Чойжин-ламын-сум

Чойжин-ламын-сум-бывшая резиденция государственного оракула, родного брата богдо-хана. Чойжин-лама считался посредником между свирепыми божествами и простыми смертными на земле по аналогии с бодисатвами, воплощавшимися в людях по воле милостивых бурханов. Он должен был распознавать видимых и невидимых врагов религии, "видеть" судьбу человека, предсказывать его будущее.

Магия была высшей ступенью философии буддизма. Распространенное в Тибете и Монголии учение тантризм проповедовало, что заветной нирваны достичь легче заклинаниями, чем самосовершенствованием, как когда-то завещал Будда-Учитель - Шакья-Муни. Считалось, что тарни - заклинание укрощало страдания и избавляло от грехов, призывало на помощь божество. Первой магической формулой была мани - начало молитвы, начертанное всюду-от метровых иероглифов на склоне Богдо-улы до крошечных-на узеньком лоскуте ткани или ладанке. Особая роль в пантеоне богов буддизма отводилась грозным, гневающимся божествам-дхармапалам, по-тибетски докшитам. Эти "защитники веры", пожалуй, более почитались в Монголии, чем милостивые, погруженные в созерцание будды. Недаром главный храм в Их-Хурэ был тантрийским, а важнейшим среди праздников города-мистерия цам, тантрийский обряд, отгонявший от города злые силы и заканчивавшийся грандиозным сожжением пирамиды - символа врагов религии. Необычайную популярность тантризма в Монголии можно, очевидно, объяснить тем, что заклинание, общение с духами, высшими силами, которое лежало в основе тантризма, было понятно монголам и близко с древнейших времен в главном веровании кочевников - шаманизме.

Характерно, что один из самых значительных ансамблей столицы был сооружен для главного оракула Монголии. В 1904 году для его резиденции было отведено обширное пространство южнее площади Поклонений, а в 1908 году ансамбль, обнесенный высокой монастырской стеной, был уже закончен. Когда-то от Зеленого дворца сюда вела пустынная охраняемая дорога, по которой через скромный деревянный мост над Толой проезжал последний богдо... Сейчас по этим местам к центру Улан-Батора через массивный, украшенный башенками каменный Мост дружбы проложена одна из главных магистралей города - широкий асфальтированный проспект Ленина. Вдоль него тянется огромный, в 42 гектара, разбитый в наши дни и благоустроенный Детский парк. Его строителями были молодежные интербригады социалистических стран, поэтому в Улан-Баторе его называют Парком дружбы.

Чойжин-ламын-сум

Чойжин-ламын-сум ныне со всех сторон окружают современные здания: Государственной публичной библиотеки, Выставочного зала Союза монгольских художников, Клуба советских специалистов имени В. И. Ленина, литературного музея Д. Нацагдоржа, Дворца бракосочетаний и т. д. А в зданиях Чойжин-ламын- сума сейчас размещается Антирелигиозный музей Монголии.

Мост Дружбы через Толу

Своей планировкой по типу смежных дворов, главная ось которых идет с юга на север, ансамбль Чойжин-ламын-сум напоминает резиденцию богдо-хана. Однако здесь нет стилевого единства, которое отличает тот памятник архитектуры. В строительстве Чойжин-ламын-сума наряду с деревом гораздо шире использован камень и кирпич.

Ям-пай

Перед центральным входом в ансамбль с юга прежде стояли Триумфальные ворота, которые были сооружены из камня, но имитировали деревянные. Это были единственные каменные Триумфальные ворота в Монголии. Возле них, на одной оси со всеми главными зданиями ансамбля Чойжин-ламын-сум, был построен и ныне стоит трехстворчатый щит ям-пай, выполненный из местной голубоватой керамики. Многофигурные рельефные композиции на нем назидательно показывают, что бороться с врагами религии можно ревностным служением буддизму, обращением к нему неверующих, пропагандой учения Будды - Учителя. Рельефы на боковых створках щита рассказывают о странствиях буддийского монаха Тан-Сюань-цзана, посвятившего свою жизнь распространению буддийских книг. В центре щита изображен Хан-Гаруди, мифический царь птиц на Востоке, - пузатое чудовище с ногами руками, с рогами на голове и огромным клювом, в котором он держит змею, а по бокам его тверные стражи - арсланы - львы - олицетворение царской власти.

