себя ушами. Потом осторожно поднял голову, снял бивни с «подпорки» и направился к дереву рвать ветви. Бивни у «короля» были огромные, килограммов на сто каждый и длиной примерно по два метра. Это был прекрасный экземпляр, редкий даже для тех времен, когда слоны с огромными бивнями жили повсюду. Ведь даже тогда пара самых больших бивней, «вошедших в историю», имела по 205 сантиметров в длину и весила 225 килограммов. Но огромные бивни были в тягость старому «королю». Ахмеду уже за шестьдесят, а ведь слоновья жизнь не длиннее человеческой. Они редко доживают до восьмидесяти.

Королевские бивни тянули голову Ахмеда вниз, и, когда он шел по ровным участкам, они почти касались земли. Но среди камней или в зарослях кустов бивни мешали Ахмеду, цепляясь за стволы и ветки, и ему приходилось высоко откидывать голову назад. Он уже не мог быстро бегать или стремительно поворачиваться.

Я наблюдал за Ахмедом, почти не отрываясь, но в какой-то момент он внезапно... исчез. Не в первый раз мне привелось сталкиваться с подобным явлением. Огромные животные растворяются в лесу, словно они нематериальны.

При всей своей массивности и видимой неповоротливости слон на редкость проворен и быстр. Глядя на него, мы думаем, что он должен ходить, обязательно ломая все на своем пути и производя вокруг неимоверный шум, в то время как обычно слоны даже в густых зарослях передвигаются совершенно бесшумно. К тому же они обладают удивительной способностью маскироваться среди сравнительно небольших объектов, очень удачно используя при этом их очертания, игру света и теней, цветовые оттенки и т. д. Слон, кроме того, в отличие от большинства других животных прекрасно умеет ходить задом наперед.

...Я посмотрел на Вако: он дремал, облокотившись на ружье. Перевел взгляд на слонов - Ахмед вновь стоял под деревом, стараясь достать хоботом сочную зеленую ветку.

Потом прошло минут десять, мое внимание отвлекли белые птицы, усевшиеся вычищать насекомых на спине «рабов». Когда же я вспомнил о «короле», его вновь не было. Не отрывая глаз, я смотрел на пустое место, где только что стояло огромное животное. Две, три, десять минут... Солнце режет глаза, но я смотрю, пытаясь даже не моргать. Наконец из - за низких кустов, которые, казалось бы, не могут скрыть слона, появился Ахмед. Появился бесшумно и, сделав всего один шаг, вновь встал под дерево. Впечатление было такое, что кто-то молниеносно выдвинул и снова спрятал кулису с изображением слона...

Часа через три, когда солнце уже было в зените и жара становилась невыносимой, Ахмед, очевидно, решил поискать тени. Разворачиваясь, он повернулся лицом к нам, и в этот момент я рискнул щелкнуть несколько кадров. Спокойно и величественно «король» вошел в чащу и скрылся за деревьями. Два телохранителя бесшумной тенью последовали за ним...