Хан-Гаруди. Рельеф на ям-пае

Святые ворота, открывающие ансамбль, намного скромнее, чем в резиденции богдо-хана и выполнены из кирпича и дерева. Подобно воротам второго двора, они украшены сверху позолоченными газелями и "колесом учения"; по скатам крыш - животными-охранителями. Вдоль конька одной из крыш расставлены фигурки всадников. Над крышей ворот возвышается квадратная в плане побеленная башенка. Три стены ее имеют в центре по круглому, как иллюминатор, окну, а четвертая оформлена в виде сплошного окна с множеством рам и переплетов. Колонны, как и все деревянные части ворот, окрашены в красный цвет и расписаны орнаментами. На узких консолях живописные пейзажи с волнующимся морем, дворцами в буйных садах и т. д. Такие же ворота расположены в ограде ансамбля на востоке и западе. Их башенки окрашены в разные цвета согласно буддийской символике.

Вход в гол-сум

От Святых ворот через все дворы монастыря вымощен камнем главный-"высокий путь", ведущий к гол-суму. Гол-сум- это два соединенных храма: в одном шло богослужение, из него оракул удалялся в другой для предсказаний. Здание гол-сума сооружено на гранитном цоколе. По всему главному фасаду проходит галерея с колоннами. На каменном парапете, украшенном плоскорельефной орнаментальной резьбой, установлены фигуры льва, слона, обезьяны, сосуды с плодами.

Гол-сум

Над галереей по фасаду протянута падуга с "уникальной" в своем роде живописью. Нетускнеющими минеральными и земляными красками написаны нарубленные тела, синеющие головы, вывернутые языки, внутренности, букетом висящие сердца, гирлянды голов, кровь. Это останки врагов религии, такая же судьба ждет грешников. В ансамбле Чойжин-ламын-сум многое напоминает о миссии ее владельца, призванного в любом обличье узнавать и карать врагов религии.

Гол-сум. Карниз и капитель

В галерее гол-сума оригинальный деревянный подвесной потолок. В квадратах, образованных при пересечении реек, роспись-драконы среди облаков. Это извивающееся чудовище с оскаленной пастью-главный мотив в росписи и резьбе ансамбля. Особый интерес представляет ажурная сквозная резьба капителей колонн. Изображенные в гирляндах цветов драконы везде разные. Резными головами их завершаются балки карнизов. На колоннах, потолке, стенах, дверях - всюду внутри здания на традиционном красном фоне позолоченные драконы, окруженные цветами, облаками, огнем. Здесь же грозные божества - хранители желтой веры в языках стилизованного золотисто-красного пламени и атрибуты их власти. Стены башенки - гонхона завешены иконами больших размеров, живописными и аппликациями. В центре иконостаса-золоченая фигура Будды-Учителя Шакья-Муни на львином престоле.

Роспись потолка в галерее гол-сума

Незаметная дверь за иконостасом ведет в помещение храма грозного Идама, покровителя Чойжин-ламы. Сюда он уединялся, чтобы, доведя себя до исступления, определить врагов религии.

Гол-сум. Фрагмент галереи

Остальные храмы ансамбля также имели свое назначение и посвящение. На западе - храм Будды-Учителя, его позолоченная фигура вместе с основными учениками установлена в алтарной части этого сооружения. Стены здания решены в виде пещер, в которых помещены фигуры шестнадцати найданов- апостолов буддизма, живших на заре религии в пещерах.

Во дворе Чойжин-ламын-сума

Восточнее гол-сума находится храм, посвященный Ундэр-гэгэну. Восьмигранное в плане сооружение напоминает о национальных традициях юртообразного зодчества.

Чойжин-ламын-сум у Западных ворот

Во втором дворе ансамбля симметрично расположены два храма-юрты. Крыша одного из них, кирпичного, покрыта листовым железом. Выбеленная, скромная, юрта, с нанесенным на крышу синим орнаментом - излюбленным украшением юрты кочевника, выделяется на фоне ярко-красных нарядных зданий ансамбля.

Чойжин-ламын-сум. Фрагмент

Сейчас в Чойжин-ламын-суме антирелигиозный музей. Наряду с подлинными произведениями искусства здесь выставлены ремесленнически грубые поделки; собраны бурханы разных веков и школ, вывезенные из Индии, Непала, Тибета, представлены и работы монгольских мастеров. Среди экспонатов музея выделяются красотой формы, певучим благородством линий, подлинной духовностью образов пять главных дхиани-будд-будд созерцаний, согласно канону, воплощающих тысячу будд пантеона. Исполненные Ундэр-гэгэном Занабазаром, они украшают храм, поставленный в его честь. Здесь же находится и отлитая из металла и позолоченная фигура, которая считается автопортретом Ундэр-гэгэна. Плотный, сильно облысевший мужчина в ламском одеянии левой рукой держит колокольчик, правая - в священной мудре поучения, лицо, с узенькой линией усов, чуть улыбается - таким он канонизирован и изображается на всех иконах Монголии среди верных учеников и последователей. Но в скульптуре подчеркнуто не благодушие, с каким он изображается на иконах, а мудрость и достоинство человека, обладающего властью. Портретное сходство бесспорно, несмотря на следование каноническим правилам.

Храм-юрта во дворе Чойжин-ламын-сума

Художники в то время не подписывали свои произведения. Считалось, что уже скромным следованием канонам они завоевывают благочестие, как другие ламы молитвами, астрологическими предсказаниями, вырезанием ксилографов. Лишь Ундэр- гэгэн, по преданию, как глава ламства в Монголии позволял себе "подписывать" произведения: вырезать лепестки священного лотоса не только спереди, но и кругом по всему пьедесталу, который служил в ламаистской скульптуре дарохранилищем, и снизу на крышке этого дарохранилища, куда закладывались молитвы мани и подношения (чаще зерна), изображать священный знак "нацагдоржи", а вдоль спины бурхана располагать нить четок. Бурханы, отмеченные этими знаками, лучшие в культовой скульптуре Монголии. Выше их художественного, да и технического мастерства, достигнутого на рубеже XVII - XVIII веков, никто из монгольских скульпторов не поднялся.

Г. Занабазар. Ратнасамбава. Кон. XVII - нач. XVIII в.

Среди экспонатов музея большой интерес представляет собрание масок для религиозной мистерии-пантомимы - цам, что по-тибетски означает пляска, танец. Монгольские мастера в создании масок для цама достигали большой выразительности благодаря развитым традициям декоративно - прикладного искусства.

Г. Занабазар. Пять дхиани-будд созерцания. Кон. XVII - нач. XVIII в.

В подробную разработку сценария цама и оформления масок мастера, состоявшие при разных монастырях, вносили свою фантазию и творческое начало. В этом плане особенно выделяется работа представителя прославленной школы столичных художников на рубеже XIX - XX веков Пунцаг-Осора и его учеников. Сам он был не только оформителем цама, но и участником мистерии: поджигал в финале цама пирамиду - символ врагов религии, поэтому его и называли чамбан (заклинатель) Пунцаг-Осор. Маски его мастерской считаются в Монголии классическими. Они создают яркие, впечатляющие образы. Пожалуй, нет страны, издавшей хоть одну книгу о Монголии, где бы не фигурировала фотография, часто цветная, коралловой маски Жамсрана, исполненной Пунцаг-Осором. На протяжении всего празднества эту маску весом более 30 килограммов, сплошь инкрустированную кораллами, носил на голове облаченный в тяжелые доспехи и одеяния монах. Жамсран - один из Восьми Ужасных буддийских божеств. Его лицо всегда делали красным, в короне изображалось пять черепов - символ победы над всеми человеческими чувствами, в левой руке он держал человеческое сердце. В украшении маски Жамсрана и других Ужасных божеств самым распространенным был орнамент гал-языки пламени огня, очищающего веру. По легенде, Жамсран спас второго богдо-гэгэна Монголии от молнии и стал его небесным хранителем. В Их-Хурэ, ставке монгольских гэгэнов, он был самым. почитаемым грозным божеством. Вот почему мы так часто встречаем в музеях Улан-Батора и иконы, и маски, и изваяния Жамсрана, в гневе оскаленного, со сверкающими тремя глазами, с золотыми языками пламени вместо бровей.

Г. Занабазар. Автопортрет (?) Кон. XVII - нач. XVIII в.

Экспрессия образа маски подчеркивается фактурой - лицо сплошь покрыто кораллами; камни так искусно подобраны по оттенкам и размерам, что придают маске особую живость. В Улан-Баторе сохранилось несколько подобных масок Жамсрана, и каждая из них, при сходной трактовке образа, индивидуальна по исполнению.

Пунцаг-Осор. Маска Жамсрана. Кон. XIX в.

Остальные маски цама, которые экспонируются в музее, также выполнены из папье-маше и расписаны красками, украшены камнями, костью, стеклярусом и т. д. - в зависимости от персонажа. Все они устрашающего вида; их необходимый атрибут вместе с огнем - череп. Некоторые, как Чойжил - Владыка мертвых, украшены гирляндами из черепов. У синемордого Чойжила голова рогатого разъяренного быка. Оскаленная пасть с огромными клыками и языком служила прорезью для глаз исполнителя, в руках он должен был держать непременно скипетр из частей скелета человека.

Маска Сивого старца. Кон. XIX в.

Большой интерес представляет маска Сивого Старца, считавшегося издавна хозяином горы Сангино-хайрхан возле монгольской столицы. Со спутанной мощной гривой из волос яка голова этого персонажа по цвету напоминает каменистую, серую от гальки поверхность гор вокруг Улан-Батора. Из волос яка сделаны также лохматые брови и борода старика, изо рта торчат звериные клыки. Этот персонаж - свидетель терпимости ламаизма к своему предшественнику на монгольской земле-шаманизму, столь почитавшему духов гор. В то же время в этой маске отчетливее, чем в других, проступает личное отношение художника к создаваемому образу. Чаще всего Сивый Старец не страшен, а скорее вздорен, низведен до уровня комического персонажа. Таков он даже в маске, созданной для самого первого цама в Их-Хурэ (Музей изобразительного искусства Монголии).

Маски цама работы столичных мастеровяркое свидетельство их высокого профессионального уровня, умения пластически выразить экспрессию образа, тонкое понимание самой сути декоративности.

Обязательными персонажами цама была и пара скелетов Дуртоддагва - хозяев кладбищ, обязанность которых во время мистерии - очищать от злых духов путь главным божествам. Вообще в понимании ламаистов скелет не символ смерти, а символ обновления жизни, поскольку, как они считали, человек не умирает, а возрождается в новом существе. Недаром так распространены были в Монголии изделия из различных костей скелета. В Антирелигиозном музее можно увидеть некоторые из них: не раз повторенную чашу из человеческого черепа, покрытую серебром (ее мог заказать отец в память о погибшем сыне из его черепа), музыкальный инструмент типа флейты из берцовой кости. Серебряная оправа этих изделий украшена чеканными и гравированными орнаментами, означавшими благопожелания.

Среди экспонатов Антирелигиозного музея много церковной утвари. Чаще всего отлитые из металла изделия украшены узорами в технике чеканки, гравировки, прорези и т. д. В орнаментальные композиции включены изображения драконов, слонов, львов. Здесь есть и ламские колокольчики с чудесным тембром, отлитые из сплава, секрет которого до сих пор не разгадан. Есть ритуальные предметы, назначение которых давно забыто.